Владимир Бацалев - Кегельбан для безруких, Запись актов гражданского состояния

-- Но сейчас-то переселить некуда! Разве в космос?

-- Следовательно, нужно создать внутреннюю ситуацию, при которой дураки не терялись бы среди умных.

-- То есть, нужно ставить дураков в такое положение, когда им необходимо было бы поумнеть?..

-- ...Чтобы мир тянул вперед на аркане и черепашьим шагом не маленький отряд энтузиастов, а все человечество, поделенное на такие отряды, -- сказал Сусанин. -- Жизнь в будущем я предвижу радужной. Люди из прихлебателей, которым ежедневно тычут в лицо, как много для них сделало государство, превратятся в свободных производителей, которые сами сошлют государство на принудительные работы. Наиболее умные будут создавать принципиально новые понятия и вещи, доселе не существовавшие, а остальные -- с радостью доводить их до всеобщего пользования, делать, так сказать, понятия и вещи в коммунизме. Они и сегодня уже есть, но в минимуме: из понятий -- одни материалы последнего съезда, а из вещей -- соль, хлеб, конверты без марок да городской транспорт, который, кстати, с такой неохотой работает, что может быть занесен в этот реестр только условно.

-- А как ты отличишь дураков от умных? -- спросил Семенов.

-- Умный человек, -- сказал Сусанин, -- как маленький, всю жизнь задает себе вопросы: "Почему? Отчего? Зачем?" Перестав их задавать, он останавливает свое развитие и превращается в дурака.

-- Я хочу предложить вам игру в прятки вместо дискуссии, -- сказал Путаник.

-- Кого назначим водить? -- спросил Подряников.

-- Кавельку, -- сказала Чертоватая, -- потому что она спит.

-- Водить будет Семенов, -- сказал Иван, -- потому что уже сейчас знает, кто из нас за какое дерево спрячется.

-- Водить буду я, -- сказал Путаник, -- потому что люблю искать.

-- Водить будет жизнь, -- грустно сказал Сусанин. -- А мы будем прятаться от нее в фантазии.

Но Марина испугалась играть в прятки, испугалась, что ее никто не найдет в темном лесу, испугалась ночевать одна-одинешенька в монастырских руинах и предложила взамен октябрятское многоборье.

-- Это очень долгая игра, -- сказала Чертоватая. -- Пойдемте лучше домой: я замерзла на бревне.

-- Есть сокращенные варианты, -- улыбнулась Марина. -- Для тех, кого только-только приняли в октябрята, и для тех, кому надо согреться движениями.

-- Сыграем дома, -- сказал Иван, -- давайте собираться.

-- Но дома нет третьего лишнего, -- улыбнулась Марина. -- Как мы сыграем в "Третий лишний с сопротивлением"?

-- Надо потушить костер пионерским способом, -- сказал Иван.

-- А как тушат костры пионеры? -- спросил Путаник. -- Мне это знание пригодится для спектакля "Подвиг пионера".

-- Очень просто: пионерки отворачиваются, а пионеры встают вокруг костра и...

Путаник задумался, но не в силах разрешить думу лично, спросил у Сусанина:

-- Способен ли на такой поступок Павлик Морозов?..

Стали будить Кавельку, но она еще не протрезвела от стихов и бубнила какую-то чушь, будто она грудной ребенок, перевязанный ленточками, как подарок.

-- Кавелька не соображает, кто она, -- сказала Чертоватая. -- Наша поэтесса дошла до ручки.

-- Я соображаю, -- кивнула и рыгнула Кавелька. -- Давайте сыграем в Пигмалиона. Пусть им будет Путаник.

-- Спать пора, -- сказала Чертоватая, -- уснул бычок...

-- А мне почему-то стало боязно, -- улыбнулась Марина и втянула голову в плечи. -- Деревья кругом страхолюдные: на страшных людей похожи.

