Всеволод Кукушкин - Биатлон

Виктор сбросил плед и сел на кровати, свесив ноги вниз. Почувствовал, как комок, образовавшийся в желудке, вдруг пришел в движение. Виктор побоялся приступа тошноты и поднялся медленно, ощущая, как дрожат он напряжения мышцы ног.

Медленно ступая, он подошел к проему, оказавшемуся выходом на деревянную лестницу. Делать нечего: по-прежнему опасаясь, что неверные ноги могут подвести, Бутаков начал спускаться вниз.

В большой комнате у камина сидели двое мужчин в клетчатых рубашках и… Катя. Только одета она была слишком «по-западному». Виктор постоял несколько мгновений на верхних ступеньках, а затем продолжил спуск. Одна из ступенек скрипнула, и трое у камина обернулись в его сторону. Лица парней ему незнакомы, а девушка… Это была Линда.

— Хеллоу, — нараспев сказала Линда и поднялась навстречу ему. — Ты как?

— Дайте пить.

— Ребята, сделайте ему что-нибудь, — попросила парней Линда.

Она взяла Виктора под руку и повела к камину.

Хотя «путешествие» в общей сложности составило метров двадцать, Бутаков остался без сил. Ему пододвинули небольшое кресло, и он рухнул в него. В стакане, переданном ему, в желтой воде плавали кубики льда. После нескольких глотков Виктор почувствовал себя лучше. Комок, застрявший в районе солнечного сплетения, скатился вниз и расплылся в желудке.

— Как я сюда попал? Где наши ребята? — спросил он, не адресуясь ни к кому конкретно.

— Послушай, парень, ты только не горячись, — начал тот, у которого рубашка была в красно-черную клетку. — Ты читал когда-нибудь о мафии? Мы из мафии, настоящие живые мафиози. Но ты не бойся, мы тебе ничего плохого не сделаем. Мы ничего против тебя не имеем. Просто ты нам очень нужен для одного дела. Как только все будет в порядке, мы тебя вывезем отсюда, куда ты захочешь. Но, конечно, не домой…

— И она тоже — мафия?

— Она? Пока она нам не помогала, она о нас и не знала. А теперь она с нами.

Повернув голову к Линде, парень велел ей принести гостю поесть.

— Мы видели тебя на чемпионате, когда ты бежал в эстафете, — вступил в разговор второй. Он был в сине-белой байковой рубахе-куртке. — Мы за тебя болели. А когда ты промазал вторым выстрелом, мы даже испугались. Но ты был хорош. Ты с этим немцем играл в кошки-мышки.

— Как я попал сюда?

— Ты поехал с ней на машине. Машина сломалась, и мы предложили вас подвезти. А чтобы ты не спорил с нами, куда ехать, мы дали тебе кое-что понюхать. Ты спал здорово…

Линда принесла большую тарелку, на которой лежали шарики картофеля, ломтики помидоров, шпинат и большой кусок мяса.

— Ого, да она в тебя влюбилась, — пошутил один из мафиози. — Нам она постольку не давала.

Время от времени Бутаков отрывал глаза от тарелки, надеясь увидеть где-нибудь оружие, схватить его и взять эту компанию на мушку. Но одно дело ковбойские фильмы…

— Может быть, что-то сделать для тебя? — поинтересовался Бен. — Многого не обещаем, но все-таки…

Виктор задумался. Доверять этим людям нельзя, но что-то они и вправду могут сделать. Он слышал, что порой «заложникам» разрешают написать письмо. Но здесь-то кому писать? И вдруг его осенило — пусть передадут письмо в советское посольство.

— Можете отправить письмо в наше посольство?

— Оно не дойдет. Его перехватят на почте.

— А позвонить можно?

— Здесь телефона нет. Да и звонить вашим — нас сразу засекут.

Спокойствие парня подкупало Бена. Он пришел к выводу, что держать русского проще, чем полагали.

— Ты номер телефона знаешь? — спросил Бен после некоторого молчания.

— Знаю.

Опытный Старков раздал сразу по приезде каждому по картонке с телефонами посольства, консульства, гостиницы, в которой они жили в Эймсе. И хотя ребята посмеивались над этой предосторожностью, картонки у всех были в бумажниках. Теперь Виктор полез в карман, извлек портмоне и прочел номер с картонки.

— А что сказать?

— Правду. Что вы меня похитили, что я жив и вы меня отпустите.

— Бен, сделай это, — попросила Линда. — У него дома осталась девушка, она волнуется, а ей хотя бы скажут, что он скоро вернется.

То, что сначала выглядело как развлечение, шалость, теперь приобрело совсем другой оттенок, иную окраску, и Линда вдруг осознала, что перешла опасный рубеж. Она — соучастница преступления, в котором жертвой стал ничего не подозревавший парень, спортсмен из другой страны, никому не сделавший ничего плохого.

Когда же она-то совершила ту самую ошибку, после которой перестала управлять своей судьбой? Детство… Ничего необычного: школа, книги, кино, постановки «Смешной девчонки», потом обычный флирт с мальчишками из своего, а затем из параллельного класса… Ездили на пикники, веселились… Отец… Всегда смеялся над надписью на пачках сигарет — «Генеральный хирург предупреждает: курение опасно для вашего здоровья». А сам умер от рака, правда, не легких, а желудка, но что с того… Потом все пошло наперекосяк… И зачем она решила стать актрисой? Просто полюбила еще в школе раскланиваться на сцене, слышать аплодисменты одноклассников. А надо было пойти на курсы стенографисток — работала бы сейчас в фирме, может, и какого-нибудь парня подцепила бы, жила бы своим домом… Ну, ладно, взяли в студию, значит, все-таки кое-какие способности у нее есть… Стоп!

И Линда вспомнила тот вечер, ту пятницу, когда пришла в кафе, чтобы помочь в баре, — десять монет от хозяина, да еще вдвое больше от клиентов…

Те появились втроем: старшему, наверное, лет шестьдесят, седой, элегантный, другим — лет по сорок. Заказали скромно, она с ними пошутила, старшему это понравилось. Потом слово за слово, разговорились, рассказала о себе. Лоусон, так звали старшего, попросил ее провести вечер с ними, сразу сказал, что приставать не будут, обещал — и сдержал слово — заплатить сотню. Она развлекала их историями из театральной жизни… Потом Лоусон вызывал ее почти каждую неделю, и они компанией ходили по ресторанам, иногда собирались в номере отеля, мужчины разговаривали о делах, а она готовила им коктейли, заказывала закуски в ресторане, иногда покупала билеты на самолет, встречала друзей Лоусона в аэропорту… Она вошла в роль… В какую роль? Несостоявшейся любовницы? Лоусон — человек, конечно, добрый… Добрый? Ну да, деньги платил… Обещал помочь после студии… Через кого-то добился, что ей дали ролишку на телевидении… Но в основном все-таки предпочитал, чтобы она сопровождала его… Наверное, хотел, чтобы все думали о том, что он полон сил. А сам — беспомощный… И ведь это Лоусон познакомил ее с Бриоля и сюда отправил по просьбе Бриоля… Но Бриоля обращался с Лоусоном так почтительно, словно с отцом или с большим боссом. Бриоля зачем-то понадобился этот русский, но не мог же он вызвать ее, не сообщив Лоусону, зачем она потребовалась. Грязный старикашка… А может быть… Нет, наверняка знал, что из нее сделают приманку. Мысли начали путаться, утратили стройность, последовательность…