Микки Спиллейн - Семь лет в ожидании убийства

- Через три года после того, как меня посадили, до меня дошел слух, что Носорог умер. Я никогда не интересовался тем, как это случилось. Но теперь мне нужно знать все.

Пальцы Дэна вертели кофейную чашечку, стоявшую на блюдце.

- Случилось это 10 августа 1955 года. Дату я помню точно, потому что Носорог был одним из двадцати взрослых людей, которые заболели полиомиелитом летом того года, когда разразилась эпидемия этой болезни. Примерно два месяца он провёл в больнице в Мейберри, где был подключен к аппарату искусственного дыхания, а потом, когда для него изготовили персональный аппарат, его отвезли на собственное ранчо неподалеку от Финикса. Оттуда он продолжал управлять своим "бизнесом", хотя здоровье его так и не улучшилось.

- Он умер от полиомиелита?

- Нет. Над ранчо пронесся сильный ураган. Линия электропередачи была повреждена, и аппарат отключился. Медсестра не сумела завести мотор, который обеспечивал работу запасного генератора, и поехала в город за помощью. Однако когда она вернулась, было уже слишком поздно - Носорог скончался. Похоронили его там же, на ранчо.

- А что случилось с его имуществом?

- Ты не поверишь. Все, что Носорог имел, а это не так уж много, примерно полмиллиона, он завещал двум больницам, ведущим исследования в области полиомиелита.

- Но ведь денег у него было гораздо больше.

- Разумеется, но ты же знаешь эту публику. Они крайне осторожны. Если у Носорога и были деньги, а я в этом не сомневаюсь, то они где-то надежно припрятаны, ведь взять их с собой он не мог.

Дэн снова взглянул на меня. В его глазах сверкнула искра любопытства.

- А почему тебя все это интересует?

- Ты слышал, за что я был осужден?

- Я писал о твоем деле в нашей газете.

- Значит, тебе известно, что меня обвинили в попытке вымогательства денег у крупного государственного чиновника.

- Районный прокурор был на высоте.

- Да, доказательства он предоставил более чем убедительные, словом, "упаковал"

меня основательно.

Дэн ухмыльнулся.

- Вот именно: основательно. Настолько основательно, что потом даже передал это дело своему молодому помощнику, и тот без труда успешно завершил его в суде.

Кстати, твой бывший судебный следователь теперь стал нашим районным прокурором.

- Ну и прекрасно.

Брови Дэна удивленно поползли вверх.

- Неужели у тебя нет к нему неприязни?

- Он тут не причем.

- Ах так?

- Ты ведь знаешь, что обычно все осужденные утверждают, что обвинения против них подстроено, а факты подтасованы.

- Конечно, это для меня не новость.

- Так вот и я говорю, что в моем деле факты тоже подтасованы.

Он снова усмехнулся.

- Для меня это не секрет.

На какое-то время я оцепенел, не в силах издать ни звука. Когда дар речи, наконец, вернулся ко мне, я хриплым голосом спросил:

- Откуда ты это знаешь, Дэн?

Он продолжал усмехаться.

- Я ведь не новичок в нашем деле. Фил. Нужно быть абсолютным кретином, чтобы пойти на то, в чем они тебя обвинили. Но теперь, когда все позади, может, ты мне ответишь на один вопрос?

- Что тебя интересует?

- Кто все это устроил и зачем?

- Это работа Носорога, дружище. Мне удалось выяснить, что его безнаказанность объяснялась не крупными взятками нужным людям, а компрометирующей информацией на них, которой он располагал. Я неосторожно заявил, что тоже раздобуду эту информацию и обнародую ее. Свое расследование я начал довольно успешно. Это, разумеется, всех "заинтересованных лиц" встревожило. Они даже пожертвовали своим человеком, который шел в моем списке первым. Думаю, что ему очень крупно заплатили за согласие сыграть роль "козла отпущения", а потом как по нотам разыграли партию со мной.

- Да, тебе здорово не повезло.

- А та паршивая газета, которая должна была за меня заступиться, смолчала.

- Ты тогда поставил их всех в весьма щекотливое положение.

- Глупости. Им и прежде приходилось бывать в разных передрягах. Этот вонючий Гэйтс, издатель парши...

- Не будем плохо говорить о покойниках.

Тут пришла моя очередь удивляться.

- Он умер? И когда же это произошло?

Дэн пожал плечами:

- Примерно с год назад. Последнее время он был редактором маленькой газетенки.

Сердце сдало. Он так и не смог оправиться после потери той своей газеты... Но давай все же вернемся к главному вопросу. Что заставило тебя вспомнить прошлое теперь?

Я посмотрел на него через стол.

- Я не верю в то, что Носорог мертв.

Он ничего не ответил. Жестом подозвал официанта, отдал ему мой счет и доллар за кофе, выпитый им в холле. Подождал, пока я получу сдачу, и кивнул мне, приглашая к выходу. Мы вышли на улицу и направились к зданию, где размещалась редакция его газеты. Пройдя через холл к лифтам, поднялись наверх. Практически весь этаж был занят многоярусными стеллажами фото архива. Дэн порылся в каталоге, а потом извлек из большого шкафа фотографию и протянул ее мне.

Это был снимок размером четыре на четыре дюйма. На нем был запечатлен лежавший в гробу в окружении множества венков Носорог. Для того, чтобы развеять мои последние сомнения, Дэн показал мне еще и другую фотографию, уже восемь на десять, где эта тварь была снята крупным планом. Когда я вернул ему снимок, он спросил:

- Достаточно? Если хочешь, я могу достать и вырезки из газет. Я покачал головой:

- Не стоит беспокоиться.

- Что так?

- Дэнни, дружище, мы же с тобой не сосунки и отлично знаем, что фотографии легко сфальсифицировать. Носорог вполне мог забраться в гроб и попозировать в нем для снимка. Кстати, кто делал эти фотографии?

Дэн взглянул на оборотную сторону меньшей фотографии.

- Гилфорд, - сказал он.

- Безупречная работа.

Дэн проводил меня до двери. На этот раз я взял такси. Вышел на углу нашего квартала, в магазине деликатесов купил холодный ростбиф, еще кое-что и направился домой. У входа в подъезд я поздоровался со своим соседом, мистером Кроссетти, и тут на противоположной стороне улицы я вдруг заметил тех самых громил, которые так вежливо "побеседовали" со мной сегодня утром. Судя по всему, они облюбовали это место в качестве наблюдательного пункта, все еще надеясь "засечь" Терри.

Я передал соседу свой пакет, попросил подержать его минутку и направился к громилам. Подходя к ним, я опустил голову, и первый амбал меня не узнал. Я точно рассчитал дистанцию и силу удара. Мой кулак въехал ему прямо в солнечное сплетение. Он согнулся пополам и рухнул на тротуар.

Его компаньон вместо того, чтобы сразу броситься на меня, полез за своей пушкой, и это было ошибкой. Моя нога угодила ему точно в пах. Он взвыл от боли. Как следует поработав ногами, я превратил физиономии двух амбалов в кровавое месиво, после чего вновь пересек дорогу и поблагодарил мистера Кроссетти за то, что он любезно подержал мои покупки. Вид у него, должен признать, был довольно ошарашенный.