Р. Голдман - Убийство судьи Робинсона

— Может быть, вы пьете что-нибудь другое?

— Нет, виски наверняка превосходное. Малыш уже доложил вам?

Керфью расхохотался.

— Вы его потрясли!

— Надеюсь, он ничего не забыл — мы расстались всего на десять минут. Я, извините, принимал ванну.

Почувствовав в моем голосе сдерживаемое раздражение, Керфью перестал улыбаться.

— Зря не хотите воспринимать нас всерьез, Спенс.

— Я не привык переплачивать. А тут — обычная дешевка.

Он медленно покачал головой и с сожалением посмотрел на меня.

— Вы нарываетесь на неприятности.

— Только не надо меня пугать. Плевать я хотел на ваши угрозы. Я вам — не Джонас Хэтфилд. Попытайтесь приколоть мне на брюхо квитанцию и увидите, что из этого выйдет!

Керфью мелкими глотками прихлебывал виски.

— По-моему, урезонить можно любого!

— Купите очки, раз не видите, что за мной — самая влиятельная газета города! Это вы нарываетесь на неприятности. До сих пор мы вас не трогали, по крайней мере, пока вы не начали корчить из себя политического деятеля. Нам плевать, что вы обложили данью всех торговцев спиртным и содержателей притонов — к сожалению, это беда всех американских городов. Так что, какая разница — Джек Керфью или кто другой? Мы охотимся за более крупной дичью.

— Короче, вы не берете меня в расчет.

— Пока — да. Но, если захотим, можем изрядно попортить вам кровь. Поэтому лучше оставьте нас в покое.

— Так кто из нас кого пугает?

— У меня на столе лежит готовая подборка статей. И завтра же я могу начать кампанию против всего вашего ночного бизнеса. Хотите?

— Видали мы эти кампании!

— Да. Комариные укусы за пару-тройку недель до выборов. Но даже это действовало вам на нервы. Кабаки ваши закрывали, и приходилось тратить уйму денег, подкупая то одного, то другого чиновника. А помните, как три года назад на вас ополчилась Ассоциация женщин?

— Как видите, мы все еще живы!

— Так-то оно так, но вам пришлось прикрыть три четверти игорных и публичных домов, в ожидании, пока эти дамочки займутся чем-нибудь еще. И это стоило вам очень дорого. Если же за дело возьмусь я, то буду держаться до конца и вытрясу из вас все, вплоть до коронок. Не лучше ли оставить все, как есть? Я еще готов мириться с наглой рожей Доминика, но не переходите границ — пожалеете!

Я взял бокал и медленно допил виски. Керфью задумчиво разглядывал свои туфли.

— Лично мне это не будет стоить ни цента.

Наш синдикат за все заплатит — вот и все.

— Не морочьте мне голову! Сейчас вы работаете на Уилкса.

Он пронзил меня взглядом.

— К чему вы клоните?

— Сам еще не знаю, но и вы тоже. Меня в эту историю втянул Хэтфилд. Он хотел отомстить Робинсонам. Я выплатил аванс — тысячу долларов — и обещал еще четыре за сведения, из которых мог бы сделать прелюбопытную статейку. Но Хэтфилд так ничего и не принес, сами знаете почему. Однако я понял, что тут замешаны судья Робинсон и доктор Уилкс. Так что, нечего пудрить мне мозги — ваш синдикат вообще ни при чем.

Керфью долго смотрел на меня, затем угрожающе произнес:

— Мы будем следить за вами. И лучше не рыпайтесь, а то шлепнем, и дело с концом.

Я встал.

— Ладно, на сегодня хватит. В выходные надо отдыхать, а субботний вечер для того и создан, чтобы танцевать и веселиться.

— И все же подумайте, — посоветовал он, провожая меня до двери. — Вы — неплохой малый, и мне будет от души жаль, если с вами что-нибудь случится.

Я вернулся к Милли, не сомневаясь, что Керфью ни на секунду не заподозрит меня в намерении действовать безотлагательно. Возможно даже, снимет слежку до завтрашнего утра.

В час ночи я отвез Милли домой, но провел у нее не больше пятнадцати минут. Затем спустился на лифте в подвал и вышел через служебный ход и гараж. Пройдя еще сотню ярдов, поймал такси.

Митчелл уже ждал меня в машине.

— Полный порядок — никакой слежки. Вы все принесли?

— Да. С таким инструментом можно ограбить даже Федеральный банк. Я уже чувствую себя взломщиком!

Рэй гнал изо всех сил. Я накинул серый плащ поверх белого смокинга. Небо скрывали густые облака. Где-то на севере слышались раскаты грома, и спящая долина, казалось, вздрагивала от вспышек далеких молний.

— Ночка — что надо!

Я немного натянуто рассмеялся. Честно говоря, на душе было далеко не так спокойно, как хотелось бы. Нервы пошаливали, и от этого становилось еще больше не по себе. В сущности, мной двигала лишь смутная догадка, а в подобных случаях душу охватывает почти болезненная тревога. Однако надо было стряхнуть оцепенение. Если Керфью не распорядился оставить меня сегодня в покое, бледный молодой человек продолжает любоваться моей машиной у дома Милли. Стало быть, с этой стороны опасаться нечего.

Выехав на грейстоунскую дорогу, Митчелл сбросил газ, выключил свет, и машина остановилась в нескольких шагах от шоссе. Я взял сумку с инструментами, и мы стали искать тропинку, ведущую в огород. Слева высилась темная громада новых корпусов, и мы отчетливо различали ее всякий раз, когда вспышка молнии прорезала темноту.

Мы прошли по тропинке через заброшенный огород и оказались на пустыре, заваленном строительным мусором. Идти приходилось осторожно.

— Можете включить фонарь, — сказал я. — Здесь, за старым корпусом, нас не видно.

Я опустил на землю сумку и наклонился, выбирая подходящий напильник, а Митчелл включил фонарь и пошел к стене. Услышав приглушенное ругательство, я обернулся. Рэй стоял неподвижно, направив луч фонаря в пустоту.

Я тоже невольно выругался.

Стена исчезла. Конечно, не полностью, но в ней зияла огромная дыра. Я бросил инструменты, взял у Рэя фонарь и пошел к развалинам. На одной из балок, поддерживавших остатки стены, висела табличка. На ней большими красными буквами было написано:

ОПАСНО!

ЗДАНИЕ ПОДЛЕЖИТ СНОСУ!

Справа и слева высились кучи камней.

Мы пробрались в подвал, заваленный разными обломками. Одно помещение, со стороны фасада, еще оставалось нетронутым, но и там было пусто.

— Рэй, они опередили нас!

Он положил руку мне на плечо.

— Мне очень жаль, Джерри…

— Ее держали именно здесь. Вот дымоход, через который крики и стоны доносились до камер Сэма и Гарри. А впрочем, какая теперь разница, когда несчастную женщину уже увезли!

Мы вышли, и я, уже не таясь, освещал дорогу фонариком. Строители взялись за дело всерьез: на соседнем пустыре возвышался кран, а возле кучи мусора стоял большой ящик с инструментами.

— У них в запасе было семь часов. Я ушел от Уилкса примерно в половине шестого.

— За это время можно было добиться разрешения на снос мэрии, — заметил Митчелл. — Да, видать, шустрые ребята! Неужели мы так и не сможем обставить их?

— Кто знает? Я лично не отчаиваюсь. Эту женщину мы еще найдем.