Светлана Алешина - Из огня да в полымя

Я не заставила себя ждать. Если командир ростовцев здесь, найти его нужно немедленно. Во время работы, какой бы она ни была, спокойно, нормально поговорить можно лишь с большим трудом. А мне непременно хотелось поговорить с ростовским командиром, чтобы почувствовать – нервничает он или нет…

Его настрой необходимо оценить серьезно. Метод психологического резонанса я изучила давно, и пользоваться им мне приходится практически постоянно. Мгновенных ответов на все вопросы он, конечно, не дает, но во многом ситуация сразу же проясняется. А уж уловить стремление этого человека в сторону спецлагеря, если, конечно, такое стремление есть, – задача для меня не столь уж и трудная. Нужно только быть внимательной.

– Ты, собственно, кто такая? – приветствовал меня ростовский командир, двухметрового роста майор МЧС. – Из группы поддержки, что ли? Тогда вали отсюда, не до тебя сейчас! Подходи часов через пять-шесть: закончим здесь, разрешу своим орлам слегка разговеться… А сейчас некогда!

Я была настолько ошарашена таким приемом, что вспыхнула до корней волос:

– Майор! Вы разговариваете с капитаном МЧС, а не с уличной девкой!

– Ладно! – оборвал меня майор. – Чего разоралась-то? Цирк мне тут давай не устраивай! Ясно сказал же – вали пока! Не до тебя… Хоть генеральские погоны нацепи, не пущу к ребятам!

Я поняла, что стала жертвой какой-то типично ростовской оригинальной традиции, и протянула ему свое служебное удостоверение. Он посмотрел на мои документы, хмыкнул и без всякого смущения пояснил:

– А я тебя за волынку принял… Увязались, представь себе, за нами из Ростова девки, так, чтобы их не гоняли отовсюду, раздобыли себе спецкомбинезоны, дырок в погонах навертели… Я их группой поддержки зову. А ты – по всем параметрам – во! – Он эффектно щелкнул пальцами.

– Сомнительный комплимент, – усмехнулась я. – Как видите, женщины могут не только «поддерживать» мужчин, но и работать вместе с ними.

Мы разговаривали на ходу, направляясь пешком через плотину на другую сторону пруда, где, вероятно, ростовцам и предстояло начинать эвакуацию. Двухметровый командир поглядывал теперь на меня с явным интересом, но, может быть, за интересом скрывалось и сомнение. Кругом, конечно, бардак, но должен же он знать, кто это столь неожиданно свалился ему на голову.

– А почему, собственно, к нам-то? – осторожно спросил он меня наконец. – Ваш тарасовский отряд разве не работает здесь?

– Нас четверо всего, – пояснила я. – Диспетчер распределил нас по крупным группам, чтобы опыта набирались. У нас ни у кого опыта в эвакуации нет, не привелось как-то…

Я часто замечала, что элементарная и очень примитивная лесть действует очень эффективно, располагает человека в твою пользу, даже если он относится к тебе настороженно. Особенно человека самоуверенного, каким мне показался ростовский командир.

Командир почесал затылок:

– Тогда тут какая-то неувязка. Эвакуацию наши «граждане» проводить будут – взвод ГО из Ростова… А у нас совсем другой объект… И категория, с которой работать придется, – посложнее…

Я сразу же насторожилась, но изобразила на лице растерянность.

– Ничего не понимаю… Меня диспетчер направил к вам…

– Ну, раз направил, с нами и будешь работать, – решил вопрос ростовчанин. Идея о передаче опыта ростовцами тарасовскому отряду ему, видно, чрезвычайно импонировала. – Обещаю, что не соскучишься. А то и твоя помощь может понадобиться, ты ж экстремальный психолог по специальности, если я разглядел в удостоверении?

Я кивнула.

– Ты с заключенными работала когда-нибудь? – спросил он.

Не дожидаясь моего ответа, он ответил сам себе так, как ему больше нравилось:

– Впрочем, вряд ли. Сама ж сказала – новичок, первый раз на задании…

«Не припомню, чтобы я такое говорила», – подумала я, но промолчала.

– А мне приходилось, – продолжал майор. – Опыт есть кое-какой…

Роль опытного спасателя-учителя ему явно нравилась. Мне оставалось только слегка подыгрывать, что было очень несложно.

– Еле уломал диспетчера, чтобы он нашу группу на эвакуацию лагеря направил… До смерти не люблю старух уговаривать.

«Так-так, значит, он уговаривал диспетчера, чтобы его группу направили в лагерь, – тут же отметила я про себя. – Значит, в лагерь рвался? Он вполне подходит для роли подозреваемого…»

Ростовский майор досадливо сплюнул:

– Как вцепится такая ведьма в какое-нибудь свое корыто, так у нее его только с руками оторвать можно… А то и вовсе – приворотный столб обхватит и орет: «Сгорю, мол, вместе с домом, а отсюда не уйду!» Не работа, а нервотрепка сплошная…

– И много отрядов на лагерь послали? – поинтересовалась я осторожно.

– Да семь или восемь, я не понял толком. Мне-то какая разница! Главное – от старух избавились. Такой народ вредный…

Мы шли уже по лесной дороге в сторону лагеря, шагая с командиром во главе отряда человек в тридцать. Дорогу постоянно приходилось уступать машинам, которые сновали как в направлении горящего леса, так и обратно. Оттуда везли какие-то ящики, станки, оборудование, мотавшееся по кузовам машин и разбивавшее их борта. В сторону пожара ехали в основном водовозки. Одна машина провезла в кузове мимо нас плуг, прошли три машины с песком. Чем ближе подходили мы к очагу пожара, тем больше вокруг становилось бестолковой суеты, которая в сводках штаба спасательных работ называется оперативными мероприятиями…

Я увидела нескольких рабочих с бензопилами. Они валили деревья, расчищая просеку, идущую несколько наискосок по отношению к дороге, по которой мы шагали… Их работа была откровенно бессмысленна, поскольку пробить просеку насквозь они не успевали и огонь обойдет их справа. Но ребята продолжали упорно работать, выполняя приказ какого-то придурка в погонах, командира, который попросту забыл о том, что послал отделение пожарников пробивать эту просеку. И будут ребята валить и валить деревья и лишь в самый последний момент, рискуя жизнью, побегут назад по своей просеке, чтобы обогнать обошедший их огонь и выбраться на безопасную территорию. Над ними висел приказ командира, не выполнить который они не могли, хотя и выполнить не представлялось возможным, потому что приказ был идиотский.

Мне сразу же вспомнилось еще одно положение неписаного Кодекса первых спасателей: «Умей отдавать честь старшему по званию и приказы самому себе»… Я уверена, что ни один из спасателей не стал бы выполнять бесполезную работу, как сейчас эти пожарники… Спасатель вообще не берется за выполнение приказа, если не понимает его необходимость и целесообразность. МЧС – это не армия. У нас идиоты среди командиров встречаются крайне редко. Хотя и встречаются иногда.