Линдон Стейси - Шесть к одному – против

Проем заполнила громадная фигура. Определенно не Логан.

— Где этот ублюдок? — спросил мужчина, и Гидеон узнал Хэмиша Дэниелса. Он махнул рукой в сторону зала, и Хэмиш прошел мимо.

— Гидеон, вы в порядке? Господи! Что случилось? — Тилли заглянула ему в глаза.

— Где Логан? — не отвечая на вопрос, спросил Гидеон. — Он что-нибудь слышал?

— Пошел искать другой вход. Вы в порядке?

— Так он слышал? «Жучок» работал? Я не уверен…

— Да, слышал. Мы все слышали. И отец тоже.

— А он как здесь оказался?

— Извините, это я виновата. Он услышал, как я пытаюсь дозвониться до Логана. — Тилли вдруг расплакалась. — Его нужно остановить! Он сказал, что убьет Ллойда!

— А, черт, — простонал Гидеон и, оттолкнувшись от прочного и надежного косяка, пустился на поиски отца Тилли.

Долго искать не пришлось: вооружившись второй пикой, Хэмиш Дэниелс надвигался на Ллойда, прижавшегося спиной к дальней стене с видом беззащитного, загнанного и уже не неспособного сопротивляться зверя.

— Папа, не надо! — крикнула Тилли, и Гидеон прибавил шагу, совершенно не представляя, каким образом в своем нынешнем состоянии помешает здоровяку-фермеру расправиться с человеком, убившим обоих его сыновей.

— Подумайте, что вы делаете! — крикнул Гидеон, хватая Хэмиша за руку. — Подумайте о своей семье!

— Я не позволю этой твари отвертеться. Отойдите! — Старик двинул пикой, угодив Гидеону в грудь.

— Папа! Нет! Пожалуйста!

Отбросить Тилли Хэмиш не мог и остановился в нерешительности, футах в десяти от врага.

— Держись от меня подальше, дочка! — приказал он, не сводя глаз с Ллойда.

Не имея ясного плана действий, Гидеон зашел сбоку, рассчитывая вмешаться, если ситуация обострится до предела.

Фермер, сжимая пику, сделал еще шаг вперед, и Ллойд побледнел.

— Осторожно! — крикнул Гидеон, заметив блеск металла между ногой Ллойда и стеной.

План, если это можно назвать планом, сложился сам собой. Придвинувшись к стене, он схватил украшавший зал старинный гобелен и изо всех сил дернул. Древние нитки не выдержали такого обращения, полотно бесшумно скользнуло вниз, и Гидеон, собрав в руках несколько ярдов пыльной ткани, метнулся к Ллойду, на мгновение опередив Хэмиша.

Ллойд прятал саблю, пока отец Тилли не приблизился на расстояние руки, и только тогда вскинул руку с намерением нанести удар в грудь.

Именно в этот момент Гидеон и набросился на него с несколькими футами бесценного полотна, надеясь, что Хэмиш не воспользуется ситуацией, чтобы самому решить дело последним ударом.

Они свалились вместе, и Ллойд отчаянно задергался, сыпля проклятиями и пытаясь вывернуться. Гидеон почувствовал, что силы оставляют его, но тут на помощь пришел Логан. Оттащив Ллойда, полицейский одним движением завел его свободную руку за спину и заставил опуститься лицом на пол.

Наконец-то! Гидеон выдохнул, позволил себе расслабиться и, скатившись с груды мятой ткани, растянулся на полу, глядя на высокий потолок с нависающими балками.

— Спасибо. Я ждал вас еще минут двадцать назад, — устало сказал он Логану. — Покажете приемчик? Может пригодиться.

— Напрасно вы не отдали его мне, — произнес, качая головой, Хэмиш. В руке он все еще держал пику, но другой уже обнимал прижавшуюся к нему дочь.

— Нет, нет. Мы же не хотим отправлять вас в тюрьму. Там и без вас народу хватает, — ответил Логан.

— Тюрьма слишком хорошее место для этого выродка. Его и повесить мало!

Надев наручника, Логан заставил Ллойда подняться. Тот уже протестовал против насилия.

— Послушайте, вы все неверно истолковали. У вас нет абсолютно никаких доказательств. Блейк первый на меня напал. Пришлось защищаться, а что еще мне оставалось делать?

— Да, да. Расскажете это судье, — посоветовал Логан. — А что касается доказательств, то у меня есть пленка, которая, думаю, заинтересует жюри присяжных.

Услышав о пленке, Ллойд поник, как парус без ветра. Логан воспользовался паузой, чтобы зачитать задержанному права, после чего передал его в руки появившихся будто по мановению волшебной палочки двум полицейским в форме, которые с некоторым недоумением уставились на разбросанное средневековое оружие.

Когда Ллойда уводили, он повернулся и посмотрел на Гидеона.

— Мне бы следовало пристрелить тебя еще тогда, — прошипел он. — Ты был у меня на мушке…

— Достаточно, сэр, идемте, — перебил его полицейский.

Гидеон опустил голову. Даже сейчас, по прошествии немалого времени, он хорошо помнил, что чувствовал тогда, у тела Дэмиена.

— Если вам нужны еще доказательства…

Логан протянул руку, помогая ему подняться.

— Учтем. — Он взглянул на часы. — Извините, мне нужно позвонить. А еще у меня такое чувство, что детектив-инспектор тоже пожелает сказать вам пару слов.

Слова, с которых Рокли начал разговор с Гидеоном, вряд ли отыскались бы в официальном наставлении по полицейской работе или процессуальном кодексе. Детективу пришлось подождать, пока санитары обработают синяки и порезы, и ожидание явно не улучшило его настроения.

Они с Тилли заранее договорились, что выведут Логана из-под возможного удара начальства, заявив, что обратились к нему в самую последнюю минуту за помощью в получении передатчика, еще не зная, что скажет Ллойд. Скорее всего, Рокли им не поверил, но если и так, то виду не понял. Все его негодование обрушилось на Гидеона. В продолжавшейся несколько минут диатрибе звучали такие слова, как дурость, глупо и безответственно, чертовски самонадеянно , а также фразы типа вмешательство в официальное расследование и сокрытие важной информации .

Гидеон слушал вполуха, время от времени кивая и отдавая себе отчет в том, что Рокли имеет полное право порезать его в переносном смысле на ремни, и что он заслуживает этого. Больше всего, однако, его волновало, как Пиппа воспримет полное и бесповоротное крушение своей лично жизни.

После того, как Рокли выговорился, записал показания и отбыл, предположительно, в участок вместе с задержанным, Гидеон опустился на скамеечку в зале, чувствуя себя опустошенным, обессиленным и побитым.

Полицейские уже собрали, описали и увезли с собой в качестве вещественных доказательств пики и сабли, так что о разыгравшейся драме напоминали лишь перевернутая скамейка да кое-как собранное в кучку выцветшее полотно. События часовой давности даже самому Гидеону представлялись странно далекими и не вполне реальными, словно все это случилось во сне…

Услышав за спиной шорох шагов по каменному полу, он обернулся и увидел Еву — в той же длинной коричневой бархатной юбке и льняном жакете цвета старого золота, что были на ней в ресторане.

— Привет, — тихо сказала она.