Алексей Макеев - Московский инквизитор (сборник)

— Давайте кое-кого подождем, — попросил тот.

После укола Гурову стало намного легче: прошла и головная боль, и сердце больше не ныло, и он блаженствовал — как же это замечательно, когда у тебя ничего не болит. Потом, видимо, приехал Попов, потому что Степан достал из шкафа коробку и вынес на кухню, а парень-охранник расслабился и сел в кресло. О чем говорилось на кухне, Лев не знал, но к нему они пришли все втроем: Попов, Степан и врач, и Алексей Юрьевич сказал:

— Лев Иванович, я в курсе всего и прошу вас максимально объективно оценить свое состояние. Объем предстоящей вам работы огромен, а состояние здоровья — неважное. Если бы я мог вас кем-то заменить, то даже спрашивать ни о чем не стал бы, а немедленно распорядился отвезти вас в госпиталь. Поэтому я прошу вас подумать и ответить, чувствуете ли вы себя в силах составить подробный доклад, основанный на вновь полученных данных?

— Смогу, для меня это уже давно личное дело, и я хочу сам довести его до конца, — даже не задумываясь, ответил Лев. — Сроки?

— Наикратчайшие, но в зависимости от вашего самочувствия. Вам оставят все лекарства, а Степан будет самым внимательным образом следить, чтобы вы их регулярно принимали. Он останется с вами, благо здесь есть кресло-кровать, будет готовить, чтобы вы на это не отвлекались, и во всем помогать. Охрана будет находиться в соседней квартире.

— Думаете, одного Степана недостаточно? — усмехнулся Гуров.

— Лев Иванович, если я все просчитал правильно, то вы, когда ознакомитесь с содержимым коробки, сами убедитесь в ее необходимости. И помните, если вы вдруг почувствуете себя плохо, не геройствуйте! Скажите об этом Степану, и вас тут же отвезут в больницу, а уж тогда я сам напишу доклад. Хотя из-за большой загруженности на работе провожусь я с ним намного дольше, но рисковать вашей жизнью я не могу и не хочу.

— Я все сделаю, — твердо пообещал Лев и не лукавил, потому что чувствовал он себя сейчас довольно прилично.

Врач аккуратно расписал, что и когда Льву надо принимать, и оставил на столе такую гору лекарств, что Гурову вмиг стало тоскливо — неужели это теперь навсегда? Он, Попов и охранник вышли, а Степан, закрыв за ними дверь, совсем было собрался отправиться на кухню, чтобы приготовить ужин, но Гуров остановил его:

— Эй! Добычу отдай!

— Лев Иванович! Может, до завтра отложите? — укоризненно покачал головой тот.

— Я что, в футбол собрался играть? — удивился Гуров. — Лежать и слушать я вполне могу.

Степан принес коробку и ушел, а Лев принялся разбираться с ее содержимым. Рассортировав по датам отдельно диски и карты памяти, он начал слушать. И чем дальше он слушал, тем с большим омерзением. Да, он за годы своей службы сталкивался с самыми разными преступниками: и начинающими, и закоренелыми, а в последние годы из-за своей репутации именно с последними, но даже в них порой, исключая маньяков и садистов, все-таки оставалась хоть капля своеобразной порядочности, хоть какие-то воспоминания о ней. А эти, считавшие себя неприкосновенными, люди даже не знали значения этого слова. Пользуясь своим положением, они хапали, хапали и хапали! Да Егоров на их фоне выглядел невинней новорожденного младенца. Да, он заносил в очень высокие кабинеты конверты, а получал в ответ разрешение действовать безнаказанно и ту же возможность хапать! Когда Степан появился с тарелками, состояние у Льва было такое, что кусок в горло не лез, но, увидев, как он вяло ковыряется в тарелке, парень тут же ласково предложил:

— Лев Иванович, если вам лень руками шевелить, так я ведь и с ложечки вас покормить могу, навыки есть.

— Так я тебе и дался, — буркнул в ответ Гуров.

— Ну, так через зонд кормление организуем, — продолжал парень. — Будем всякие смеси разводить, и они по трубочке сразу в желудок попадут, тут и жевать не надо!

— Ты тиран и узурпатор! — возмутился Гуров.

— Так служба заставляет, — развел руками Савельев. — У меня приказ вас кормить, вот я его и выполняю.

— Знал бы ты, чего я сейчас наслушался, у самого бы с души воротило, — хмуро сказал Лев.

— А то я на кухне это не слышал? — усмехнулся Степан. — Просто вы готовы к подобному не были.

— А ты, значит, был? — заинтересовался Гуров.

— Ладно, приоткрою тайну. Когда Алексей Юрьевич все концы с концами свел, то получилась замкнутая система взаимовыручки. Он стал искать в ней слабое звено, но долго не получалось, а когда поступила информация на Егорова…

— Твой тесть решил, что нашел его, и стал копать в этом направлении, — догадался Лев. — То-то я удивился, что он такой мелочью занимается.

— Только вы уж при нем слово «копать» не произносите, — усмехнулся парень и продолжил: — В этой системе Егоров и те, с кем он был связан на своем уровне, пешки из самых последних, но они, какими бы мелкими ни были, в нее входят. В основании пирамиды, конечно, много мелких камней, но если их начать одно за другим оттуда выдергивать, то пирамида накренится. А если очень постараться, то и рухнет. Потому-то на помощь Егорову и были брошены такие силы. А еще потому, что, если мелочь пузатая, что основание составляет, поймет, что ее сдают беспощадно, эффект может быть и помощнее.

— Какого же черта мы с тобой сидим и лясы точим, когда делом заниматься надо? — возмутился Гуров.

— Так, пока не съедите, я вам все равно ничего делать не дам, — решительно заявил Степан.

— И Крячко еще меня называл узурпатором, — вздохнул Лев.

Быстро доев и под бдительным присмотром парня выпив все предназначенные ему лекарства, он вернулся к прослушиванию записей, а Степан, вымыв посуду, присоединился к нему.

— Дайте-ка я посмотрю, что у вас здесь, — попросил он, подтягивая к себе диски и карты памяти.

— Только смотри, не перепутай, — предупредил Гуров.

Степан начал смотреть и вдруг спросил:

— Лев Иванович, это вы их в таком порядке сами разложили?

Лев кивнул.

— Напрасно! — сказал Савельев.

— Это еще почему? — возмутился Гуров, не привыкший, чтобы кто-то критиковал его работу.

— Потому что Иванов или Шеловской, как уж вам удобнее, разложил все именно в том порядке, в каком надо было слушать, — объяснил Степан. — Вот это, — он потряс двумя дисками, — явно куплет из другой песни.

— Почему ты так решил? — удивился Лев.

— Потому что даты указаны разные, а место — одно. И это не чей-то кабинет, не загородный дом, не навороченный ресторан, не элитный клуб и все в этом духе, а обычное кафе, причем весьма средненькое! Потому-то наверняка и лежали эти диски отдельно, а вы, когда все по датам рассортировывали, их с другими перемешали. Давайте я отберу все, что с этим кафе связано, и послушаю отдельно, а вы пока остальным занимайтесь.

— А ноутбук где возьмешь? — спросил Гуров, злясь на себя за то, что не заметил это сам — видимо, стареет.