Тиана Веснина - Двадцать три раны Цезаря

Но утро пришло… сначала тяжелым синеватым светом за окном, потом усилившимся шумом машин, потом поворотом ключа в замке. Уборщица вошла и, заметив горевшую на столе лампу, направилась было к ней, но тут ноги ее будто одеревенели. Она уставилась на фигуру, с заведенными за спинку стула руками.

— Эй! — тихо крикнула она. — Вы кто? — и не дождавшись ответа, выскочила за дверь и закрыла ее на ключ.

Елена уже не могла справиться с эмоциями, она протяжно замычала. Опять прошла вечность, пока появился охранник. Он влетел и крикнул:

— Руки вверх!

В ответ услышал мычание. Он обошел стул сбоку.

— Елена Романовна?! — опешив от неожиданности, проговорил он, но быстро пришел в себя и содрал с ее рта пластырь. Елена стала жадно хватать воздух.

— Осторожно, — зашипела она. — Там в корзине змея.

Охранник отлетел к двери.

— Какая змея? Откуда?

— Освободи меня. Мне же больно.

— А змея?

— Она в коробке. Ты тихо освободи, — заплакала Елена.

Охранник облизал языком пересохшие губы и, глядя на розы, приблизился к Уманцевой. Наставив пистолет на корзину, он одной рукой стал развязывать веревку.

— А черт! Наручники я все равно здесь не сниму.

— Так… так… — задыхаясь, молила Елена. — Унеси меня так!.. Зарплату в три раза повышу!

Охранник, продолжая целиться в корзину, зашел за стул, поднял его вместе с Уманцевой и прикрываясь ею, вынес из кабинета. Стоявшая наготове уборщица проворно захлопнула дверь.

— Немедленно, немедленно… — тяжело дыша, твердила Елена. — Звонить… в милицию… Наберите номер… Дайте телефон…

Уборщица поднесла ей телефон:

— Алло! Туров!.. Скорее! Ильин-Вязигин был у меня. Похитил драгоценности. Его надо остановить. Все аэропорты… перекрыть… все дороги…

Охранник тем временем раздобыл большие кусачки — мерлан, чтобы снять с Елены наручники. Когда он освободил ее от железных оков, она с удивлением и жалким отчаянием посмотрела на него.

— Я не могу… — жалобно пропищала она. — У меня отнялись руки и ноги.

— Сейчас! — сделала успокоительный жест уборщица и вызвала «скорую», а сама тем временем принялась делать Елене массаж.

Уманцева очнулась, похлопала ресницами и вдруг вся сжалась, подскочила на кровати, затравленно оглядываясь по сторонам.

— Успокойтесь! — поспешила к ней медсестра.

— Змея?!

— Нет. Ее уже нет. Приезжали специалисты и увезли ее.

— Я в больнице? — жалко морщась, спросила Елена.

— Да! И с вами все в порядке.

— В самом деле, я могу пошевелить руками… я чувствую свои ноги… Ах, какой это был ужас! Послушайте, мне необходимо встретиться с капитаном милиции Туровым. Можно его пригласить на минутку?

— Я спрошу врача.

— Пожалуйста, только скажите, что мне очень нужно его видеть.

Медсестра вернулась и сказала, что врач не имеет ничего против. Елена поблагодарила ее взглядом и взяла телефон.

— Алло, Филипп? Ну что? Опять нет! Да что же это такое?! Приезжайте, я вам все расскажу.

В ожидании Турова Елена попросила медсестру подать ей ее сумку. Ту, как показалось Елене, затруднила такая простая просьба.

— Одну минуточку! — сказала она и вышла.

«О, у врача разрешение пошла спрашивать. Вышколили их тут!» Елена сама потянулась за сумкой, лежавшей на нижней полки тумбочки. Кое-как, ухватившись за мягкую замшу, подтянула ее к себе. С трудом, непослушными, плохо гнущимися пальцами вынула из косметички пудреницу, открыла и замерла с вытаращенными от ужаса глазами, точно увидела перед собой гадюку. Она была совершенно седая…

Туров зашел в палату, взглянул на Уманцеву, извинился и вышел. Елена окликнула его, но он уже отошел далеко. Несколько минут спустя он вновь появился на пороге палаты.

— Здравствуйте, — сказал он.

— Что же вы так быстро убежали? Я вас звала!

— Простите, почему-то не узнал вас, — ответил он, садясь на стул рядом с кроватью.

— Вот, вот… — со злобной бодростью начала Елена, но не смогла продолжить. Голос прервался, она молча сглотнула слезы. — Посмотрите, что он со мною сделал! Садист!

— Да, ужасно неприятно.

— Неприятно! — вспыхнула Елена. — Вы бы побыли на моем месте хоть с четверть часа: один на один с ядовитой гадиной, которая шевелится в коробке и вот-вот сорвет крышку…

— Успокойтесь! Все позади.

— А мои волосы?! — простонала Елена, но не жалобно, а злобно, сжав от ярости зубы. — Ну поймайте мне его! — без перехода воскликнула она. — Неужели вы не в состоянии поймать преступника, о котором знаете все. Неужели так трудно его схватить при прохождении таможенного досмотра. У него же драгоценности! Он без них из страны не уедет, поверьте мне!

— Мы предупредили все таможенные посты. Подняли на ноги все милицейские подразделения в аэропортах, на вокзалах, на автотрассах. Но он нигде не появился.

— Господи, неужели ему удалось уйти?! А может, он нелегально решил перейти границу?

— Нелегально переходить границу с карманами, полными драгоценностей очень рискованно, но мы учли и этот вариант. Поверьте, мы сделали все, чтобы задержать преступника и вернуть вам драгоценности. Думаю, в течение суток он будет задержан.

Но как было можно вернуть то, что уже несколько часов находилось в Брюсселе и дарило радость законным владельцам?

Убийство Марины разрушило планы Александра. Но, поразмыслив, он пришел к выводу, что вариант возвращения драгоценностей, разработанный им еще при жизни Уманцева, вполне подходит и к настоящему моменту. Только вместо Уманцева Романа будет Уманцева Елена.

Когда после имитации своей смерти в сквере Ильин-Вязигин прилетел в Брюссель, то попросил мать заказать копии украшений, которые видел в фотоальбоме Елены, используя для этого старые фотографии и рисунки, оставленные прабабкой. Затем связался с одним старинным знакомым и отчасти другом семейства, Вольдемаром, который уже несколько лет бросал недвусмысленные взгляды на Евлалию Ильину-Вязигину. Вольдемар, в свою очередь, тоже покинувший ЮАР, стал респектабельным бизнесменом, избрав местом постоянного жительства Голландию. Александр позвонил ему и договорился о встрече. Просьбу Ильина-Вязигина посодействовать ему в приобретении фальшивых документов Вольдемар встретил с удивлением и интересом. Используя свои старые связи, он достал для Александра поддельные бумаги. Однако перед отъездом в Россию Александр удивил Вольдемара еще больше, попросив сделать фальшивые документы и для его матери. Вольдемар всполошился:

— Что? Что ты задумал? Ты не имеешь право впутывать мать в свои дела.

Александр согласно кивнул и со вздохом сказал:

— Увы, к сожалению, я не супермен и сам сделать то, что задумал, вряд ли сумею. Мне нужна помощь, чтобы все прошло без осечки.