Маргарет Миллар - Неоготический детектив: Совсем как ангел; Винтовая лестница

Я решила в тот же день тщательно обмерить весь дом и установить, нет ли где какого несоответствия в размерах между внутренними и внешними стенами, попытаясь вспомнить содержание найденной мистером Джемисоном записки.

Там упоминался дымоход. Слово это являлось единственным ключом к загадке, но в Саннисайде полно самых разных дымоходов. Например, огромный камин находился в моей гардеробной — пусть и не в спальне. И вдруг мне в голову пришла мысль, которая заставила меня резко сесть в постели. В кладовой над моей головой был открытый камин с кирпичной трубой! Однако в занимаемой мной комнате ничего подобного не было. Я встала с кровати и тщательно обследовала противоположную стену. Дымохода за ней определенно не было, как и в вестибюле под моей спальней. Как я уже упоминала, дом обогревался паровым отоплением. Большой камин имелся еще в гостиной, но та располагалась в другом крыле здания.

Почему кладовая обогревается одновременно и батареей, и камином? Архитекторам, как правило, не свойственна такая рассеянность. Не прошло и пятнадцати минут, как я уже поднялась на третий этаж, вооруженная рулеткой вместо складного фута и воодушевленная желанием подтвердить правильность мнения мистера Джемисона о моих умственных способностях. Я твердо решила ничего не говорить следователю о своих подозрениях до тех пор, пока моя теория не подтвердится конкретными фактами. Дыра в стене кладовой между дымоходом и внешней стеной зияла по-прежнему. Я еще раз осмотрела ее, но осмотр не дал новых результатов. Однако теперь пространство между кирпичной кладкой и обшивкой под штукатурку показалось мне исполненным нового смысла. В этой дыре виднелась только одна сторона дымохода. Я решила посмотреть, что находится по другую сторону камина.

Я действовала лихорадочно. Лидди ушла в деревню на рынок (по ее твердому убеждению, продавцы в магазинах всегда недовешивают, если не следить за весами, а теперь, после краха Торгового банка, мы должны жить в режиме жесткой экономии), и я хотела управиться до ее возвращения. Никаких инструментов у меня не было, но, пошарив в чуланах, я нашла садовые ножницы и топорик — и принялась за работу. Штукатурка отваливалась легко, но с обшивкой дело обстояло сложнее: она упруго поддавалась под ударами топорика и снова становилась на место. Необходимость соблюдать осторожность усложнила работу вдвое.

У меня на ладонях уже вздулись водяные пузыри, когда топор наконец пробил обшивку и упал вниз со стуком, который мне с перепугу показался оглушительней пистолетного выстрела. Я села на сундук, ожидая услышать пронзительные вопли Лидди, летящей, словно хвостатая комета, вверх по лестнице впереди остальных домашних. Но ничего такого не произошло, и с замирающим от страха сердцем я принялась расширять отверстие.

Результат моих исследований равнялся нулю. Я увидела абсолютно то же самое, что видела с другой стороны камина: полое пространство между настоящей стеной и фальшивой, футов семь длиной и около трех футов шириной. Ничего общего с потайной комнатой эта полость не имела, и в нее явно не заглядывали со времени строительства дома. Разочарование мое не знало границ.

Мистер Джемисон высказал предположение, что потайная комната (если таковая вообще существует) находится где-то в районе винтовой лестницы. Собственно, движимый этим соображением, он однажды уже исследовал белье-провод по всей его длине, болтаясь в шахте на веревке. Я уже собиралась с большой неохотой признать правоту следователя, когда взгляд мой упал на камин. Последним, похоже, никогда не пользовались: он был задвинут металлической ширмой. Я воспрянула духом, только убедившись, что ширма закреплена у камина намертво и никуда не убирается.

Я бросилась в соседнюю комнату. Ну, конечно! Там был точно такой же камин, точно так же закрытый металлической ширмой. В обеих комнатах дымоход выступал из стены на значительное расстояние. Я измерила его трясущимися от волнения руками. В одной и другой комнате он выступал из стены на два с половиной фута плюс два зазора по три фута между кирпичной кладкой и обшивкой с одной и с другой стороны. Итого получается восемь футов. Восемь футов одна сторона и почти семь другая — хорошенький дымоход!

Но я только определила местонахождение потайной комнаты. Попасть в нее мне не удалось, и традиционные поиски потайной кнопки на деревянной резной полке над камином или под поднимающейся половицей паркета ни к чему не привели. Безусловно, некий способ проникновения в тайник существовал — и, вероятно, очень простой. Но какой именно? И что обнаружу я в потайной комнате? Может, как предполагал мистер Джемисон, деньги и ценные бумаги из Торгового банка? Или вся наша теория неверна от начала до конца? Взял ли Пол Армстронг награбленное с собой? Если нет и если доктор Уокер посвящен в тайну, то он должен был знать, как войти в помещение за камином. Но тогда… кто же тогда проковырял первую дыру в фальшивой стене?

Лидди обнаружила свежий пролом в стене кладовой, когда мы сидели за ленчем, и с визгом скатилась с лестницы. По ее утверждению, она своими глазами видела, как незримые руки выламывали из стены куски штукатурки. Но при ее появлении бесчинство прекратилось, и она явственно ощутила дуновение холодного сырого воздуха. В подтверждение своих слов Лидди внесла в столовую мои мокрые грязные ботинки, которые я, к несчастью, забыла спрятать, и, держа их перед собой в вытянутой руке, произнесла драматическим тоном:

— Что я говорила вам? Посмотрите! Это ваши ботинки, мисс Рэчел, вымазанные в грязи и насквозь промокшие. Вы вольны смеяться, сколько душе угодно, но кто-то носил ваши ботинки. И говорю вам: от них пахнет кладбищем — это так же точно, как то, что вы сидите передо мной. Чует мое сердце, кто-то бродил в них прошлой ночью по казановскому кладбищу и сидел на могильных плитах!

Мистер Джемисон от удивления лишился дара речи.

— Я совсем не удивлюсь, если так оно и было на самом деле, Лидди, — проговорил он, справившись наконец с дыханием. — Вид этих ботинок говорит сам за себя.

Думаю, следователь разрабатывал план нанесения решающего удара по противнику. Но события развивались так стремительно, что у него не хватило времени привести задуманное в исполнение. Во-первых, позвонили из госпиталя для бедных и сообщили, что миссис Уотсон умирает и что она выразила желание увидеться со мной перед смертью. Мне не очень хотелось идти в госпиталь. Похороны с их торжественной пышностью могут доставить человеку особого рода печальное удовольствие, но смертное ложе внушает мне один ужас. Однако Лидди извлекла на свет божий черное платье и креповую вуаль, которые я держу для подобных случаев, и я отправилась в город. Когда я уходила, мистер Джемисон с подручными досконально исследовал винтовую лестницу: измерял, выстукивал и ощупывал. Я внутренне ликовала, представляя, как я их удивлю вечером. И я действительно удивила их почти до судорог.