Виктория Готти - Кто-то следит за мной

В тот момент, когда Дарио проводил «спасательную операцию», Роджер Ривз занимал пост старшего рекламного агента, а Джина Келлогг только-только стала клиенткой фирмы, и с ней носились как с писаной торбой. Роджер горячо поблагодарил Дарио, узнав о предпринятых им мерах.

— Как тебе это удалось? — спросил он.

— Знаю кой-кого, — пожал плечами Дарио, как бы показывая, что не видит в своем поступке ничего героического.

— Премия за эту неделю тебе гарантирована, — пообещал Ривз.

— Честно говоря, я бы предпочел повышение по службе, — без запинки ответил Дарио.

Кто знал, когда еще ему представится возможность поговорить один на один со старшим рекламным агентом?

Ривз ответил долгим взглядом.

— Хорошо, я дам тебе шанс. С завтрашнего дня ты — мой помощник. Дальше все будет зависеть только от тебя.

Через шесть месяцев у Дарио было двенадцать клиентов. Он умел очаровывать людей, находить к ним индивидуальный подход. А главное — ему удавалось убедить каждого клиента, что именно его делами он занимался, занимается и будет заниматься в первую очередь. Потому что он, и только он, — самый главный клиент. А кроме того, Дарио действительно стал чертовски хорошим рекламным агентом. Имена его клиентов постоянно мелькали в прессе, они регулярно появлялись на радио и телевидении. Так что широкая общественность не забывала их и знала в лицо.

Как-то раз Дарио заглянул в кабинет Роджера и попросил двухнедельный отпуск.

Босс удивленно вскинул на него глаза:

— Дарио, должен признать, нервы у тебя крепкие. Большинство людей, работающих в рекламном бизнесе, боятся отойти от стола на десять минут. Ты же знаешь, как работают рекламные агентства. Незаменимых нет. Ты не боишься вернуться к занятому кем-то столу?

— А чего бояться? Вы же знаете мне цену. А потом, я еду не отдыхать. Хочу слетать в Лос-Анджелес и найти там перспективных клиентов.

И он их нашел. Звезд рока, которые изрядно подмочили репутацию своими выходками, стареющих актеров, жаждущих вернуться на экран, молодых моделей, желающих упрочить свое положение на подиуме или добиться успеха в кино. Год спустя Дарио Розелли приносил агентству больше доходов, чем любой из старших рекламных агентов. Его карьера развивалась по нарастающей.

Дарио в «Цирке-2000» сидел за своим обычным столиком, в углу, дабы видеть весь зал. Ему нравилось футуристическое многоцветное освещение: плавная смена цветов успокаивала. Сейчас он наблюдал, как Сиро Маччони, владелец «Цирка», ведет к его столику Роз. Обычно ресторатор держался за кулисами, но если узнавал заранее о появлении в его заведении знаменитости, к примеру его любимой писательницы Роз Миллер, то обязательно появлялся в зале, чтобы лично засвидетельствовать свое почтение. Дарио поднялся, когда Маччони усаживал Роз за столик. Не укрылась от его внимания и тревога на лице Роз.

— Что-нибудь случилось, Роз? Ты неважно выглядишь.

Роз предпочла не услышать его.

— Ты знаешь, какой у меня сегодня распорядок?

Дарио достал из «дипломата» черную папку, просмотрел несколько листков.

— Режим «нонстоп», — продолжила она.

— Мы заранее знали, что так оно и будет, Роз. «Бордмен букс» имеет право решать, сколько времени и денег потратить на рекламную кампанию. Твой контракт гарантирует им твое участие в продвижении книги на рынок, и они настаивают на том, чтобы ты как можно чаще появлялась на людях. Ты у меня звезда первой величины, Роз. Ты видишь, что я постоянно на страже твоих интересов. Я знаю, что для тебя хорошо, а что — нет. Так уж получилось, что все ток-шоу и все журналы жить без тебя не могут. Сейчас ты — гвоздь сезона!

«А ты — змей-искуситель», — подумала Роз, глядя на него. А если он знал, как она занята, зачем понадобился этот ланч? Если он так озабочен ее делами, почему не пришел на презентацию ее книги? У Роз скрутило желудок.

— Так ты знаешь, что для меня хорошо, Дарио?

— А ты в этом сомневаешься? — Он бросил на Роз сердитый взгляд.

— Ты еще не объяснил, почему не пришел на вчерашний прием.

— Непредвиденные обстоятельства. На один день в Нью-Йорк приезжал важный чиновник из «Мисибуто». Он хочет, чтобы я представлял его интересы. Мы встретились за обедом. Выпили несколько стаканов вина, одно цеплялось за другое, в итоге я потерял счет времени. Если бы не этот японец, Роз, я бы обязательно приехал.

Роз не жаждала крови и легко сменила тему.

— Да ладно, Дарио, я просто устала. — Ей очень хотелось оказаться сейчас совсем в другом месте.

— Знаешь, Роз, ты меня тревожишь. В последнее время любая мелочь вызывает у тебя раздражение. И ты словно отгораживаешься от людей стеной. Что происходит? Причина в Ивене? Не все ладно в доме?

Дарио пытался скрыть свою ревность к Ивену, но время от времени нарушал договоренность с Роз о том, что их отношения ограничиваются исключительно деловыми рамками, и норовил высказать ей все то, что он действительно думал о ее замужестве. Он нисколько не сомневался в том, что ее обманули. Да, Ивен богат, да, у него обширные связи, но в то же время Роз не подпускала его к своей душе. В ней всегда ощущалась грусть, только в последнее время она стала проявляться более отчетливо. Он-то знал, что требовалось Роз, какая женщина скрывалась под той маской, что видели все, включая и ее мужа. Она могла обрести счастье лишь с партнером, чей темперамент разительно отличался от темперамента Ивена.

Они молча ели. Роз клевала салат «Цезарь», Дарио гонял по тарелке вареный красный перец.

Когда официант унес тарелки, Дарио первым нарушил тягостное молчание.

— Завтра вечером у нас церемония вручения премий Гильдии писателей, работающих в жанре детектива. Ты помнишь?

— У нас? — переспросила Роз.

— У нас с тобой, — сухо уточнил Дарио.

Его черные глаза с вызовом смотрели на нее. Но Роз не отвела взгляда. Дарио подозревал, что Роз влекло к нему. Объективно говоря, он отдавал себе отчет, что мужчина он видный, внешность у него не стандартная, а потому привлекающая внимание. И он этому способствовал. Волосы цвета воронова крыла зачесывал назад, открывая вдовий пик, носил элегантные роговые очки от Гуччи, подчеркивающие его богатырский нос. Репутацию дамского угодника Дарио заработал на честолюбивых женщинах, занимавших высокие посты в различных крупных компаниях, которых он «поматросил и бросил». Его последней жертвой была Салли Хэнсон, издатель нового журнала «Наверху». До Салли он расстался с женщиной-брокером с Нью-Йоркской биржи. Список разбитых Дарио Розелли сердец занимал не одну страницу. И всех этих женщин отличали как ум, так и хорошие связи. Роз как-то отметила для себя их непрерывную череду, что указывало только на одно: ни одна из этих женщин не проникла в сердце Дарио. И она была абсолютно права.