Анна Данилова - Приговоренный к жизни

Примерно в половине девятого вечера, когда она, уставшая после работы в саду, приняв душ, прилегла отдохнуть, в дверь позвонили. Она выглянула во двор и увидела за калиткой Григория.

– Не спите?

Она всегда радовалась его приходу, потому что знала: он человек серьезный, увлеченный и уж если пришел, то наверняка с какими-нибудь цветами, семенами, корешками, горшочками, рассадой, словом, с каким-нибудь садовым подарком. Кроме того, ей было приятно, что она встретила человека глубоко порядочного, влюбленного в свою жену, у которого и в мыслях нет поухаживать за ней, Иреной. Она любила сильных, цельных людей, для которых такие понятия, как верность и честь, были нормой жизни. Пожалуй, Григорий был единственным мужчиной, с которым она чувствовала себя в полной безопасности и с которым ей было легко. Кроме брата Михаила, конечно. Остальные мужчины, встречавшиеся на ее пути, часто разочаровывали ее, она считала их глупыми, самодовольными, самоуверенными и нахальными. Любовник, женатый мужчина, который жил с семьей в городе, так и остался на долгие годы ее любовником, не став мужем, поскольку женатый любовник– чужой мужчина.

– Проходите, Гриша! Очень рада вас видеть!

Быть может, она была чрезмерно любезна с ним, но это лишь оттого, что чувствовала свою вину за тот визит в компании людей Травиной. Но ситуация сложилась таким образом, что она просто не могла им отказать, ведь отказ вызвал бы у них подозрение. А ей хотелось дать им понять, что Григорий – порядочный человек, которому нечего скрывать от людей. Его реакция на визит незваных гостей, к счастью, превзошла все ее ожидания. И экскурсия по «Ивовому дому», как ей показалось, развеяла все их сомнения относительно Григория.

И хотя все закончилось более-менее прилично и Григорий никак, даже взглядом, не выказал ей свою досаду из-за этого визита и ее участия в нем, она переживала, что после этого он просто не захочет ее видеть.

И вдруг он пришел. Сам! Ей очень хотелось надеяться, что причина его позднего визита кроется не в желании положить конец их дружбе.

– Надеюсь, ничего не случилось? – спросила она, с трудом скрывая волнение.

– Нет-нет, все в порядке! Ирена, вы, наверное, думаете, что я сержусь на вас за то, что вы привели ко мне этих гостей… Успокойтесь, все нормально. Я же понимаю, они просто делали свою работу. К тому же я уверен, что местные жители подогрели их интерес к моей персоне и дому… Сами знаете, у них богатая фантазия!

– Господи, что же вы стоите за забором! Проходите, пожалуйста. Сейчас будем пить чай.

Она быстро переоделась в домашнее платье, закуталась в шаль, вышла во двор и впустила Григория.

– Пойдемте в дом, а то что-то прохладно… Вы ужинали? А то у меня есть вареники с картошкой!

– Нет-нет, я сыт.

Она усадила его возле окна, в кухне, заварила свежий чай со смородиновыми листьями, подогрела вареники в надежде, что гость все-таки передумает и поест.

– Ирена, у меня к вам очень серьезный разговор.

– Хорошо, слушаю.

– Речь пойдет о вашей племяннице, Лене.

Плечи ее опустились, она замерла.

– Неожиданно… Вы знаете, где она?

– Знаю. Когда вы узнаете все, то, думаю, простите мне долгое молчание. Знаю, как вы все переживали, как подозревали меня бог знает в каких делах…

– Где Лена? Какое отношение вы имеете к ее исчезновению?

– Самое прямое. Скажу сразу: с ней все в порядке. В полном порядке. Но я расскажу вам эту историю с одним условием.

– Гриша, пожалуйста, не пугайте меня!

– Вы должны мне пообещать, что никому до поры до времени не расскажете о том, что я вам только что сказал. И второе: мы завтра вместе с вами поедем к ней. И по дороге, когда нам никто не будет мешать, я вам все подробно объясню.

