Светлана Алешина - Спасатель (сборник)

– Но самое интересное в этой его реакции – причина, по которой он не мог предотвратить последствия, которые хорошо представлял себе задолго до приближения к мосту. Он столько о них думал, что пережил их заранее, в своем воображении. А из трюма выходить не хотел, чтобы не получить подтверждения своему кошмару… Но причина его бездействия нам неизвестна, никакой информации по этому вопросу нет, следовательно, нет возможности и строить достоверные предположения… Дальше начинается область чистой фантазии…

– Да-а-а! – протянул Григорий Абрамович с неопределенной интонацией.

– Возвращаясь к газетной статье, вынуждена констатировать явное несоответствие поведения реального человека изложенным в ней фактам. Зачем нужно было посылать на судно спецгруппу для подстраховки действий капитана? Если он сам знал о предстоящей аварии? И еще… Скажите на милость, зачем было нужно столькими трудами и титаническими усилиями возводить новые береговые знаки? Только для того, чтобы направить теплоход не по главному фарватеру, а по боковому? Это сделал сам капитан. Я в этом уверена. Что остается в рассказе? Одно название гипотетической организации – «Внуки Разина» и мифическая фигура ее руководителя – Тимофея Степановича Разина… То есть практически – ничего. Даже если они и существуют, что я готова, в принципе, предположить, я тем не менее уверена на сто процентов, что к катастрофе они не имеют абсолютно никакого отношения…

Заметив, что Грег собирается что-то сказать, я поторопилась его предупредить:

– Простите, Григорий Абрамович, я еще не закончила… Из совсем уже случайных наблюдений у меня сложилось странное впечатление, что на аварию собралось слишком много зрителей, – накануне катастрофы проходил праздник рыбака и после него в районе моста был разрешен ночной лов без ограничений. Это, между прочим, – грубое нарушение правил рыбоохраны, людей штрафуют за это и даже лодки конфискуют в крайних случаях. А тут кто-то берет на себя ответственность за массовое нарушение Закона об охране природы. В результате в районе катастрофы находилось около полусотни рыбацких лодок – «казанок» и «прогрессов». Странный факт для совпадения… Еще одно совпадение – на обоих берегах совсем недавно открыты новые подстанции «Скорой помощи». Можно еще понять, что такая станция вполне могла быть открыта на булгаковской стороне. Но зачем она нужна на практически голом противоположном берегу? Кого она должна была обслуживать? Два десятка рыбаков и пару сотен дачников? Да ее персонал помер бы от скуки, если бы не эта катастрофа… Я не могу проанализировать эти факты, поскольку к психологии они имеют, мягко выражаясь, отдаленное отношение, а для чисто дедуктивного анализа не хватает информации…

– Ну, уж позвольте и мне сказать, капитан Николаева, – сказал Грег, и я даже засмущалась от такого обращения. У Грега обращение по званию и фамилии было проявлением его искреннего уважения к собеседнику.

– Я тоже не все сказал… Но теперь не знаю, как относиться к той информации, что у меня есть. Может быть, вместе решим?.. Дело в том, что получил я сегодня нагоняй от руководителя спасательных работ…

Мы сразу присмирели… Руководитель спасательных работ на катастрофе такого масштаба – должность генеральская. Начальство немаленькое. Дело, значит, серьезное…

– И знаете, за что нагоняй? До этого нашего разговора я думал – справедливый нагоняй, расстроился даже, а после Олиных рассуждений и выводов… Короче, генерал Кольцов минут пять распекал меня за то, что наша группа проявляет излишнюю активность в делах, прямо не связанных со своей задачей. Я голову сломал, думая о том, что же мы такое нарушили, какую такую субординацию. Пока шел сюда, решил, что это Краевский накапал. Разозлился даже… А сейчас засомневался… Видно, что-то Оля зацепила настоящее… Но тем не менее мы должны, наверное, сделать вывод: генерал Кольцов имел в виду Ольгины разговоры с помощником капитана и самим капитаном.

Григорий Абрамович помолчал, обвел нас взглядом и спросил:

– Как будем относиться к такому контролю со стороны начальства? Как реагировать на критику будем? Вопрос, между прочим, серьезный… От его решения многое зависит. Можно сказать – работа наша зависит. И не только здесь – работа вообще. А я на пенсию пока не хочу… Рановато мне на пенсию…

– Да и я увольняться из рядов не собирался, едрена-матрена, – заявил Кавээн. – Но мне совсем не нравится, когда мне указывают, что можно делать, что нельзя… У нас каждый салага знает – спасатель всегда принимает решение сам, в зависимости от обстановки… Если Кольцов об этом забыл – это его проблема, а не моя… Я так работать не умею – туда не лезь, этого не спасай, здесь не стой, туда не ходи…

– Абрамович! И вы, леди и джентльмен! – с пафосом начал Игорек. – Есть вещи, которые мы чтим свято. Не рассуждая… Я говорю о Кодексе Первых Спасателей… И будь ты хоть двадцать раз генерал, ты не вправе запретить мне думать во время спасательных работ. Я считаю, Абрамыч, нужно плюнуть и растереть. Официально Кольцов на тебя никакого взыскания наложить не сможет. Если бы это меня одного касалось – даже и сомневаться не стал бы! На спасательных работах я вправе принимать решение абсолютно самостоятельно, в зависимости только от оперативной обстановки. А обстановку на месте работы никто лучше меня знать не может… Ни один из генералов.

– Ладно, Игорь, успокойся, я твою позицию понял, – остановил его Грег, сообразив, что Игорек уже пошел «кругами».

Осталось только мне высказаться.

– В целом я согласна с мнением, которое сейчас было изложено, – сказала я. – Могу добавить о себе лично. Я не из тех упрямых натур, которые с большим удовольствием делают то, что им запрещают. Это детство. Но не думать о причинах катастрофы и не предпринимать шаги для получения информации, с этим связанной, я уже просто не смогу. Если это не нравится генералу Кольцову, пусть объяснит мне это сам. Мы не в ФСБ служим, чтобы пытаться давить на меня через моего начальника. Я не нарушила ни одного параграфа утвержденного приказом министра Устава спасательной службы, ни одного из неписаных принципов Кодекса Первых Спасателей. И мне очень не нравится, что я второй раз за несколько часов слышу фактически одно и то же от разных людей – нашего генерала и полковника ФСБ Краевского. Тот тоже отчитывал меня…

Я споткнулась и поправилась.

– …нас то есть, за то, что лезем не в свои дела… Меня, например, очень интересует вопрос – почему, собственно, нам нельзя двигаться в эту сторону… Значит, кормить людей всяким газетным бредом о «внуках»-террористах – можно, а о настоящих причинах катастрофы думать нельзя!