Яна Розова - Стокгольмский синдром

Постепенно вышла вся серия о Сталье: два отдельных романа и сборник рассказов. Каждая книга была переиздана в твердой обложке и неплохим тиражом, сюжет одной повести был взят в качестве основы для сценария полнометражного художественного фильма, а издательство предложило Вадиму Козыреву собственную серию.

Именно в этот момент Вадим забил на все.

Казалось бы, нет причин для застоя. Гонорары стали оправдывать вложенные труды, его имя прозвучало — если и не в высоких литературных кругах, то уж на форумах поклонников фэнтези точно. Вадим Козырев со своим Стальей попал в тройку самых обсуждаемых в Рунете авторов. Читатели писали ему письма, его интервью появлялись уже и в федеральных изданиях…

Кое-что в последнее время он все-таки написал. Это было не фэнтези, скорее роман ужасов в стиле Стивена Кинга. Причем Вадим сделал два варианта своего романа. Один писался только ночами и еще в феврале отправился в издательство. А второй он доработал только вчера и никуда отправлять не собирался. Это был вариант романа, написанный строго к случаю, уникальное нетиражируемое произведение для одного-единственного читателя.

Вадим обернулся к луне, чтобы взять с подоконника свой мобильник, и снова набрал номер жены. Она не отвечала. Это был тридцать третий его звонок на ее номер за эти несколько часов.

Если бы Злата ехала в такси, то услышала бы свой мобильный. Звонком у нее служила песня про небеса. Кажется, Меладзе. Вадик не раз потешался, услышав протяжное и приторное «Небеса-а, моя отрада», и отзывался:

— Да, Господи, слушаю тебя!

Злата никогда его веселья не разделяла. К музыке и религии она относилась трепетно.

Вадик отключил мобильный, подошел к турнику, закрепленному в узком коридоре — от стены и до стены.

Веревка была уже привязана.

Вадик снова набрал номер телефона Златы.

— Вадя, я еду! — ответила она, не дожидаясь его вопроса. — Еду, жди!

Он прошел в комнату, взял приготовленные заранее блокнот, ручку. Написал строки, проверенные сто раз:

«Снова полнолуние, я больше не могу. Злата, прости меня за все».

Посмотрел на часы, положил записку на середину полированного журнального столика. Злата была аккуратисткой, столик был натерт полиролем так, что его поверхность мерцала в полутьме, словно маленькое озеро.

Он вышел в коридор, ощущая легкий страх, тревожное ожидание перемен. Подошел к турнику, скинул тапки, встал на обувную тумбочку.

Таксист Злате попался из категории Шахерезад, то есть разговорчивый. Злата таких не любила: он болтает абы что, а ты сиди и слушай — удрать-то некуда! Попросишь помолчать — начинает дуться, комментировать, умничать. Так получилось и на этот раз.

— А я ваш адрес увидел, вспомнил, что кум мой тут проживает. — Голос у водителя был тошнотворно-высоким, и он притом еще и шепелявил. — А кум-то у меня сильно болеет после того, как жена его бросила. Хорошо жили, а тут она кого-то нашла. Дитя куму подбросила — и сбежала! Дочку! А что с дочкой сделать? Как ее воспитывать без матери? — Водитель раздражался все сильнее. — Вот, девушка, вы объясните мне, что за новости: баба дитё бросает мужу, а сама — к другому!

— Да я откуда знаю? — огрызнулась Злата.

— Ну ты же женщина! Что у вас там, в головешках, происходит? С каких это пор вы от нормальных мужиков уходите?

— Я ни от кого не ухожу.

— Но ты же должна понимать!..

— Не тычьте мне, — отрезала Злата. — И отстаньте. А то я в вашу фирму позвоню и скажу, что вы меня оскорбляете.

— Да я не оскорбляю, — обиделся таксист. — А жаловаться — это вы все умеете! Вам плевать, что я целый день пашу за копейки! Вы все…

Зазвонил Златин телефон, и она тут же забыла о водителе. Поговорив с мужем, скомандовала:

— Здесь сверните направо и вот у этого дома остановитесь!

Расплатившись, вышла из машины.

Вдохнув воздух, в котором ощущались смешанные ароматы сирени, уже опавших цветов вишни, свежей травки на газоне и вечерней сыроватой прохлады, Злата посмотрела вверх, на окна своей квартиры.

Они были темны. Вадик только что звонил, вспомнила Злата, неужели он уже спит?

Поднимаясь на третий этаж, она мечтала скорее разуться. Туфли, которые она выбрала сегодня для похода в ресторан, были куплены еще осенью, но разносить их было некогда — туфли на высоком каблуке, а у риелторов работа как у бешеной собаки: семь верст не крюк.

Она уже прошла площадку второго этажа, когда дверь за ее спиной скрипнула. Злату это не напугало — она знала, что скрипит дверь Руслана Давлетова, ближайшего Вадькиного приятеля и соседа.

— Пр-ривет, — сказал Руслан голосом сказочного разбойника. — А где Вадим?

— Дома, — ответила Злата.

Она знала, что нравится Руслану и что он скрывает это как может. Руслан был старше их с Вадимом лет на семь или восемь, хирург по профессии, работал в областной больнице и высоко ценился больными и начальством, поэтому времени на совращение жен своих друзей у Давлетова совсем не оставалось. При любой другой профессии, чувствовала Злата, Русик уже бы начал приставать. Если бы она позволила, конечно.

— Я в дверь звонил, но он не открыл. На мобильный позвонил — трубку не берет. Почему?

— Не в настроении, — пояснила Злата, — полнолуние.

Руслан был в курсе Вадиковых заморочек, а писательскими гонорарами никогда не интересовался, поэтому Злата была с ним откровенна.

Между коленями Руслана просунулась рыжая голова эрдельтерьера по имени Шухер. При всем своем равнодушии к собакам Злата Шухеру симпатизировала, потому что он не лаял без дела, не вонял псиной и не лез к ней лизаться.

Злата улыбнулась собаке и направилась по лестнице вверх.

— Можно я на минутку к вам зайду? — затарахтел Руслан у нее за спиной. — Шухер, ждать!..

Злата, не отвечая, продолжала подниматься по ступенькам. Она слышала, что сосед захлопнул дверь и потрусил за ней следом, рот у него не закрывался:

— А он у меня вчера болторез взял. Говорит, надо турник починить. Турник, говорит, на одной подставке едва держится, вот-вот на голову свалится… А мне надо в операционной дверь починить. Двери у нас сменили, но новые оказались хуже старых. Мало того что перекошены эти двери, так еще и ручка отвалилась. Изнутри. Завхоза не дождешься, так что я сам решил…

Под звук его речи Злата отперла замок, открыла дверь, шагнула в квартиру. Привычным жестом протянула руку и нажала на клавишу выключателя. Над ее головой вспыхнул свет, и почти в тот же момент Руслан сказал над ее головой:

— Неси нож!

Вадька висел в петле, слегка покачиваясь. Его лицо было перекошено, глаза вылезали из орбит, он хрипел. Руслан бросился к нему и подхватил его тело так, чтобы веревка, привязанная к починенному турнику, провисла. Одной рукой он расслабил удавку.