Дмитрий Стрешнев - Крутой секс

— Постойте! — опомнился профессор. — А где же Филипп?

Действительно, Филиппа Марленовича рядом больше не наблюдалось.

— Наверное, он отстал, — предположил Сева.

— Или схвачен! — в ужасе сказал профессор.

— Филипп Марленович! — закричали они в два голоса. — Где вы? Отзовитесь!

— А! А! А!.. — передразнил кто-то в ответ из темноты.

Сева и Потапов вздрогнули и прижались лестницей к стене, а вдалеке через луч профессорского фонаря метнулись какие-то тени.

— Знаете, — сказал Сева, с отвращением ощущая, как нижнюю челюсть у него сводит от страха, — мне почему-то вспоминается предупреждение Дарвина: форма существования материи есть движение. Может быть, нашей материи пора двигаться дальше?

— А как же Филипп? — спросил профессор.

— Он просто побежал в другую сторону. Это же ясно. Мы — сюда, а он — туда. Не исключено, что он уже спасся.

Этот довод удовлетворил профессора.

— М-да, — сказал он. — Филипп любит поступать по-своему!

— Ну, так что? — с надеждой спросил Сева. — Побежим дальше? Давайте поищем пожарную лестницу или, на худой конец, водосточную трубу.

— Увы! Ни того, ни другого в новых домах не делают! — разочаровал его профессор.

Несмотря на эти мудрые слова, они все-таки выглянули из ближайшего окна и обнаружили совсем недалеко крышу соседнего дома.

— Какой длины ваша лестница? — спросил Сева.

— Немецкая, одиннадцатиметровая.

— Немецкая, это хорошо. Значит, прочная. Так раскладывайте ее скорей! Сделаем из нее мост. Я подержу — вы переберетесь, потом вы подержите — я переберусь!

— Вы что! — в ужасе воскликнул профессор. — Здесь высота не меньше десяти этажей. Мы погибнем!

— Не пропали под землей — не пропадем и на крышах! — успокоил Сева.

Профессор трясущимися руками принялся раскладывать длинное тело лестницы.

— Скорее, скорее! — торопил Сева, помогая ему.

Потом они стали просовывать лестницу наружу, поставив ее на ребро. После того, как почти вся она уехала в окно, им обоим пришлось повиснуть на предпоследней перекладине, чтобы уравновесить длинную железку.

— Похоже, в вашей лестнице действительно одиннадцать метров!.. — пыхтел Сева. — Повезло, что мы оказались в точечной застройке!

— Нет, уж лучше погибнуть! — простонал профессор. — Эти административно-архитектурные изобретения слишком дорого обошлись нашей истории! Одна потеря уникального дома Плевако чего стоит!..

Когда наконец раздался легкий стук и лестница перестала сопротивляться, Сева и профессор ощутили себя космонавтами, совершившими удачную стыковку.

— Легла! — жарким шепотом сказал Сева.

Лестницу повернули плашмя, и Сева велел:

— Полезайте, профессор!

— В… вы что! — запротестовал Потапов. — Мы не в цирке!

— Ваша правда, — согласился Сева. — В цирке есть страховая лонжа, а здесь ее нет. Но лестницу обещаю держать крепко.

— В… вы полагаете, это д… действительно нужно? — спросил профессор.

— Да, — твердо сказал Сева.

Жалобно всхлипнув и приладив очки попрочнее к носу, профессор полез на шаткий мостик, повисший над пропастью. Впрочем, надо сказать, у него это получилось не так уж плохо — видно, приобрел неплохие обезьяньи ухватки, благодаря своему интеллектуальному хобби по части вывесок.

— Чудесно! — подбадривал сзади Сева. — Остались сущие пустяки!

Профессор пополз по лестнице. Сева с беспокойством следил, как понемногу удаляется его сгорбленная дергающаяся спина. Лестница так и норовила перевернуться. Навалившись животом, Сева изо всех сил заставлял ее лежать смирно. Когда была преодолена половина пути, лестница начала жалобно скрипеть, и профессор застыл, задрав тощий зад.

— Да ползите же! — завыл Сева.

Профессор снова пополз.

Прошла целая историческая эпоха, после которой лестница, наконец, радостно крякнула, освободившись от профессорского тела.

Очутившись на крыше, профессор замахал руками и запрыгал как воробей.

— Я уже здесь! Теперь ваша очередь, Всеволод!

— Держите лестницу! — сдавленным голосом закричал Сева. — Крепче держите!

Впереди было страшно, но сзади — еще страшнее. Сева затылком ощущал, как к нему подкрадывается что-то отвратительное и опасное.

Профессор опомнился и, растопырив руки, упал грудью на лестницу. Чувствуя, что теряет сознание от страха, и громко дыша, Сева распластался над пропастью.

— Главное — не смотреть вниз! — приказал он себе.

Если профессор во время путешествия через бездну напоминал жучка, то Сева был больше похож на гусеницу. Но, на что бы он ни был похож, свое опасное путешествие он завершил быстрее, чем профессор.

Снова очутившись на прочной тверди, Сева некоторое время приходил в себя, слушая восклицания профессора:

— Смотрите, какая прекрасная большая реклама! Вон там, в конце соседней крыши! Она повернута к нам задней стороной, но, кажется, я разбираю, какие там буквы! Верхнее слово — это «Салон». Знаете, что из него можно сделать?

— Профессор, вы больной! — простонал Сева.

— Я не больной, я просто, знаете ли, одержимый. Легко, думаете, заслуженному ученому на незаслуженной пенсии?

— Ладно, — сказал Сева. — Хватит вашей философии. Скажите лучше, что будем делать дальше?

— Да вы только посмотрите, на какую крышу мы попали! — радостно сказал профессор.

— Ну, и какая это крыша? — спросил Сева.

— Это крыша старого дома!

— И что из того?

— Как я вам уже рассказывал, старые дома лучше новых. И стоят они впритык… Вон, пожалуйста, смотрите: стена! Да еще с пожарной лестницей!

— Мы что — опять куда-то полезем? — спросил Сева, теряя последнее мужество.

— А как же! Разве вы забыли, Всеволод: мы ищем Катю!

Вспомнив о Кате, Сева немного приободрился, но все же выразил сомнение:

— А вы уверены, Аркадий Марксович, что нам нужно именно туда?

— Уверен! — убежденно сказал профессор. — Чем выше мы залезем, тем лучше сумеем сориентироваться.

— Постойте! — схватил его за руку Сева. — Там кто-то есть.

— Где?

— Там, куда вы хотите лезть.

— Не вижу, — сказал профессор.

И немудрено, потому что фигура, которую видел Сева, с неизъяснимой ловкостью вдруг переместилась по совершенно гладкой стене и пропала.

— Совершенно точно говорю вам: я кого-то там видел! — с горячностью повторил Сева.

Больше никто из них не успел ничего сказать, потому что в воздухе разлетелись рычание и крики, и на другой соседней крыше появились смутные фигуры, среди которых Сева и профессор к своему ужасу увидели, а точнее — угадали по голосу Филиппа Марленовича. И, конечно, они не нашли ничего умнее, как закричать:

— Филипп Марленович! Мы здесь!

Филипп Марленович их не услышал, потому что был сильно занят тем, что ящиком с инструментами отбивался от наседавших на него бродяг.