Виолетта Горлова - Как пальцы в воде

Молодой человек никогда не отличался внешней привлекательностью: невысокий, худой и сутулый он напоминал воробья, больного дистрофией; а небольшая голова с высоким лбом, маленькие, близко посаженные темные глаза только усиливали это сходство. Но и к категории совсем уж не привлекательных мужчин отнести его было бы некорректно.

Биггс давно определил для себя жизненные приоритеты, и личная жизнь ни коим образом в них не вписывалась. Некоторые женщины интересовали его как объект изучения, но о каких-то отношениях с ними даже не могло быть и речи. И такое положение вещей вполне устраивало молодого человека… И все было бы хорошо, если бы не та ночь с Джоан, чудовищная по своим последствиям и исключительная в своем роде…

К его счастью, тот кошмарный эпизод стал единственной и последним в его жизни. Несмотря на свой блестящий ум талантливого ученого, Алан был болезненно самолюбив и тщеславен. О личной жизни молодого человека ничего не было известно, поэтому о нем говорили разное, но тем не менее такая закрытость окружала личность молодого ученого аурой тайны, вызывающей дополнительный интерес со стороны дам, и это обстоятельство не могло не интриговать. Биггсу импонировал такой ореол загадочности, но пару лишних порций алкоголя на корпоративной вечеринке, предшествующих Рождеству, легко разбили интригующий флер Алана, раскрыв Джоан постыдный секрет молодого человека. Импотенция, безусловно, не самый страшный недостаток мужчины, но и гордится такой «ерундой», тоже, пожалуй, странно. Мужская несостоятельность будущего профессора могла легко стать достоянием общественности Тауэринг-Хилла, что для Алана стало бы убийственным фактором.

На свою любимую работу после той, страшной для него, оргии, он шел как больной, страдающий параличами Белла, Дюшен-Эрба и Паркинсона. У него даже возникла мысль покончить с собой. Не думая ни о чем, мужчина побрел к набережной.

Было раннее утро, и здесь, на берегу моря, было пустынно. Солнце пронзительно красиво скользило по живой, казалось бы, фантастической «коже» огромного разумного существа, названным океаном; его чувствующая, дышащая поверхность была так многолика… она так оптимистически мерцала вселенским спектром цветов: лиловым, изумрудным, аквамариновым, голубым, пурпурным, золотым, сапфировым блеском!.. И зло, недавно родившееся в душе и сознании ученого, стало уныло трепетать в своей предсмертной агонии. А Алан, ощутив великолепие этого мига, этой сиюминутной реальности, которая жила и менялась на его глазах, оставаясь все так же ослепительно красивой и неповторимой, почувствовал себя бесконечно счастливым из-за своей сопричастности к дыханию Вселенной…

Судьба в лице Джоан обошлась с мужчиной все же милосердно, во всяком случае в то время он думал именно так. Если бы мисс Уилкокс была глупа – молодой человек действительно мог бы стать всеобщим посмешищем и героем анекдотов. Но Джоан обладала острым умом, к тому же ночь близкого и страстного «знакомства» с подающим надежды ученым отнюдь не была случайной. Конечно, в первую очередь для нее была важна карьера, но почему бы не укрепить свои позиции во всех отношениях? Брак двух талантливых людей принесет взаимовыгодную пользу, кроме того, от этого выиграет наука, а потом уже и их личные амбиции. Так рассуждала молодая женщина, не очень симпатичная внешне, но, безусловно, умная и целеустремленная. Джоан никогда не обманывалась в отношении своих перспектив. О мужчинах девушка думала мало, но не потому, что ее мысли были заняты исключительно наукой; просто она хорошо понимала: умный и привлекательный мужчина вряд ли сможет заинтересоваться ею до такой степени, чтобы жениться, а Джоан нечего было предложить потенциальному партнеру, кроме своего интеллекта. Но в мире много неглупых женщин с привлекательной внешностью. Мисс Уилкокс не могла похвалиться своим происхождением, проблематично обстояли дела и с ее финансовым положением. Сметливая девушка сразу поняла, что молодой и способный нейрохирург хирург Алан Биггс – ее шанс, хотя тогда ничего особо выдающегося в нем не было. Джоан почувствовала эту перспективу Биггса, пожалуй, интуитивно, однажды увидев в его темных непроницаемых глазах какую-то одержимость и фанатизм. А затем все чаще думая об Алане и анализируя его поведение, она сделала вывод о его болезненном самолюбии и тщеславии. К тому же тот факт, что молодой человек сторонился девушек, добавил необходимые штрихи к его портрету. Все остальные замеченные ею мелкие детали, касающиеся Алана, дорисовали некий прогноз их возможного совместного будущего. И этот эскиз понравилась Джоан тем, что она смогла увидеть себя в качестве художницы предполагаемой картины, но самое главное – при таком раскладе молодому ученому тоже будет комфортно во всех отношениях. А в этом девушка абсолютно не сомневалась: уж она-то сможет заставить Алана почувствовать его счастье!

Джоан все продумала и так же четко и аргументировано изложила свои выкладки Биггсу. В начале разговора молодой человек был возмущен и даже шокирован, но когда девушка пообещала ему, что никаких интимных притязаний с ее стороны не будет, Алан немного успокоился, тем не менее категорически отказавшись от столь лестного предложения. Конечно же, мисс Уилкокс не была удивлена отказом, собственно говоря, именно такой ответ она и ожидала, пребывая в уверенности, что вода камень точит. Постепенно, призвав на помощь все свои лучшие качества, Джоан сумела понравится Алану в качестве остроумного собеседника и хорошо эрудированного оппонента в их совместных научных дискуссиях. А что еще нужно умному мужчине, для которого секс не является целью в отношениях с женщиной? Внешне Джоан была еще более заурядна, чем ее избранник: кругленькая, хотя и миловидная. Но Алану было все равно: девушку он воспринимал только как коллегу. В конце концов состоявшийся брак стал более удобной формой для их совместной жизни. Поначалу все шло замечательно: Джоан очень старалась, управляла своим мужем аккуратно и совсем не заметно для него.

Тем временем их совместная научно-исследовательская работа стала давать ощутимые результаты. Вскоре Алан возглавил отделение стереотаксической радиохирургии, а миссис Биггс стала его ассистенткой. Но через какое-то время Джоан стала меняться, и, к сожалению, не в лучшую сторону. Ее хорошенькое, округлое личико обросло тяжелыми складками щек и подбородка, набрякшие веки сузили разрез небольших глаз, а полная, короткая шея стала напоминать кусок гофрированной трубы. Русый пушок над верхней губой превратился в темные жесткие усики, но увеличение тестостерона в организме женщине оказало влияние не только на ее внешность: характер дамы, никогда не «страдающей» деликатностью и доброжелательностью, приобрел оттенки грубости и вседозволенности. Откровенное хамство миссис Биггс все же пресекалось, в основном благодаря усилиям миссис Старлингтон, но с истечением времени «неформат» в отношении Джоан к своим коллегам и подчиненным стал непререкаемой нормой, что объяснялось этой дамой просто: талант имеет право на некоторые «недостатки». А для профессора Биггса настал своеобразный семейный террор: атмосфера тотального контроля и так называемой опеки Джоан затягивала профессора в удушающий узел ее вселенской любви (акула ведь тоже очень любит своих жертв). И эта любовь не давала Алану свободно дышать даже тогда, когда супруги не было с ним рядом и… сейчас, когда она уже наконец-то умерла.