– Какая дорога? Куда мы с вами поедем?

– Не переживайте. В Москву. Я сегодня же по Интернету закажу для нас билеты на утренний поезд, и мы поедем. Вы согласны?

– Разумеется! – Она и сама не могла понять, почему сразу же, не сомневаясь, доверилась ему.

– Так вы обещаете мне, что никому ничего не расскажете? Пока?

– Хорошо. Обещаю.

– Тогда все. Будем считать, что мы договорились.

И вот они в поезде, в купе. Купе, которое он выкупил, чтобы они были в нем одни. Через минуту-другую поезд тронется.

– Ваша жена знает, где вы?

– Знает. Больше того, сейчас, я думаю, она уже в адвокатской конторе Лизы Травиной. Произошло то, что и должно было случиться.

– Гриша, не пугайте меня, у меня и так зуб на зуб не попадает. Я вся на нервах!

– А вы успокойтесь. Главное, что с вашей племянницей, повторяю, все хорошо.

Поезд тронулся.

Григорий достал из кармана фляжку.

– Здесь виски, хотите? – и протянул ей.

– Да, очень хочу. – Ирена дрожащей рукой схватила фляжку и сделала несколько глотков.

– Эта история началась двадцать лет тому назад, – начал рассказывать Григорий. – У меня есть сестра, ее зовут Маргарита. Она знала, что я лишился работы, – мою должность сократили, и мы с Машей просто бедствовали, пока она не устроилась в один дом кухаркой, ну, или домработницей, и это при том, что я, геофизик, работал долгое время в лаборатории при институте и у меня, по моему мнению, были неплохие перспективы в плане карьеры… Словом, Марго, зная, как нам нужны деньги и что я готов на любую работу, лишь бы платили, сказала, что может помочь мне.

В больнице, где она лежала с аппендицитом, она познакомилась с одной женщиной, которой очень был нужен такой человек, как я: серьезный, физически сильный и не болтун. Ее зовут Инга Туманова.

– Инга Туманова? Журналистка, у нее свое шоу на телевидении. У нее и у ее мужа, Нечаева, «Открой глаза» и «Скелет в шкафу»!

– Да-да, все верно. Так вот, Инга очень любила своего мужа. Пока еще был жив ее отец, очень богатый человек, она сделала все, чтобы тот помог Нечаеву – дал денег, так сказать, стартовый капитал, который помог ему устроиться на телевидении, подмазать кого надо, арендовать аппаратуру, нанять людей, построить новую студию в заброшенном крыле одного здания в нашем телецентре… В то время он занимался политикой, поддерживал губернатора, снимал предвыборные ролики, устраивал прямые эфиры… Его карьера быстро развивалась!

Здесь надо сделать небольшое отступление. Дело в том, что в семье Нечаевых существует поверье, что беременная женщина должна сидеть дома безвылазно, чтобы ее не сглазили.

– Постойте… Как это – безвылазно? То есть все девять месяцев сидеть дома?

– Ну да! И что будто бы дед или прадед этого Нечаева родился настоящим уродом после того, как его мать, прогуливаясь по базару, увидела какую-то черную цыганку, которая ее и сглазила, навела порчу!

Когда Инга забеременела и Нечаев рассказал ей этот случай с дедом и начал показывать фотографии урода, она взбунтовалась, сказала, что это полный бред, что беременная женщина должна двигаться, бывать на свежем воздухе, что она не должна сидеть дома, как в тюрьме. Что это самое настоящее мракобесие! Надо учесть, что в то время был жив ее отец, и он всегда и во всем поддерживал свою единственную и обожаемую дочь. И он занял ее сторону и даже увез к себе на дачу, потом они вместе с отцом поехали на море… Инга чувствовала себя очень хорошо, все было замечательно. Но ближе к родам она стала мнительной, подолгу разглядывала снимки с дедом-уродом, словом, у нее начался психоз, как это бывает у беременных ближе к родам.