-- Не бойтесь, Марина, -- сказал Подряников, -- смотрите, сколько мужчин вокруг вас.

-- Надо уходить. Скоро полночь, -- сказал Семенов. -- Становится опасно.

-- Почему? -- спросила Чертоватая.

-- После полуночи в этих местах бродит привидение. Все засмеялись от избытка атеизма.

-- Это не шутка, -- сказал Семенов, и его голос побежал мурашками по спинам. Сырой ветер, выскочивший из темноты леса на монастырский двор, поднял волосы оракула и задул свечи тлевших головешек. Наверху затрещали ветви. Все подняли головы и всем показалось, что они лежат на кладбище посреди покосившихся могильных крестов, раскряхтевшихся от старости. Каркнул и захлопал крыльями невидимый ворон. Словно по сигналу, тучи выпустили солнце утопленников, уже потерявшие всякую связь с крестьянской символикой

-- Полночь, -- прошептал Путаник, взглянув на часы; колени его ходили ходуном.

-- А вы видели это привидение? -- спросила Кавелька.

-- Видел, -- сказал оракул, -- и поседел. И больше не хочу видеть. Оно звало меня к себе, манило, и я шел...

-- Как оно выглядит? -- спросил Иван.

-- Это девушка в белом саване и кирзовых сапогах, -- сказал Семенов. Глаза его горели ярче звезд, а две лужи у ног закипели и переплеснулись водой. -- Плохой смех... Ее звали Настя, она утопилась...

Саша закурил, ослепив всех подожженной спичкой. Губы его тряслись, пальцы его тряслись, зубы постукивали.

-- ...Она влюбилась в одного парня, вернувшегося из армии. Влюбилась так, что даже по городу ходила в сапогах, которые он подарил. Парень взял ее, и она понесла. Потом они гуляли по набережной. "Не женишься -утоплюсь", -- говорила Настя, но парень смеялся... Когда она прыгнула с парапета, парень закурил и ушел...

Свирепый ветер взрыл кучи сморщенных листьев, которые деревья сложили под собой на зиму. Эхом зашелестели по монастырским обломкам эти взрывы из праха. Скрюченные корни пней потянулись с того света, скрипя и сбрасывая землю горстями.

-- Тебе надо отрезать язык, чтобы ты не пугал людей, -- сказал Подряников.

-- Обернись! -- сказал оракул, повернув словом все головы.

В двадцати метрах от них плыла по темноте девушка с белым лицом и выбеленными волосами в белой хламиде и невидимых сапогах. Лицо ее было исцарапано черными полосами елочных игл.

У всех задрожали щеки. Кавелька вцепилась в Сусанина и стала медленно оседать, Путаник схватился за голову, Чертоватая отступила в потухший костер, Саша открыл рот, приготовившись кричать...

-- Марина, -- расплывающимся по деревьям и руинам шепотом позвало привидение, -- иди ко мне Я скажу, кто погубит тебя, кто погубил меня. Это один человек, у нас одна судьба. Он здесь, я покажу...

И Марина, казалось, шла. Остальные пятились. Марина стояла и слушала. Ветер словно врыл ее, набросав на ноги ветви и землю.

-- Спаси нас, Семенов, -- прошептала Чертоватая.

-- Иди ко мне, Марина... -- звало привидение, шурша хламидой. -- Иди, сестра... Посмотришь, где гниют ненужные младенцы.

И Марина, протянув руки, пошла улыбаясь... Иван вцепился в ее пальто, но упал с клоком в руках.

-- Я тебя задушу за нее, ведьма чертова! -- закричал он так, что вздрогнули руины. Ветер обдал его холодом, предупреждая об опасности, но он рванулся вперед, оставляя в снегу следы из луж, и скрюченными пальцами вцепился в шею Насти... Марина подошла следом, глаза ее были закрыты.

Иван захохотал. Он кричал хохотом, и к нему ссыпались прошлогодние жухлые листья, с которыми не справились осень и зима.