Димитрис Раванис-Рендис - Современный греческий детектив

— Не беспокойся, товарищ! В случае чего обратись на любой станции к человеку, который будет делать ту же работу, что и я. Мы от Спекулянта.

Марианна молчала. Ни на минуту не сомневаясь, что друзья не оставят ее без помощи, не удивляться быстроте их действий она не могла. Теперь ей было не страшно.

— Закрой, пожалуйста, окно, — попросил Отто. — Дует.

Марианна закрыла окно. На душе у нее было радостно. Ей передали привет от Спекулянта — от Фотиса. И ждут на каждой станции. Вокруг нее будто вырос огромный защитный вал.

Вспомнились слова Фотиса: «Нет, Марианна, это не шпионаж. Шпионы — замкнутый круг людей. В случае опасности между ними начинается грызня — кто кого. Мы же — организация. Стоит только свистнуть, и на помощь придут десять, сто, тысяча людей! А те таятся даже от своих».

Марианна осмелела. Теперь и ей самой надо было действовать, не сидеть сложа руки.

Источающий запах мыла майор произнес:

— Будет дождь… В этих чертовых горах не знаешь, чего ждать…

Это он вслух сказал о дожде, а про себя думал, конечно, о возможности налета партизан.

Марианну тревожило то, что уже два человека из поезда пытались заговорить с ней об апельсинах. Который из них друг? Ей пришла в голову мысль их проверить. В обоих случаях, когда с ней заговаривали, она ответила одной и той же ничего не значащей фразой: «Мы из них варенье варим». Непосвященный человек, взявшийся следить за ней, мог принять эту фразу за отзыв. И Марианна решила устроить собственную ловушку.

Рассудила она просто: надо подойти к каждому из подозреваемых в отдельности с той — первой — фразой, что была передана ей по телефону. Если человек чужой, он наверняка повторит ее слова насчет варенья и таким образом себя разоблачит. Не долго думая, она взяла апельсин и вышла из купе. Герман, давно дожидавшийся возможности поговорить с ней с глазу на глаз, тут же вышел вслед за ней.

Вертя плод в руках, Марианна промолвила:

— Некоторые едят апельсины недозрелыми!

Герман ничуть не удивился. Он ждал этого, и ответ у него был готов:

— Мы из них варенье варим!

— Вижу, вы запомнили мои слова! — засмеялась Марианна, не теряя самообладания. Только щеки у нее вспыхнули. — Откровенно говоря, я недозрелые терпеть не могу! Они такие горькие! — Она смотрела ему прямо в глаза.

На всякий случай импресарио оглянулся. Марианна могла переменить тон, заметив поблизости постороннего. Никого не увидев, он улыбнулся:

— Наконец-то! Как долго ждал я этой минуты!

— Какой минуты?

— Ну, чтобы побеседовать с вами наедине.

— Не понимаю, о чем это вы, — удивленно проговорила Марианна.

— Я так рад, что вы с нами!

— С кем это «с вами»! Я сопровождаю полковника Крайсмана.

Герман не знал, что и подумать. Ведь налицо были все признаки того, что произнесенная Марианной фраза была паролем. И вот пожалуйста: девица не только не реагирует должным образом на его отзыв, но еще и ехидничает. Может, он ошибся в расчетах? Ведь даже у начальства не было полной уверенности в том, что она связана с Сопротивлением. Ему поручили это проверить, и проверка результатов не дала.

— Пойдемте, здесь холодно. — Не дожидаясь ответа, Марианна вернулась в купе.

Убедившись, что он враг, она почувствовала себя спокойнее. Когда знаешь обстановку, легче соблюдать осторожность, следить за противником, отражать «удары», а в случае необходимости — перейти в наступление.

В купе веселились, рассказывали анекдоты — старые, про Гитлера, которые немцы «переадресовали» Муссолини.

— Места себе не находит! — засмеялся Отто при появлении Марианны. — Неужели все еще из-за утюга?

— Не надо волноваться! — Майор улыбался, разыгрывая «своего в доску». — Теперь, уж наверно, весь квартал сгорел, терять вам больше нечего!

Герман решил воспользоваться случаем и проверить информацию, полученную от полковника, когда его спутники были в вагоне с артистами.

— Неужели вы так сильно разволновались, что даже не поняли, что разговариваете с незнакомым человеком? — В тоне, каким был задан этот вопрос, не было и намека на заинтересованность.

— Было плохо слышно, — ответила Марианна. — Я только в последний момент поняла, что ошиблась, когда мне стали говорить что-то непонятное об апельсинах… А тут поезд отходил… Я так расстроилась… — Она обвела взглядом всех присутствующих. — Странно все-таки! Сколько раз уже мы заводили речь об апельсинах. Бывает, какая-то фраза, мелодия или мысль, пришедшая на ум утром, преследует тебя потом весь день. Каждый, наверно, замечал это за собой. К тому же это явление заразительное. — Марианна засмеялась. — Посмотрите: высказывания об апельсинах сделались лейтмотивом даже в разговорах между людьми, не имеющими друг к другу никакого отношения.

Майор принялся развивать эту мысль с точки зрения психологии и объяснять, какую роль играют совпадения в повседневной жизни. Только Герман казался несколько сбитым с толку. Марианна в душе радовалась, что ей удалось его запутать.

В купе вошел начальник поезда в сопровождении офицера из немецкой охраны.

— Прошу предъявить билеты и удостоверения личности!

Офицер стал внимательно изучать документы каждого из пассажиров. Дошла очередь и до Марианны.

— Мои документы у господина полковника! — Она кивнула в сторону Отто.

— Хорошо, что я взял их себе, ты бы обязательно посеяла! — Крайсман добродушно посмеивался, предъявляя пропуск Марианны.

— Какая следующая станция? — поинтересовался импресарио.

— Сейчас четыре… Через полчаса будем в Домокосе.

К Марианне вернулось хорошее настроение. Герман же терялся в догадках. Вдруг Марианна совсем не та, кого ищут? Что, если он взял ложный след, а настоящий враг тем временем преспокойно хозяйничает в его вагоне?

К тому же Герман постоянно чувствовал на себе испытующий взгляд Йоганна. И вдруг вспомнил, как тот прореагировал на фразу об апельсинах. Тогда он не придал этому значения — слишком был занят Марианной. Неужели этот однорукий и есть тот человек, который осуществляет связь с организацией Сопротивления, интересующейся их грузом? Герман решил проверить это при первом же удобном случае.

Самоуверенность и апломб майора стали действовать Герману на нервы…

Аристидис, удобно развалясь, сидел в «мерседесе» Макса. Теперь он важная персона, сотрудничает с оккупационными властями… Посмеивался про себя, представляя, как разозлится начальник, когда узнает, что вместо взбучки за прогул Аристидиса повысят в должности, да еще с прибавкой жалованья!

…Вот он входит в кабинет начальника. Вид у него виноватый (притворится, конечно) в ожидании нагоняя. Начальник зарычит: «Если тебя не устраивает работа здесь, иди в отдел нравов проверять бордели. Бездельник!»