Арам Тер-Газарян - Изгнание в Индию

– И что же?

– Две недели назад нам пришел ответ из Бирмингема, миссис Лансер.

Анна поняла, что произошло что-то ужасное.

– Пожалуйста, – она протянула руку доктору.

Тот достал из ящика стола конверт, переклеенный черной лентой. Такие конверты обычно посылают, когда хотят сообщить о чьей-то смерти.

Анна взяла его в руку и дрожащими пальцами сорвала сургучную печать.

«Дорогая Анна! Пишет тебе миссис Эбинхейм – подруга твоей матери…», – прочитала она и закрыла глаза.

– Вам плохо, миссис Лансер? – доктор привстал из-за стола.

Анна открыла глаза.

– Все в порядке, доктор Ирвинг. Не волнуйтесь, – изменившимся голосом ответила она.

«Милая моя девочка, – писала миссис Эбинхейм. – Ты знаешь, я никогда не любила сантиментов и знаешь, как сильно я дорожила дружбой с твоей благородной матерью – моей любимой подругой Евой.

Ева покинула нас, дорогая моя. Внезапно и очень тихо. Все думали, что это был сердечный припадок во сне. Служанка нашла ее мертвой и вызвала доктора. После чего доктор велел незамедлительно отвезти ее в больницу, где и была констатирована смерть. Похоронили ее на следующий день, вопреки всем традициям, да еще и в закрытом гробу.

Меня это очень сильно возмутило, но распорядитель похорон показал мне письмо, написанное ее витиеватым и ровным почерком. Такова была ее воля, дорогая Анна.

Я бы не стала писать тебе этих подробностей, если бы не получила подробное письмо о твоих злоключениях от этих двоих твоих спутников и ангелов-хранителей, да помилует Господь их туземные души. И вот сейчас я хочу тебе сообщить, что, сопоставив все странности кончины дорогой нам Евы, я пришла к выводу, что она была отравлена.

Когда я это поняла, то сразу же поехала на извозчике в рабочий квартал, где жила, именно жила, ваша служанка Эмма. Там я узнала, что она скончалась, якобы от горя, через три дня после похорон. При этом, ее сынок – этот безмозглый верзила, – ошивавшийся день и ночь у вас на кухне, весьма бесцеремонным образом нагло, во все зубы улыбнулся, сказав о смерти собственной матери, и тут же с грохотом захлопнул дверь прямо перед моим носом.

Тогда я начала настойчиво стучать в дверь его жилища. И через некоторое время дверь открыла какая-то девка, которая около пяти минут кричала на меня, используя отборную брань. После чего, когда она сделала небольшую передышку, я потребовала от нее привести этого оболтуса. Мой тон сильно испугал ее, и она тут же пожалела о сделанном, извинилась, но сказала, что звать никого не будет. Потом девка вышла за дверь, встала совсем рядом со мной и прошептала: «Берегитесь, мэм. Они и вас могут убить».

Я была настолько потрясена, что сильно удивилась, когда увидела, что стою перед дверью одна, при этом, не прикрывшись зонтом от проливного дождя.

После этого визита я направилась к доктору, лечившему твою матушку – мистеру Меттерсу. Но он, оказывается, месяц, как переехал с семьей в Америку. Жил всю жизнь в Бирмингеме, и тут внезапно перебрался в Нью-Йорк.

Тогда я отправилась в больницу. И как ты сама уже догадываешься, не нашла там врача, констатировавшего смерть твоей матери. Он уволился на следующий же день после похорон. Пропал также и распорядитель похорон.

В связи со всеми этими событиями, девочка моя, я не могу гарантировать не то чтобы твою безопасность, если ты вернешься в Бирмингем, но и даже не знаю, что станется со мной. Учитывая тот факт, что люди, которые начали охоту за деньгами, которые по какой-то причине спрятал твой многоуважаемый отец, я советую тебе, как говорят наши шахтеры, залечь на дно. Думаю, что было бы разумным сменить имя и документы, после чего найти какого-нибудь порядочного вдовца и прожить с ним долгую и тихую жизнь.

Чтобы не наводить на себя лишних подозрений, я высылаю это письмо с лондонского почтамта, на который приехала сегодня утром, специально.

Прощай.

Не знаю, увидимся ли мы еще когда-нибудь снова.

Твоя тетя Магда».

Анна положила письмо на колени и долго смотрела в стену над головой доктора Ирвинга.

Тот опустил глаза и терпеливо ждал, пока Анна соберется с мыслями.

– Спасибо, доктор, за все, что вы для меня сделали, – тихо сказала она.

– Я вас провожу до выхода, миссис Лансер, – сказал он покровительственным тоном.

Она с благодарностью посмотрела на него.

«Был бы мой Дэвид таким обходительным как этот доктор», – подумала она, почему-то решив, что за дверями этой больницы для богатых ее дожидается бывший муж. Но через секунду, вспомнив, что она одна, она снова закрыла глаза.

Доктор не заметил этой слабости – он вел ее по коридору, вежливо и терпеливо успокаивая, держа в руке листок с перечнем лекарств, которые ей пригодятся, если лихорадка возобновится.

Внизу у ворот больницы ее терпеливо ждали в экипаже Билли и Джон.

– Мы очень рады вашему выздоровлению, – сказал Билл, когда они тронулись.

Она ответила словами благодарности, которые он внимательно выслушал, после чего продолжил.

– Миссис Лансер, мы с братом решили не покидать вас, пока не убедимся, что вы в безопасности.

– Боюсь, это будет не скоро, Билли, – ответила она.

– Что-то еще случилось? – озабоченно спросил он.

– Они убили мою маму, – на глазах Анны появились слезы, и через секунду она разрыдалась. – В Бирмингеме. Ее убил Дэвид.

Братья, потрясенные до глубины души, смотрели на эту белую леди, с которой их свела судьба, и не знали, что сказать и чем ей помочь. Они были простыми рыбаками, и, несмотря на то, что за два месяца в Калькутте хорошо освоились, поняли, что идея с рыбацкими снастями привела бы лишь к убыткам, и в Индии выгоднее всего торговать колониальными товарами, имея хороший доход, но как поступать в таких ситуациях они не знали.

– Бог дал, Бог взял, как говорят у вас, миссис Лансер. Это большая мудрость. Постарайтесь отнестись к потере близких, как мудрая женщина, – Билли смотрел на нее спокойным и решительным взглядом.

Поезд ехал сквозь густые джунгли к высоким перевалам между скалами. Анна сидела в купе, в который уже раз продумывая свой план.

«Что же будет, если он заодно с Дэвидом?», – думала она.

Анна осознавала необдуманность и ошибочность своего поступка. Вместо того чтобы нанять детектива и разузнать, чем занимается в Дели сосватавший ее мистер Кларк, она написала ему полное отчаяния письмо.

В ответ, в гостиницу, где жила Анна, пришла срочная телеграмма с просьбой срочно приехать к нему и припиской: «Этот мальчишка уже доигрался. Вам ничего не угрожает».

Анна тут же собралась уезжать и заказала билет на вечерний поезд.

Отправив посыльного к братьям, она в записке попросила их не беспокоиться за нее, поблагодарила, обещая вернуть их деньги сразу же, как только все встанет на свои места.