Микки Спиллейн - Я умру завтра

Я уставился на зазубренный проем в ободке чаши и попытался прикинуть расстояние. Может, миль двенадцать. Ну, пятнадцать от силы. Та часть склона, на которую уже легла тень, была поближе, не далее чем в пяти милях.

Я спрь1гнул с пяти с половиной тысяч футов, когда мы держали курс на юг. "Кастрюля с омарами", заложив вираж, пошла на снижение и должна была свалиться не далее чем в нескольких милях от места моего приземления. Но, черт побери, с этим С-47 никогда нельзя быть ни в чем уверенным! Вечно они откалывают номера! В принципе он может оказаться в любом месте - отсюда до Джакса. Но если законы аэродинамики и удача сработали мне на руку, он должен лежать в пределах чаши!

- Трамбл... - спросил я, - ты помнишь, когда увидел меня?

Он уверенно кивнул.

- А ты слышал в то время грохот в той стороне? - Я показал на южные склоны. - Видел вспышку?

Проследив за движением моей руки, он задумался и ответил:

- Я-то не видел.

- Значит, не ты. А кто видел? И что?

- Макбрудер, - улыбнулся мальчишка. - Он был на склоне под самым ущельем, когда увидел наверху большую штуку и услышал жуткий рев. Тогда он кубарем полетел вниз. Он решил, что земля снова будет трястись и надо уносить ноги, но побоялся сказать, что видел эту штуку. Он только мне рассказал.

Может, мне и повезло, подумал я. Может, она до сих пор так и лежит там. Значит, машина не загорелась, а если она свалилась на деревья, есть шанс, что я доберусь до рации. Если даже основная консоль вышла из строя, остается "Халликрафтер". Со старым приемником S-38A и передатчиком поновее RD-56F в случае необходимости я смогу связаться с армией.

Я припомнил - в грузовом отсеке были еще кое-какие полезные вещички ребят, и почувствовал себя куда лучше.

- Слушай, Трамбл... - сказал я. - Думаю, тебе имеет смысл поговорить с ним.

- С Макбрудером?

- Ну да. Можешь попросить его показать, с какого склона он все это видел?

- Попросить я могу. А зачем?

- Зачем - не важно.

Он серьезно посмотрел на меня:

- Тебе все равно не поможет.

- Неужели?

Трамбл прищурился, глядя на заходящее солнце.

- Билли Басси вот-вот будет тут. И станет искать тебя.

- И найдет. Верно?

- Ясное дело. Так что тебе ничто не поможет. - Языком он снова старательно облизал губы, оставив грязноватый влажный овал вокруг рта. Кэрри... она вроде здорово врезалась в тебя?

- Может быть.

Он опять вскинул голову.

- Мне ты тоже нравишься, - заявил он.

- Что собой представляет Басси?

- Злой. Жутко злой. От него никуда не деться. Он тебя убьет.

- Ты в самом деле так думаешь?

- Он до тебя доберется. От него все только этого ждут. Так он и сделает. Точно. А не получится - его никто уважать не будет.

Я неторопливо выбил пыль из брюк и снялся с места. С восторгом он вприпрыжку пустился за мной.

- А теперь ты спустишься, чтобы Билли мог убить тебя?

Засмеявшись, я сделал вид, что хочу дать ему по челюсти.

- Пока еще нет, попрыгунчик. Билли придется подождать.

- Но Билли станет...

- Ничего он не станет делать. Так что возвращайся и скажи ему, что я собираюсь разорвать его на мелкие кусочки. Понял?

Он уставился на меня, и было видно, что ни с чем подобным он не сталкивался в своем мирке. Глазенки его снова вспыхнули, и он сказал со спокойной уверенностью:

- Конечно, я ему скажу. Уж я ему точно все передам.

Мне оставалось только надеяться, что я соответствую облику героя, каким предстал перед его глазами.

Мы успели перехватить Чиггера Болиди, когда он на муле выезжал со двора. Я рванул его за руку, заставил отвести мула обратно в стойло и запереть ворота.

- Значит, ты не всегда возил почту, Чиггер.

Когда он промолчал, я нажал на него, и он признался:

- У меня там наверху была земля.

- Давно?

- Еще до их появления.

- И что ты выращивал?

- У меня росли яблони. - Он был так перепуган, что еле шевелил языком. - Никакое серебро меня не интересовало. Они не должны были выкуривать меня оттуда!

- Кто они, Чиггер?

- Ну, те... с другой стороны. Все они. Я знал, что на той стороне все только крадут и убивают! Я возил почту. И видел...

- Почему они выкурили тебя с земли, Чиггер?

- Взяли и выкурили, вот и все. Все у меня взорвали. Черт бы их всех побрал! Да не нужно мне было никакого серебра! Проклятие...

- Сколько их было?

- Десять! Заявились всей компанией. Провалиться бы им пропадом! Все десятеро! Там, наверху, они переходили от одной фермы к другой. В живых остался я один, да еще Харты. Не будь их столько, все они были бы трупами! Захватывали землю и убивали. Чтоб их всех с их штуками! - словно выплюнул он последние слова.

Схватив его за плечи обеими руками, я подтянул Чиггера так, что ноги его оторвались от земли.

- Кто еще погиб, Чиггер? Назови их!

Он дышал короткими всхлипами.

- Братья Мелс. Купер. Все Белчи.

- А их участки?

- Землю всю искорежили взрывами. Остались только камни. Теперь там ничего не растет. Сплошные каменюки. Они пустили в ход свои штуки. Им нужна была вся земля, и они ее получили. Забрали всю. Как говорится, со всеми потрохами. Взяли у всех. Все договора...

Он пошатнулся, казалось, вот-вот рассыплется на глазах, но я крепко держал его. Повалившись на пол, он пополз на корточках и что-то забормотал. Я вышел в сгустившиеся сумерки. Огляделся вокруг.

Может, пришла ночь моей смерти, подумал я. Усмехнувшись, я почувствовал за поясом надежную тяжесть 45-го калибра и пошел на огонек. Путь был недолгим, но я все же успел вспомнить, что представляет собой цивилизация и человечество. Ты можешь вступить в драку, не испытывая большого желания драться, но убивать, когда ты не испытываешь привычки к убийству, тяжело. А для привычки требуется время. О да, прикончить человека нетрудно, но трудно привыкнуть к киллерской работе. Вот Билли Басси уже приспособился, и, как только пробьет час, позыв к убийству не замедлит дать знать о себе.

Но сначала Билли надо подготовиться. Мысленно исполнить ритуальный танец войны, напялив на себя раскрашенные перья устрашения. И чтобы они прочно держались.

Я подмигнул высыпавшим в небе звездам, и они мне подмигнули в ответ. Я прошел мимо лавчонок и, возможно, мимо места, где был исполнен ритуальный танец. Но я лишь хмыкнул на ходу.

Добравшись до постройки, на поперечной балке которой было выжжено "Харт", я открыл дверь и вошел.

Я ошибся относительно места, где проходили ритуальные танцы войны. Я не миновал его. И сейчас оно было прямо передо мной. Все собрались здесь, весь клан Хартов, сгрудившихся вокруг кресла-каталки отца, рядом с которой стояла Кэролайн. Но все молчали. Молчали и слушали огромного типа. Такой туши я никогда в жизни не видел, как и столь омерзительной физиономии, какой Господь Бог умудрился наградить человека.