Влада Ольховская - Оборотень на все руки

В тот день Зоя, как обычно, дожидалась трамвая на остановке. От пьяной компании, задиравшей всех вокруг, она старалась просто держаться подальше. Она слышала, что с кем-то из трезвых соседей по остановке у них уже возник конфликт, но не вникала в подробности. Что вообще может сделать в такой ситуации худенькая женщина?

Реальность напомнила о себе довольно жестко. Зою и еще одну женщину в завязавшейся драке буквально выкинули на дорогу – под колеса машин и приближавшегося трамвая.

– Я почти не помню, как оно было, – теперь она рассказывала об этом спокойно, словно и не о себе говорила. – Мозг просто выключился! Мне уже врачи в больнице рассказывали, что руку мне трамвайным колесом отрезало, а остальные травмы, в том числе и глаз, – это по асфальту протащило. А что ты будешь делать? Судьба! Разве я могла предположить, что в этот день что-то такое произойдет? А защититься могла? Я же ничего вообще не делала! Поэтому я и верю, что от судьбы не убежишь.

Впрочем, судьба решила реабилитироваться, послав Зое бывшего ученика. Он оплатил ей лечение и реабилитацию, которые оказались долгими и тяжелыми. Дальше встал вопрос о том, как жить. Вернуться в школу изуродованная женщина не могла, она бы и сама не посмела в таком виде подойти к детям! А больше ничего она делать не умела, тогда как до пенсии оставался не один год. Кому нужна инвалидка, да еще и такая?

И снова помог Трофим. Он доверил ей распоряжаться всеми хозяйственными вопросами, назначил хорошую зарплату, строго запретил любой физический труд. Она понимала, что получает слишком много, пыталась отказаться – а он был неумолим.

– Он вообще был очень хороший человек, – вздохнула Зоя. – Редко такое бывает – чтобы острый ум и доброе сердце сочетались. А в его случае все так и сложилось. Ангел просто, а не человек! Он один раз только злое дело сделал… Ту аварию, где родители Максимки погибли, его жена – тоже, и Нина пострадала… Но он же не специально! Я его хорошо знала, видела, как он мучается. Когда он усыновил Максима, все удивились, а я – нет. Я понимала, что Трофим не из тех, кто откупается деньгами и забывает. Он умел брать на себя ответственность. А потом так страшно погиб… Жизнь – тяжелая штука.

– Не буду спорить. Но как он снова связался с Беликовым?

Оказалось, что Роман таким же чутьем в бизнесе похвастаться не мог. Он ушел из одной фирмы, попробовал основать собственную, но быстро прогорел. Вернуться мешала гордость, он начал строить карьеру отдельно. Добился неплохих результатов на руководящих должностях, но все в чужих компаниях. При этом за успехом «Уайт Фокс Групп» он наблюдал постоянно – и отчасти считал своим, хотя оснований как таковых и не было.

Поэтому, когда Трофим позвал его обратно, отказываться Беликов не стал. Зоя назвала это очередным актом благотворительности, а вот сам Роман вряд ли так думал, хотя жест друга все равно ценил. С тех пор он работал честно, подставить Трофима никогда не пытался, оправдывал оказанное ему доверие всеми силами.

А потом Лисицын умер. Несчастный случай, никто не мог ожидать – как гром среди ясного неба! Роман был искренне подавлен, но не думать о перспективах не мог. Кто способен справиться с руководством лучше, чем он? Он ведь и так в совете директоров, а еще его можно считать одним из основателей группы компаний! Беликов был убежден, что конкурентов у него нет, разве что табличку со своим именем на дверь кабинета Лисицына не повесил.

И тут появилась Нина. О ней не то что не знали – просто забыли, никому и в голову не приходило принять ее во внимание. После аварии она просто исчезла из виду, Трофим всюду появлялся исключительно с пасынком. Но женщина вернулась в игру решительно и сразу предъявила свои права на компанию.

Беликов поначалу считал, что она дискредитирует себя сама. На что вообще способна довольно молодая девица? Да она запутается, испугается и сбежит! Это же серьезный бизнес, ее сожрут заживо! Тем более что она нездорова, сама толком передвигаться не может, в офисе ни разу не появлялась… какие у нее шансы на успех?

Но и здесь расчет Беликова подвел. Нина, несмотря на все ограничения, оказалась чуть ли не диктатором. Помогло ей еще и то, что на ее сторону перешел личный ассистент Трофима Павел Некрасов. Роман еще немного повозмущался, но не слишком громко, потому что новую начальницу побаивался.

Когда стало известно об обвинениях в адрес Нины и она сбежала, Роман вздохнул с облегчением. Теперь точно никто не сможет ему помещать! Обнародованное завещание Трофима он не спешил принимать всерьез. Отцовская любовь слепа, а он-то реальность оценивает объективно! Максим слишком молод, чтобы принять руководство, да и склонности к этому не имеет. Ведь он два года был безропотной тенью Нины!

Но нет, мальчишка оказался не так прост. Он не страдал юношеским максимализмом и сам признал, что не потянет руководство. Зато он нашел другой выход: пригласил Марка на роль официального заместителя. Международный специалист, да еще и гражданин Германии, с ходу показался многим очень удачной кандидатурой.

А вот Беликов рвал и метал. Он на каждом углу вопил, что не допустит передачи власти «самозванцу»…

– Потом он вдруг резко успокоился, – завершила Зоя. – Хочется верить, что поумнел, не мальчик ведь уже! А то, что немного ворчит при личном общении… Вы уж простите. Амбиции!

Она, похоже, была свято уверена, что ни на что действительно серьезное Беликов не способен. Для нее он так и остался семилетним мальчиком, которого она когда-то приняла в первый класс.

Марк же смотрел на все это с несколько иной позиции. Почему Беликов резко прекратил угрозы? Почему кажется окружающим спокойным? И произошло это примерно в тот же период, когда начались проблемы с документами!

– Я пойду, пожалуй, – Зоя направилась к выходу. – Надо посмотреть, как там девочки управляются. Приятно было познакомиться!

– Да, мне тоже, – рассеянно отозвался Марк.

О знакомстве, приятном или неприятном, он вообще не думал. Он снова и снова прокручивал в памяти слова женщины. Хотя там ответ не найдешь – она ведь и сама правду не знала!

Ему оставалось лишь гадать, не мог ли Беликов, изначально относившийся к новой начальнице настороженно, проникнуться слишком уж глубокой симпатией к Нине Лисицыной…

После того что она увидела, выбор оскорблений и насмешек у нее был богатый. Максим понимал это. Готовился. И… ничего не услышал.

С утра он вообще не видел Еву. Потом она появилась на кухне, когда он обедал.

– Больше не боишься быть здесь?

Это могло бы быть издевательством, если бы не было произнесено с таким безразличным лицом. Ее равнодушие позволило ответить честно: