Марина Серова - По законам гламура

— Татьяна Александровна! А вы обещали с Леонидом Ильичом поговорить! Вы помните? — спросила Ольга.

— А я прямо сейчас с ним и поговорю, — сказала я.

Я зашла в свой номер за нужными мне вещами и позвонила Светлову, который оказался уже на месте. Я спустилась к нему и увидела, что он ждет меня в дверях.

— Приветствую вас, о победительница! — с шутливой тожественностью воскликнул он, пропуская меня внутрь.

— И вполне заслуженно, — заметила я, прошла в номер и села в кресло. — Ну, что там было? — не без интереса спросила я.

— Ничего особенного! Пашьян привел этих двух мерзавцев, и, вы знаете, Лариса сначала так хладнокровно себя вела!

— Там же был Сергеев, и она явно рассчитывала на его заступничество, — кивнула я. — Ну, а он что?

— А Сергеев влепил ей пощечину и сказал, чтобы она забыла его номер телефона, — кратко проинформировал меня Светлов.

— После чего она, надеюсь, скисла? — с надеждой спросила я.

— Ненамного и ненадолго — спонсоры ведь решили их отпустить, — объяснил он. — Правда, они пообещали устроить им веселую жизнь.

— А что? — сказала я. — Они вполне могут это сделать, и возможностей у них хоть отбавляй. Все-таки перенервничать им пришлось здорово! И полагаю, что, когда ректор университета об этом узнает… а он об этом обязательно узнает, то не видать ни Ларисе, ни Вадиму высшего образования как своих ушей! — уверенно заявила я.

— А вы молодец! — одобрительно сказал Светлов.

— Я старалась! — рассмеялась я и протянула ему диск из видеокамеры и кассету.

— Что это? — удивился он.

— Оплата операции для вашей внучки, — объяснила я и в ответ на его удивленный взгляд пояснила: — Посмотрите, и сами все поймете! А вкратце история такова: Глаха давно мертва и похоронена, а под видом ее выступает ее старшая сестра Ольга. Сергей же, вознамерившись заработать на посмертном выпуске дисков с песнями Глахи, пытался организовать ее скандальное убийство, потому что тихая смерть от наркотиков не наделала бы нужного ему шума, даже если произошла в психушке. Но он решил, что в Москве это будет сделать сложно, вот и попросил вас пригласить ее для участия в конкурсе, чем мог серьезно подвести вас, так что вы имеете полное право мстить. Продайте эти записи на телевидение или в «желтую» прессу. Можете еще поговорить с Ольгой… Кстати, Александр ее муж, а совсем не охранник. И вы узнаете от них еще много нового и интересного, — посоветовала я. — Пусть это будет что-то вроде цикла передач или статей под названием: «Вся правда о Глахе». А впрочем, вам виднее! Главное, не продешевите!

— Какой мерзавец! — воскликнул Леонид Ильич, забирая у меня диск и кассету. — Но тогда получается, что я его сообщник? Теперь же уголовное дело заведут!

— Бросьте! — отмахнулась я. — Никакого дела не будет, потому что Тумасяну такая реклама совсем не нужна! Так что обойдется и этот подонок без уголовного преследования!

— А диск? — задумчиво сказал Светлов, покачав в руках диск. — Сергей после всей открывшейся информации конченый человек! Ему никто не то что руки не подаст, в его сторону никто даже не плюнет! От него, как от зачумленного, будут бегать! Но лучше бы все-таки его судили за такую подлость!

— А кто вам сказал, что я собираюсь оставить его без наказания? Я дала ему слово, что уголовного дела не будет, а вот насчет всего остального?.. Нет уж! Пусть его бизнес развалится, а он помучается! Это будет справедливо! Скажите, Леонид Ильич! Ну, ладно я, которая живьем Глаху никогда в жизни не видела, но вы-то! Как вы не смогли понять, что это не она!

— А я ее видел? — удивился Светлов. — В гостинице она из номера не выходила, а в театре она в зале сидела, а я за кулисами как белка в колесе крутился! Где нам пересечься было? И потом, она в Москве в последнее время мало выступала. Неохота организаторам концертов после окончания ее выступления за всякой швалью мусор собирать и мебель чинить. Ее же аудитория — сплошь отморозки с одной извилиной в голове, которые накурятся всякой дряни, нальются пивом и идут ее слушать, а на самом деле — в проходах и на креслах прыгать, орать во весь голос и дергаться, как припадочные.

— Да! — согласилась я. — Пример для подражания она была не самый лучший. Вы все это, — я кивнула на диск и кассету, — в сейф уберите! У вас же в номере он есть?

Светлов встал, подошел к сейфу и начал там возиться, а я тем временем, пошарив под столешницей, нашла свой «жучок» и положила его в карман. Светлов же, убрав свои «драгоценности», вернулся ко мне и спросил:

— Таня! И вы так просто отдали мне эти вещи? Вы представляете себе, сколько стоит такая «бомбочка»? Тут не только на операцию для Софочки, но и ее детям хватит!

— Не представляю, — улыбнулась я. — Но у меня будет к вам одна просьба.

— Все, что в моих силах! — с готовностью заверил меня Светлов.

— Тогда помогите Ольге выпустить потом диски с записями Глахи — авторские права по вступлении в наследство будут у нее, — попросила я.

— Так она их отбила у Сергея? — воскликнул Леонид Ильич.

— Я посоветовала ей хорошего адвоката, — объяснила я.

— Ну, тогда на Сергее можно ставить большой и жирный крест! — с нескрываемым удовольствием сказал Леонид Ильич.

— Заключите с ней договор, оговорите свои проценты, и вперед! — продолжила я. — Думаю, что необходимые для этого связи у вас есть.

— Конечно-конечно! — заверил меня Светлов. — Больше никаких просьб у вас ко мне не будет? — спросил он.

— Нет! Это все! — сказала я.

— А вы сегодня уже уходите отсюда? — спросил он.

— Да нет! Задержусь до понедельника для вящего спокойствия спонсоров, да и интересно мне, чем этот конкурс закончится, — ответила я.

— Значит, и на конкурсе будете? — уточнил Светлов.

— Буду! — пообещала я. — Теперь мне уже самой любопытно, кто победит.

— Это замечательно! И тогда вы увидите, что старый Лазарь Лихт умеет быть благодарным! — многообещающе сказал Леонил Ильич, провожая меня к двери.

— Что вы задумали? — насторожилась я.

— Увидите! — таинственно усмехнулся Светлов, и я вышла от него в полном недоумении.

Спустившись на четвертый этаж, где уже не было охранника, я своим ключом открыла дверь в номер Евгения и сняла камеру наблюдения — она мне там была уже не нужна, а вот другие три — в коридоре и у Полины с Иваном — я решила на всякий случай оставить на своих местах — мало ли что?

Вольготно расположившись в кресле, я закурила, включила телевизор и расслабилась, решая, чем бы мне себя занять, а то не привыкла я как-то бездельничать. Тут раздался телефонный звонок, и я очень удивилась — в моей комнате стационарный телефон не звонил ни разу. Сняв трубку, я услышала приятный мужской голос, который спросил: