Марина Серова - Старые амазонки

— Ну да, там не поступил, приехал сюда. Здесь, я слышал, тоже сильный институт.

— Да уж, не слабый.

— И что, как у вас с личной жизнью?

— Нормально, — прозвучало, правда, не особенно убедительно.

— А у Васи?

— А что у Васи? У него цель — остаться.в городе.

— И как? Получается?

— Еще как, даже у Мишки нет такого количества поклонниц. А ведь в Москву всем хочется.

Я была с этим не совсем согласна: мне, например, не хочется, но спорить с этим утверждением не стала. У меня были несколько другие цели.

— И как это у него получается?

— Он умеет найти подход. Вообще Вася способный и очень не глупый. На курсе один из лучших, тянет на красный диплом. А это, знаете ли, в нашей общаге не так уж и просто.

— А может, его тянут на этот самый диплом? На меня посмотрели как на полную идиотку. Наконец, опять вздохнув, заговорил Саша. Мы как-то ненавязчиво познакомились.

— Сейчас, знаете ли, не те времена, никто никого не тянет. Нет распределения как такового, как раньше было у наших мам и пап. А вот Васька, похоже, уже знает, где будет работать.

— И где же? — В одной солидной фирме, названия не помню, да, я думаю, оно вам ничего и не скажет.

— Хорошо, это действительно не так важно. С Наташей Вася давно встречается? И кто кого, будем говорить, закадрил?

— Встречаются давно, года три будет, а закадрил конечно же, Васька.

Наташка-то и сейчас все еще наивная девочка, верящая в бескорыстную любовь, а тогда и подавно. Таких Наташ у Васьки знаете сколько?

— Сколько?

— Да штук десять. Не меньше.

— И что, у всех есть квартиры?

— Нет, не у всех, примерно у половины, но Наташка пока самый лучший вариант.

— Почему? — я искренно удивилась.

— Квартира в центре, большая, огромных денег стоит, да и свободная теперь.

— А у других что, меньше?

— Меньше.

— А почему такая уверенность?

— У него список есть. Там отмечено, у кого какая квартира и когда освободится.

— В каком смысле освободится? — я с трудом сдерживалась. Уж я в жизни всякое видела. Но такое…

— Ну кто там живет. В основном квартиры от бабушек достаются. Были, правда, в этом списке две подруги, имевшие свои собственные квартиры, но там районы менее удачные, да и однокомнатные.

— Да, ваш Вася очень целеустремленный человек, с этим трудно не согласиться. Так почему же он не торопится со свадьбой? С Наташей?

— А теперь, по-моему, Наташа начала умнеть, — вставил Мишка, — теперь она не торопится, а вчера они поругались даже.

— То-то я смотрю, Васька на всех злится.

— Так, может, он все-таки переживает? — предположила я.

— Ага, от потери квартиры он может переживать. Ведь он уже и вещи стал собирать свои. А тут… такой облом.

— Наташа дала ему от ворот поворот?

— Не знаю, но сейчас она строит глазки Вовке Стекольникову.

Умненькая девочка!

— …а Васька злится. Как бы он чего еще не натворил.

— А что он уже натворил?

— А это разве не он бабульке помог? — удивление всей троицы было искренним.

Но, увидев мои изумленные глаза, все немного смутились.

— Ведь вы адвокат? И газовый баллончик у Васьки всегда при себе имеется. Он же часто по ночам шляется.

— А Вася сказал, что я — адвокат?

— Нет, он очень неясно выразился. Это мы пришли к такому выводу.

— Так, стоп. То, что вы сейчас говорите, по сути, нельзя говорить никому. Если Васе нужен адвокат, то он сам решит, о чем с ним говорить. Я могу вас понять. Ваське везет: и учится хорошо, и девочек много, и квартира скоро будет. Не Наташка, так кто-нибудь еще. Но я думаю, вам надо следить за своей речью, если, конечно вы не хотите его специально посадить. А за дачу ложных показаний… И насчет ваших выводов — я могу вас разочаровать. Я — частный детектив. И кто именно помог бабушке Наташи покинуть этот мир, я и пытаюсь выяснить. — Наступило минутное молчание.

— Ну тогда это, наверное, не Вася, баллончик у него и теперь есть, — промямлил Мишка, видно, самый сообразительный.

— Вы знаете, ребята, я пока сама в этом не удостоверюсь, никто ни о чем не узнает. Так что вы можете не волноваться, что сболтнули лишнее. Но один совет: если придет следователь, будьте поосторожнее в выражениях. Только на основе ваших показаний Ваську можно забрать в ментовку. А какие-либо выводы делать рановато. А со списком ваш Вася здорово придумал.

— Те девчонки совсем не дурочки, но они о списке и не подозревают.

Каждая думает, что она — единственная.

— Да уж, ваш Васька — талант. А бабульки говорят «деревенщина». Им бы его способности.

— Ладно. Я прощаюсь. Еще зайду пообщаться, у вас тут много нового можно узнать. Интересные вы ребята.

Все радостно заулыбались и заверили меня в готовности помочь в любую минуту.

Садясь в машину, я была даже чуточку растеряна. Такого от Васи Сидорова я не ожидала. Надо было срочно все обмозговать и обязательно с кофе. А может, и нет никакого списка? Ведь такое не расскажешь первому встречному. Ах да, я же адвокат. Значит, Ваське нужен адвокат? Значит, ребята уверены в его виновности?

Интересное вырисовывается положеньице.

А что по этому поводу думают мои гадальные кости? Я достала их из мешочка и, подержав немного в руке, медленно опустила их на соседнее сиденье.

36+20+5 — «Вы успешно разрушите хорошо продуманный заговор».

Час от часу не легче. Тут, оказывается, еще и заговор.

Я молила бога, чтобы митинг у подъезда уже закончился и мне дали спокойно пройти в мою квартиру, без привидений хотя бы. Но бог не услышал мои молитвы. Митинг закончился, но около подъезда стоял все тот же «активный» старичок, Анатолий Палыч, и с ним еще несколько бабушек. Вероятно, он пользуется большим успехом у женского населения. Они горячо что-то обсуждали.

Я хотела, как мышка, проскользнуть внутрь, но тут же затормозила, увидев Зою Борисовну. Очень уж мне хотелось узнать, что она делала ночью около квартиры своей убитой подруги.

Подойдя к группе «трудящихся», я, стараясь привлекать как можно меньше внимания остальных, обратилась к Зое Борисовне.

— Простите, можно вас на минутку?

По-моему, ей очень не хотелось идти со мной, потому что она сделала все возможное, чтобы, наоборот, привлечь внимание окружающих.

— Если только на минуточку, — выдавила она улыбку. И чем это я, интересно, ей не угодила? Помнится, в прошлую встречу она сама жаждала общения со мной.

— Я не задержу вас долго. Всего пара вопросов.

— Я слушаю и постараюсь ответить. Да уж, постарайтесь.

— Вы случайно не в курсе, Марья Николаевна не собиралась продавать или менять свою квартиру?

— Нет.

Потом, подумав, моя собеседница вспомнила:

— Вообще-то говорила как-то. Она, между прочим, боялась, что ее из-за этой квартиры и убьют. И вот… пожалуйста.