Лариса Светличная - Деревня мертвецов

— У тебя самооценка завышенная? — будь я трезвая, не стала бы спрашивать, и так понятно.

— Адекватная, — не согласился Кирилл.

— Как скажешь…

Мероприятие дальше прошло без сучка, без задоринки, студенты вели себя идеально. Организатор из Кирилла вышел отличный.

Четвертым был Петюня. Петр Принцевский. Все его Петюней звали, и я про себя тоже. Он больше был похож именно на Петюню, а не на принца, хоть он и пытался себя так называть. Кроме того, что он Петюня, ничего о нем сказать не могу. Он вообще никакой. Единственная особенность — его почему-то все знали. И преподаватели и студенты. Хотя почему — неясно. Ну, вот он никакой! Тем не менее, более ярких студентов никто в лицо не знал, а Петюню знали все. Какой-то он оказался запоминающийся, хотя серость-серостью. Ни внешности, ни талантов, ни учебы, вообще ничего. Хотя один талант был — запоминали его все и сразу.

Пятая — та самая Злата Задорина. Она еще несовершеннолетняя, как гласили документы, ей восемнадцать будет в сентябре. Похожа на куклу: золотистые локоны, большие глаза, стройная фигурка. От таких девушек все приходят в бурный восторг, особенно мужчины. Женщины тоже к ним лояльно относятся, у таких девиц имидж милых глупышек. Что от такой ждать? Только дать ей конфетку и погладить по головке.

И замыкает хит-парад Полина Василина. Девица страшненькая, с плохим зрением, и влюбленная в Кирилла. Когда я впервые пришла в ее группу, то, глядя на список группы, решила, что ее зовут Василина, а фамилия Полина. Поймите меня: написано Полина Василина. Откуда я знаю, где тут имя, где фамилия? Решила, что Василина — имя. Так ее и назвала. Орала она на меня громко. Что меня еще на кафедре подговорили неправильно ее назвать, что ее всегда неправильно называют. Ну, а ко мне-то какие претензии? Никаких. Пусть с родителями своими ругается, они же ей имя с фамилией дали, не я. Мне бы со своим именем разобраться. Все считают, что я взяла себе кошачье имя. Кошка моя — Милка, а я — Миля.

Про зрение Полины отдельный рассказ. Почему она не сделала операцию по его восстановлению, или хотя бы не обзавелась очками — неясно. Вроде бы считает, что они ей не идут. Поэтому бедная девушка ходит со своей страшной близорукостью чуть ли не наощупь. Как она с таким отсутствием зрения умудрилась заметить Килилла, вопрос. Но заметила и ходила за ним по пятам весь год. Выглядит это так. Идет лекция, открывается дверь, входит Полина и начинает идти между рядами, вытянув руки, тщательно вглядываясь в каждого встречного. Кирилл в этом случае сразу прятался под парту, она его не замечала и проходила мимо. Решив, что его здесь нет, она уходила искать дальше. Университет большой, кабинетов много, искать можно долго. Студенты воспринимали ее поведение настороженно, и не связывались, видимо, решив, что она такая странная, и если с ней связаться, то она может стукнуть, и ничего ей за это не будет, если выяснится, что она где-нибудь состоит на учете.

Всю шестерку навязанных мне студентов я не могу заподозрить в любви к написанию научных статей и участию в конференциях. Кирилл еще подает надежды, Петюня — точно нет. Виктор — может быть, но навряд ли. Про Лёвушку лучше промолчать. Полина ничего не видит, кроме своей любви, а Злата вообще тупая.

— Вы студентов по какому критерию отбирали? По датам рождения? — спросила я декана, захлопнув папку. Раздражение за испорченный отпуск накатило волной, но я сдерживалась. Сообщили бы мне заранее про конференцию, я бы нашла более приличных участников, у нас на факультете есть такие. А с этими какая научная конференция? Половина из них не скажет полное название своего университета.

— Датам рождения? — переспросил декан, отбирая у меня папку. — Почему по датам рождения?

— Потому что все они родились в дни летнего и зимнего солнцестояния, и в дни весеннего и осеннего равноденствия.

— Неужели? — удивился декан, листая личные дела студентов. — Надо же, действительно. Я не обратил на это внимание. Считайте это совпадением.

— Совпадением? Шесть раз?

— А что такого? Они в разные дни родились, только Злата родилась в один день с Кириллом, но он старше. Поторопитесь, Миля Николаевна, на поезд опоздаете.

Начальник сунул мне в руки папку и выставил в коридор.

Пейзаж за дверью меня не порадовал — вокруг разливалось море цемента, которым строители залили пол в коридоре. И когда только успели? Я едва не влетела в жидкий цемент, но удержалась, балансируя на нешироком пороге кабинета. Хана моим туфлям. Как я отсюда уплыву? И на чем?

Вторая мысль была: а как из кабинета по цементу будет выплывать декан? И я взбодрилась, злорадно усмехнувшись. Но надо было поторопиться. Если вдруг декан решит выйти прямо сейчас, то с него станется толкнуть в цемент меня и по мне пройтись на сушу.

— Ты как там оказалась?

Рабочие случайно выглянули из-за угла коридора, где было сухо.

— Я из кабинета…, - тихо, чтоб не услышал декан за дверью, заныла я.

— Мы думали, что в кабинетах никого нет.

— Я там была…

— Что теперь с тобой делать? — злились строители.

— Спасите…

Оба мужика скрылись за углом, но через минуту вернулись и кинули в цемент прямо ко мне узкую доску. Я шустро, не дожидаясь инструкций, переметнулась по ней на твердый пол, чем удивила строителей. Они, видимо, надеялись посмеяться над моей неуклюжестью.

— Ты спортом занимаешься? — спросили они меня.

— Что-то вроде того…

— А, в университетской сборной, все ясно. Гимнастка, да?

— Ну, я занималась гимнастикой…

Правда, занималась, но недолго. Они тоже приняли меня за студентку.

— Спасибо за помощь, я пойду, — и я направилась к лестнице.

— Ты там не пройдешь, — предупредили они меня. — Там тоже полы меняют. Тебе теперь только через пятый этаж по переходу в другом корпусе.

— Спасибо, я знаю, как дойти!

Не надо меня провожать, а то уйдут далеко, и некому будет вытаскивать начальника из цемента. А если где-то здесь останутся, то могут услышать его вопли.

По узкой боковой лестнице я спустилась вниз, потом прошла два поворота до большой лестницы и стала подниматься на пятый этаж. У нас в университете столько коридоров и поворотов, что лабиринт с Минотавром отдыхают. Клубок Ариадны должен быть величиной с самосвал, никакой Тесей не утащит, только если перед собой будет толкать. Если Минотавр под клубок попадет — битвы не будет, его так придавит. Студенты только к третьему курсу запоминают дорогу, и то по плану. Но я здесь и училась, теперь работаю, поэтому знаю весь университет от чердака до подвала.

Я поднялась на третий этаж, прошла мимо влюбленной парочки, сидящей у открытого окна на подоконнике, пошла по ступенькам, потом остановилась, подумала, и спустилась обратно.