Димитрис Раванис-Рендис - Современный греческий детектив

— Кое-что нащупал, но пока ничего определенного.

— По-твоему, эта история имеет отношение к нашим сундукам?

Поссель очень беспокоился за груз: ведь многое в этой партии было для себя. Но на Макса он полагался, зная, что тот ни перед чем не остановится ради своей доли.

— Я вот о чем думаю: может, стоит догнать поезд, — сказал Макс.

— Поступай, как считаешь нужным.

Да, Макс считал, что это необходимо. Нельзя быть уверенным, что Марианна, если она и впрямь замешана, действует в одиночку. У нее наверняка есть сообщники, и только он, Макс, может это выявить и принять необходимые меры.

Итак, спутница Отто звонила с вокзала. Импресарио подтвердил информацию о том, что Марианна беспокоилась из-за утюга, который, как выяснилось после проверки на квартире, включен не был. Но все это мелочи, на них обвинения не построишь. Как правило, все мы выключаем свет, закрываем кран и совершаем иные, подобные этим, действия автоматически. И, только когда внезапно в сознании всплывает вопрос, выключил я свет или нет, начинаются сомнения и тревога.

Так что предлог для телефонного звонка, может быть, и не просто предлог.

В целом телефонный разговор не мог служить стопроцентным доказательством вины Марианны, однако он подтверждал вину ее собеседника, тем более что тот успел смыться до прихода гестапо. Почему он удрал? Может, испугался, когда Макс ему позвонил? Или же понял, что слишком много наговорил Марианне по телефону? Бесспорным было одно: Макс вступил в борьбу с неизвестным противником, и с этого момента в своих логических построениях стал мысленно именовать его «другим».

Этот «другой» после прокола с телефоном наверняка попытается принять меры, чтобы избежать провала. Он ведь понимает, что провал поставит под угрозу все задание.

А вдруг этот Канакис тоже собирается нагнать поезд? Надо спешить. И он тут же позвонил в гестапо.

— Говорит ноль тринадцать!

— Только что собирался вам звонить! — успел сказать майор в свое оправдание.

— Какого черта возишься столько времени?

— Извините, мне пришлось нелегко…

— Что нелегко? Произвести арест? Войти в пустую квартиру и проверить, включен ли утюг? Может, тебе было бы легче на фронте в России? Что с фотографией?

— Я захватил ее. — Лысый перевел дух, радуясь, что его суровый соотечественник переменил тему.

— Положи в пакет и жди на первой остановке после своей конторы, — приказал Макс. — За ней придет человек, в руках у него будет номер «Сигнала».

— Слушаюсь!

— Выходи немедленно! Ах да! В том же пакете должна быть схема движения поезда с отметкой, где он находится в данный момент… Сейчас три часа… Где будет следующая остановка? Ты понял меня?

— Так точно!

— Скажите! Он уже начал соображать! — съязвил Макс, кладя трубку.

Выйдя в холл, он взял со стола немецкое издание журнала «Сигнал» и протянул Аристидису.

— Держи и следуй за мной.

Аристидису и в голову не приходило спросить куда. Он был рад уже и тому, что выйдет наконец отсюда.

Макс заглянул в ванную, бросил в черный портфель зубную щетку, пасту, полотенце, электробритву и вновь появился в холле.

— Готов?

— Да-да! Конечно!

Захватив плащи, они вышли на улицу.

Макс остановил машину метрах в двадцати пяти от автобусной остановки и обернулся к Аристидису.

— Видишь вон того человека? Это офицер, ты говорил с ним сегодня утром. Возьмешь у него пакет и уйдешь, не говоря ни слова.

— Не беспокойтесь, не подведу, — самодовольно улыбнулся Аристидис, выходя из машины.

Макс издали разглядывал майора. Обратил внимание на синяк под глазом и порез на щеке, заклеенный пластырем. Не успел Аристидис усесться, как он рванул машину с места. Пакет остался у Аристидиса.

И только когда они уже ехали по улице Панепистимиу, приказал:

— Вскрой его!

Аристидис разорвал пакет, увидел фотографию и не мог не восхититься оперативностью немцев. «Ты гляди, уже нашли!»

— Она?

— Точно! Она!

— Хорошо. Теперь нам предстоит работа, надо проверить все на месте. Поедешь со мной.

— Но… я… ведь я на службе…

Торговому инспектору не хотелось уезжать из города с таким опасным спутником.

— Я все улажу… Тебя повысят в должности и прибавят жалованье.

Макс говорил серьезно, без всякой иронии. В услугах Аристидиса он больше не нуждался, но и в Афинах оставлять его нельзя: слишком много он узнал для своего куцего ума.

Кроме фотографии, в пакете была записка, из которой следовало, что поезд находится в ста шестидесяти километрах от Афин и что ближайшая остановка — станция Ламия.

Макс стал рассчитывать: средняя скорость поезда — сорок километров в час. Если он будет ехать на своем «мерседесе» со скоростью почти вдвое большей, то догонит его через четыре часа на триста двадцатом километре, то есть за два часа до прибытия в Салоники. Это его вполне устраивало. Он хотел настичь состав до того, как дорога пойдет по горным районам.

Они еще не выехали из Афин, когда он вспомнил о лысом майоре. Утром, когда он заходил к нему в кабинет, у майора не было ни синяка под глазом, ни лейкопластыря на щеке.

Остановив машину, Макс пошел звонить.

— Что у тебя с лицом? — задал он вопрос без всяких предисловий.

— Что вы имеете в виду?

— Посыльный заметил синяк и порезы…

— Пустяки!.. Угодил вчера в небольшую аварию, — соврал застигнутый врасплох майор, совершенно упустив из виду, что сегодня утром встречался с его человеком и еще подумал, что он и есть ноль тринадцать.

Макс повесил трубку. Лысый лжет. Почему? И голос испуганный… Оставлять это без последствий нельзя, и Макс позвонил — на сей раз Посселю.

— Вызовите, пожалуйста, майора из гестапо. Заприте куда-нибудь и не выпускайте до моего возвращения.

— Что случилось?

— Приеду — объясню. Мне кажется, он с нами хитрит.

— Сделаю, — пообещал Поссель.

Вскоре мощный «мерседес» Макса выехал за пределы Афин.

У Фотиса был «фиат», на котором он разъезжал по своим «спекулянтским» делам. Почти в то же самое время, как Макс выехал из Афин, он завел свою машину. Связной сообщил ему, что Йоганн в курсе дела.

Фотис вспомнил, как лысый говорил по телефону из квартиры Марианны с каким-то 013 и тот спросил, передал ли он сообщение их человеку из труппы. А вдруг Йоганн ведет двойную игру?

По дороге он снова заехал в депо.

— То не сыщешь тебя, а то приезжаешь по три раза на день! — пошутил сторож.

— Как бы узнать, где сейчас находится наш поезд?

— Об этом уже спрашивали минут десять назад, так что могу ответить точно.

— Кто спрашивал? — заинтересовался Фотис.

— Вокзальная комендатура.

— И что?

— Четверть часа назад он был на сто шестидесятом километре.