Сергей Емелин - Убийца пришёл первым

Да и потом, даже если закрыть на всё глаза и допустить, что Николя каким-то образом приложил ко всему случившемуся руку, то перстень-то всё равно со счетов не сбросить! Ну не было у него никакой возможности подложить эту штуковину Кристиану в карман… Или всё-таки была?

Нет, Себ, дружище, кончай нести чепуху, сказал я сам себе, в задумчивости поглощая вчерашний бутерброд. Когда в голове такая каша, подозревать можно кого угодно. Попробуем-ка лучше оттолкнуться от фактов…

А факты таковы — когда убийца вошёл в комнату Оливье, тот не спал и даже не собирался. Постель его была не разобрана, сам он не раздет… и этому, по-видимому, есть только два объяснения — либо всё случилось почти сразу после того, как мы разбрелись по комнатам, либо бедняга Оливье кого-то ждал и потому не торопился отойти ко сну. Первый вариант слегка отдавал идиотизмом — ну в самом деле, кому придёт в голову шастать по коридору с ножом в руке, если не уверен, что остальные уже давным-давно спят без задних ног? А тогда… Тогда, возможно, стоит задуматься над тем, кого Оливье мог дожидаться полночи?

— Уж если вы собираетесь проводить расследование, делайте это как следует, — мрачно заметила Лали, сосредоточенно тыча вилкой в остатки салата. — Ищите мотивы. Ведь нашлась же у кого-то причина, чтобы это сделать?

— Мысль, конечно, здравая, — не без иронии кивнула Бенедикт. — А что, у тебя есть соображения?

— Я так понимаю, Кристиан заочно оправдан, — с видом глубокой задумчивости продолжала моя жена, пропустив реплику Бене мимо ушей. — Значит, надо искать в другом направлении. Вот, например, могли Оливье убить из-за неразделённой любви, а, Линда? Как ты думаешь?

— А почему ты меня об этом спрашиваешь? — деланно удивилась австралийка, хотя её рука с бокалом внезапно дрогнула. — Считаешь меня экспертом по неразделённой любви?

— Тебя? Да нет, что ты, — как ни в чём не бывало взмахнула вилкой Лали, однако взгляд её был выразительнее всяких слов. — Просто пытаюсь рассуждать вслух.

— Начиталась ты, милая, любовных романов, — спокойно пожала плечами Линда и даже позволила себе улыбнуться. — Пламенные натуры, африканские страсти… В жизни, знаешь ли, всё немного по-другому.

— Любовные романы? Терпеть не могу! — презрительно фыркнула моя жена и уткнулась в тарелку; весь её наигранно-равнодушный вид говорил: Я сказала всё, что хотела, теперь думайте.

Ну и ну, мысленно присвистнул я, оказывается, моя ненаглядная Лали не так проста! Вполне прозрачно намекнула, что подозревает в убийстве Линду, хотя ещё полчаса назад готова была голову дать на отсечение, что это сделал Кристиан. Неужто её всё-таки убедили наши с Николя аргументы в пользу бедолаги Кри-Кри? Или… Что там вчера говорила Лали по поводу того, что Оливье якобы насмехается над чувствами Линды?

Впрочем, в одном жёнушка моя безусловно права — нужно искать мотивы. И кое у кого они действительно есть, насколько мне известно. Да вот взять хотя бы Жозе… Одному Богу известно, было ли на самом деле что-нибудь между Бенедикт и Оливье, но Жозе-то, похоже, в этом ни капли не сомневался, иначе не устроил бы своей невесте сцену ревности на тёмной кухне. Правда, именно он в последний момент перехватил руку Кристиана с ножом… Хотя кто знает — быть может, как раз этот инцидент натолкнул его на мысль прирезать Оливье. Тогда загадочное появление перстня в кармане Кри-Кри легко объясняется…

Да и Линду, получается, тоже нельзя сбрасывать со счетов, несмотря на её алиби — кстати, плохонькое, честно говоря. Месть отвергнутой женщины, и всё такое прочее… А ведь Лали говорила, что наша фотомодель давно уже вздыхает по Оливье, так что, не исключено, они виделись раньше, и именно тогда между ними могли завязаться какие-то отношения. А почему бы и нет? Возможно, корни убийства тянутся из прошлого…

— Уж если Лали предлагает искать мотивы, то, по моему разумению, нужно сделать вот что, — медленно заговорил я, тщательно подбирая слова. — Пусть сейчас каждый из нас вспомнит, когда он встречался с Оливье в последний раз и при каких обстоятельствах, желательно поподробнее. Думаю, это тоже может оказаться полезным.

— Ещё один сыщик нашёлся, — раздражённо хмыкнул Жозе. — Более идиотского вопроса ты не мог придумать? Все мы встречались с ним вчера за этим вот самым столом, и сидел он, между прочим, там, где ты сейчас сидишь.

— Это ты перестань дурачиться, — сердито ответил я. — Естественно, я не имею в виду вчерашний ужин… Если хочешь, могу начать с себя — мы с ним виделись около двух лет назад, точнее вспомнить не могу. Он тогда как раз проездом был в Париже, и мы втроём провели вечер в ресторане — он, я и Лали.

— Верно, — кивнула моя жена. — Кажется, это было в начале лета… Ну точно, в июне, он нам все уши прожужжал про своё майское турне по Бельгии!

— Ну, и я тоже встречался с ним несколько лет назад, — тряхнул головой Жозе. — Да что тут выяснять, наш Оливье вёл такой образ жизни, что мы все его годами не видели. Просто удивительно, как у него в этот раз время на нас нашлось!

— Ох, лучше бы и не находилось… — вдруг очень тихо произнесла Элен, и Жозе осёкся на полуслове, а остальные неловко потупились; действительно, не появись Оливье на этом рождественском ужине — был бы наверняка жив.

Но мне требовалось кое-что узнать, и я упрямо продолжал гнуть свою линию:

— Так, Джоанну мы пока пропустим, все эти годы она была слишком далеко отсюда и ни с кем из нас не общалась… А как ты, Бене?

— То же, что и Жозе, — Бенедикт смущённо улыбнулась и слегка подёргала светлую прядку волос над ухом. — Не видела Оливье Бог знает сколько времени, сейчас даже и не вспомню, когда мы с ним встречались последний раз. Года три, наверное…

— Вот как? Точно не вспомнишь? — Лали, как всегда, встряла со своими ехидными вопросами-подколками, но истинная бретонка Бенедикт, в отличие от чувствительной Линды, была для них недосягаема.

— Точно не вспомню, — с нарочитым вздохом повернулась она к моей жене, шутовски разводя руками. — Лали, подружка, перестань искать в каждом слове подвох, а то перегреешься.

— Вообще-то я просто так спросила, — невинно фыркнула Лали. — Себастьен же сказал, что это важно, я и подумала…

Я толкнул свою ненаглядную ногой под столом, чтобы она хоть немного помолчала, и развернулся к Мануэле, которая неспешно потягивала томатный сок, устроившись чуть в стороне от остальной компании; весь её вид говорил: Отстаньте от меня, ради Бога! и ничего удивительного в этом не было, если учесть, что буквально час назад полиция арестовала её кузена по обвинению в убийстве. Тем не менее я собирался довести этот самодеятельный допрос до конца.

— О, чёрт, — сказала вдруг Линда, растерянно копаясь в своей сумочке, висевшей на спинке стула. — Кажется, я забыла в комнате свои сигареты… Пойду сбегаю, страсть как хочется курить.