Мартин Сутер - Альмен и розовый бриллиант

Незаметно погода прояснилась. Дождик перестал моросить, ветер успокоился, а в облаках даже появились просветы, сквозь которые пробивались солнечные лучи.

Альмен встал и огляделся. За то время, пока он был погружен в чтение, на пляже появились первые гостиничные постояльцы. Многие повернули свои плетеные кресла навстречу скупым солнечным лучам, а не так, как сделал Альмен, сидевший к ним спиной. Дети возились в песке, несколько столиков пляжного бара уже были заняты.

Русская речь доносилась из-за спины. И по звучанию не могла принадлежать человеку лет сорока. Скорее, довольно пожилому. Он обстоятельно и не спеша рассказывал кому-то о былых временах.

Альмен прислушался. В речи проскакивали воинские звания и такие словосочетания, как размещение по квартирам, полевая кухня, офицерская кают-компания, караульная команда, инспекция. Старик, очевидно, рассказывал о своей службе. И скоро Альмен догадался, что тот говорит о временах, когда Красная армия реквизировала «Grand Duc», и он, будучи молодым офицером, провел здесь, по его словам, самое прекрасное время за всю войну.

Второй мужской голос был моложе. Однако он ограничивался односложными комментариями или в простых выражениях изображал восторг, удивление и изумление.

Альмен прошелся между плетеными креслами до воды. Это дало ему возможность мельком взглянуть на рассказчика. Очень бледный, настолько тучный, что занимал целиком двухместное кресло-кабинку. Он сидел в расслабленной позе, откинувшись на спинку, и сквозь полуприкрытые веки поглядывал на мужчину, пристроившегося перед ним на корточках на песке.

Второй, который слушал, был повернут к Альмену спиной, и лицо его разглядеть не удавалось. Зато он рассмотрел, что у того были жиденькие волосы темно-русого оттенка.

В пляжном баре Альмен попросил бокал шампанского. Чтобы унять сердцебиение.

Теперь он мог наблюдать за пляжным креслом-кабинкой номер тридцать два сзади. И не сводил с него глаз. Возвращаясь к своему месту, он обойдет его с другой стороны и тогда сможет поближе разглядеть слушающего.

После второго бокала шампанского сердце успокоилось – вот за что он любил этот напиток, – и к нему вернулось обычное состояние приподнятой беззаботности.

Он подписал счет и дал бармену на чай. Столько, чтобы тот получше запомнил его имя и номер, где он остановился. И не спеша поплелся к своему плетеному креслу.

Старик все еще рассказывал про свою жизнь. А второй уже поднялся с корточек и стоял рядом. Он был невысокого роста и даже близко не дотягивал до метра девяносто Соколова. Круглое лицо, неглубоко посаженные глаза…

Альмен снова уселся в кресло и погрузился в чтение.

Прошло какое-то время, и его внимание снова отвлекли внешние события. Пляжный сторож отпер соседнее кресло-кабинку, убрал деревянную преграждающую решетку, достал подставки под ноги и стряхнул с них песок.

– Благодарю, – сказал постоялец, ради которого все это делалось. – Будьте добры, принесите мне чашку кофе с молоком.

Его акцент заставил Альмена поднять глаза.

Это был высокий мужчина с узким лицом, с редкими темно-русыми, зачесанными назад волосами и глубоко сидящими глазами.

Таким образом, фирма «Allmen International Inquiries» сумела разыскать нужного человека уже на двенадцатый день после подписания договора. Альмен с большим трудом отказал себе в удовольствии немедленно отправить заказчику триумфальную весть. Еще немного терпения. Разумеется, обо всем нужно было сперва поговорить с Карлосом.

Альмен снял брюки, футболку и направился к морю. Проплавал недолго – ровно столько, сколько, по его ощущениям, было достаточно, чтобы на обратном пути к креслу-кабинке, не вызывая подозрений, рассмотреть Соколова. Это была единственная причина, почему он полез в воду.

Русский сидел поперек кресла-кабинки, поджав ноги. На коленях у него лежал ноутбук, и он что-то писал. Он бросил рассеянный взгляд на проходящего мимо Альмена и снова уткнулся в экран.

Маскируясь мохнатым полотенцем, Альмен тщательно вытирал волосы и искоса поглядывал на русского. Соколов оделся явно не для купания. По бледному цвету его кожи вовсе не скажешь, что этот человек больше месяца провел на морском курорте. Впрочем, выглядел он вполне безобидно. Безобидно и немножко одиноко.

Карлосу можно было звонить не раньше чем через час. Это время Альмен посвятил чтению. Все это время совсем рядом, меньше чем в двух метрах, находился человек, от которого зависело, получат ли они – если все сложится удачно – миллион восемьсот тысяч.

За двадцать минут до ожидаемого телефонного разговора Альмен собрал пляжную сумку. Проходя мимо нового соседа по креслу-кабинке, кивнул в знак прощания. Тот опустил шторку от солнца до самого предела и, не отрываясь, глядел в монитор.

– Теперь, когда погода наконец исправилась, вы уходите? – удивился пляжный сторож. Альмен сунул ему чаевые и попросил зарезервировать за собой кресло-кабинку номер семнадцать на все время пребывания.

Ровно в десять минут первого он позвонил домой.

– «Allmen International», – отозвался Карлос с испанским акцентом.

– Я его нашел, Карлос, – сразу перешел к делу Альмен.

– Felicitaciones! [31]

Альмен вкратце изложил обстоятельства обнаружения Соколова, рассказал о случае, который свел их на пляже в соседних креслах-кабинках, и о том впечатлении, какое произвел на него русский.

– Монтгомери сказал, что если мы его найдем, то чтобы вели за ним слежку и обо всем ему сообщали. Потом обсудим дальнейший ход дела.

Оба замолчали. Обоим пришла в голову одна и та же мысль. Альмен первым решился произнести ее вслух:

– Мы оба ему не доверяем, ведь так, Карлос?

– Да, дон Джон.

– Деньги на счет поступили?

– К сожалению, нет.

– Вот видишь.

– Una sugerencia, nada más [32].

– Какое же?

– Мы скажем ему, что нашли Соколова. Но не скажем где.

Альмен взял паузу на обдумывание. Идея ему понравилась. Так они по крайней мере узнают, что замышляет Монтгомери, не рискуя при этом, что он выхватит добычу у них из-под носа.

– Так и сделаем.

– Но… Дон Джон?

– Да?

– Вы должны выключить мобильный и больше им не пользоваться. По мобильному легко вычислить местоположение человека.

– Мне же лучше, тогда тебе , Карлос, и говорить с Монтгомери.

Закончив разговор, Альмен тотчас выключил мобильный телефон. Лег, заложив руки за голову, и попробовал представить себе, как лучше организовать слежку за Соколовым, не рассчитывая на помощников.

Многоголосый щебет ласточек, изредка прерываемый похожим на смех криком чаек, убаюкали его, и он не заметил, как погрузился в сон.

Спустя пятнадцать минут он проснулся с новыми силами и готовой идеей. Принял душ и переоделся к обеду. После этого пригласил к себе в номер гувернантку, фрау Шмидт-Герольд. Под предлогом, что ему нужна еще одна подушка, чтобы было удобно читать на кушетке. Просьбу он подкрепил пятидесятиевровой бумажкой, которую гувернантка чуть было не отказалась брать.