Светлана Алешина - Спасатель (сборник)

– С первой частью этого плана я совершенно согласен, – заявил Грег. – А что мне остается делать, если это единственный план и другого просто нет?.. И последнее заявление нашего французского друга совершенно справедливо. К чему обсуждать сейчас то, чего мы еще не имеем даже на горизонте?

– Ну и где же эта ваша тропа? – разозлилась я. – Долго мы еще собираемся блефовать?

…На тропу мы свернули минут через десять. Идти по ней было, конечно, потруднее, чем по дороге, но зато уже через полчаса мы удалились от возможной встречи с талибами настолько, что я успокоилась окончательно… Не знаю, конечно, какие планы у Грега, а вот планы Поля меня вполне устраивают… Для меня нет сейчас ничего желаннее, чем встреча с российскими пограничниками на таджикской границе.

Мы шли и шли, то поднимаясь на какие-то крутые обрывы, то спускаясь по не менее крутым склонам, и постепенно усталость вытеснила из головы все мысли, превратила меня в биологический аппарат, запрограммированный на движение вперед. Спутники мои не говорили о привале, не заикалась и я. Не хотелось лишний раз терпеть насмешки Грега и ловить на себе сочувственные взгляды Поля… Идти, так идти!

«Вперед, Оля! Только вперед! – подбадривала я сама себя. – Не останавливайся – и ты сделаешь следующий шаг, каким бы трудным он ни был…»

Мы шли часов восемь, до самой темноты. Я совершенно отупела и не спускала глаз со спины Грега, стараясь повторять его движения.

Вот он полез куда-то вверх. Значит, и мне нужно подниматься на обрыв…

Вот он исчезает из поля моего зрения, словно проваливается с каждым шагом под землю все глубже. Ага, догадываюсь я, это он спускается! Значит, и мне…

И так часами.

Когда начали сгущаться сумерки, Поль два раза предлагал остановиться и сделать привал: или остаться на ночевку, или дождаться луны, а пока отдохнуть. Но Грег убеждал его, что нужно идти вперед, до конца использовать светлое время, ведь неизвестно, сможем ли мы двигаться ночью, и если да, то с какой скоростью. Да и талибы, мол, могли уже пуститься за нами в погоню…

Я оставалась безучастной к их спору. Если нельзя сейчас же, через пять минут, попасть к пограничникам или к майору Васильеву, или к мистеру У в крайнем случае, мне все равно – идти дальше или отдыхать в ожидании, что все равно придется идти дальше…

Но оба раза Грег переспорил Поля, и мы не останавливались, пока не наступила почти полная темнота, такая, что Грег раза три споткнулся и даже чуть не упал. Только тогда он согласился остановиться. Но сразу же заявил, что сидеть на одном месте до утра – это значит испытывать судьбу, а он, Грегори Симпсон, не испытатель, а спасатель. И он знает, как спасти самого себя. Нужно идти вперед. Вот!

Часа полтора я продремала, привалившись к какому-то камню. Наверное, в конце концов я все же крепко заснула, так как проснулась от того, что чьи-то руки шарят у меня по карманам.

«Микропленка! – чуть не сказала я вслух и вцепилась в фонарик, лежащий в нагрудном кармане.

Он был на месте. Я несколько успокоилась и открыла глаза. Надо мной стоял Грег.

– Что вам нужно, Симпсон? – холодно спросила я. – Хотите сделать мне массаж?.. Ну так начинайте с шеи, а не с бедер… У меня, кстати, болят плечи от этой бесконечной ходьбы…

– Я потерял в темноте зажигалку. А будить вас не хотелось… – пробормотал Симпсон.

Он был явно смущен. Не рассчитывал, что я проснусь. Даже на «вы» меня назвал… Явно хотел обыскать, воспользовавшись тем, что я крепко, как он полагал, заснула…

– Спроси у Поля, Грег, – посоветовала я. – Я не помню, куда сунула свою. Кажется, он у меня ее и брал…

Конечно, я врала. Зажигалка лежала у меня в кармане. Но и он врал. Потому что зажигалка лежала в том кармане, из которого только что выскользнула его рука.

Я задумалась. А зачем он соврал так откровенно? Рассчитывал, что я спросонья не соображу, что он должен был заметить зажигалку в моем кармане, раз уж залез в него? Не-ет… Для Симпсона это было бы слишком наивно…

Внезапно я поняла…

Он ничего не искал! Вернее, не знал, где искать… И специально шарил по моим карманам так грубо, чтобы меня разбудить. Хотел, чтобы я бессознательным жестом показала, где находится то, что я хотела бы скрыть от посторонних глаз. Что я и сделала, дура! Теперь он знает, что микропленка лежит у меня в нагрудном кармане, справа…

«Стоп, стоп, стоп! Без паники! – осадила я сама себя. – Это только в том случае, если он уверен, что микропленка у меня… А с чего это он будет в этом уверен? Разве она не может находиться у Поля? С такой же вероятностью. Грег не так наивен, чтобы думать, что Поль не может быть связником Судакова… только потому, что он француз. Возможно, меня он подозревает больше. Но и с Поля подозрений снять пока не мог… А в нагрудном кармане у меня может лежать все, что угодно… А например? Ну… фотография моего жениха, например… Ты что, дура что ли полная? Это Грег-то будет думать о твоем женихе! Грег, прожженный циник! Слишком наивно, дорогая, придумай что-нибудь еще… Ну хорошо, давай обойдемся без романтизма. Без жениха, то есть… Но что тогда?.. Ну хотя бы шоколадка…»

Я чуть не засмеялась своей выдумке.

«Давай, давай, попадайся на эту удочку! – высмеивала я себя. – Он специально подсовывал тебе все время мысль о том, что ты по сравнению с ним младенец, детский сад… И если ты сейчас заикнешься о шоколадке, он тут же раскусит твой дешевый театр. На самом-то деле он же вовсе не считает тебя наивной и инфантильной. Ты для него равноценный противник, которого он должен переиграть. Стоит тебе только принять на себя роль, которую он же тебе и подсовывает, он сделает вывод, что в так горячо охраняемом тобой кармане именно микропленка. А дальше? А дальше ему достаточно пристрелить вас с Полем и завладеть микрокассетой… Он не сделал этого раньше только потому, что не уверен, что кассета вообще у кого-то из вас при себе, что вы не успели ее где-нибудь спрятать, хотя это и маловероятно. Но даже если при себе, то у кого? У меня или у Поля? Это для него загадка. И не надо помогать ему ее разгадывать. Надо придумать что-то такое, во что он поверит…»

Я стала вспоминать, что у меня лежит в этом кармане, кроме фонарика… Вроде бы больше ничего… Но почему-то кажется, что-то есть еще… Точно! Я же сунула в этот карман шприц-тюбики с наркотиком…

«Наркотики! – осенило меня. – Вот во что он поверит… Я же ныла, что у меня рука болит…»

Грег между тем все стоял рядом со мной в каком-то напряжении. Взошедшая уже луна не позволяла, конечно, увидеть выражение его глаз, но позу его я разглядела очень хорошо. Он внимательно за мной наблюдал. Ему важно было понять, что же лежит у меня в правом нагрудном кармане, за который я так судорожно ухватилась…