Микки Спиллейн - Ублюдок Баннермен

- Да, я знал об этом, но не думал, что этот недостаток покажется вам существенным... Ладно, в таком случае найдем для вас что-нибудь более подходящее.

- У меня есть кое-какие соображения на этот счет.

- Да?

- Дело вот в чем. Любая сделка или купчая обязательно вызовет отклик в печати, а я бы хотел до поры до времени обойтись без этого. Поэтому мне надо, чтобы вы сами приняли непосредственное участие в этом деле и постарались сделать так, чтобы участки находились или в непосредственной близости от предполагаемого нового города, который основывает мой будущий зять, или даже в районе застройки.

- Но, мистер Баннермен...

- Для моих целей это было бы в самый раз. Там будут современные красивые дома, может, появится легкая промышленность, будут шоссе некоторые пройдут рядом с заводами Томпсона, потом туда могут протянуть железную дорогу. Так что доходы от города будут гораздо больше, чем от казино.

- Но...

- Нет, мистер Хейли. Если мои условия вас не устраивают, постараюсь найти другого маклера.

Ему нечего было сказать. Он передернул плечами и глотнул кофе.

- Ладно! Я выясню, как далеко там зашло дело и что-нибудь попробую. Но если это будет невозможно...

- ...тогда мне придется думать о других участках, - закончил я. Сколько вам потребуется времени?

Он взглянул на настольные часы.

- Если все пойдет гладко... в любом случае к вечеру буду знать.

Я поднялся и взял шляпу.

- Ну вот и хорошо. Я загляну попозже.

- Буду ждать, мистер Баннермен, - сказал он, делая ударение на фамилии.

Хэнк Фитерс приходил на работу около девяти часов. Остановившись перед редакцией, я высунулся из машины и начал махать рукой, привлекая его внимание. Он быстро выскочил из здания и уже через секунду сидел на заднем сидении.

- Что-нибудь выяснили? - спросил я.

- Да, собственно, не знаю. Во всяком случае, я разузнал о людях, живущих неподалеку. Один наш сотрудник живет в двух шагах оттуда и у него весьма болтливая жена. Одним словом, кое-что я выяснил и на некоторые вопросы могу ответить.

- А сведения надежны или просто сплетни?

- Какая разница? Достоверно то, что жена Мелонена никогда не отличалась особой щепетильностью в поведении и развлекалась на манер мадам Помпадур. У нее слабый низ и много, очень много поклонников...

- А можно выделить кого-то?

- Только не торопись, малыш, - он улыбнулся и приподнял руки. Дважды к ней подъезжал Руди Баннермен, и оба раза у него ничего не вышло. Однажды, например, видели, как они вместе загорали. Разумеется, Руди млел в ее обществе, но успевал-таки сматываться до появления грозного супруга.

- Повезло ему!

- Сандерс, которого подозревают, тоже не один раз пытался сблизиться с этой любвеобильной дамочкой и даже наносил ей визиты. Их два раза видели в баре рядом с домом Мелоненов. Этого вполне достаточно, чтобы повесить убийство на него.

- Что они и делают.

- Но кроме этого есть еще кое-что. Интересные детали из двух надежных источников. Один - пожилая леди, которая часто гуляет вечерами, другой жена другого нашего сотрудника. Она, как ни странно, страдает бессонницей. Они в один голос утверждают, что к миссис Мелонен заглядывал и постоянный визитер, пока ее супруг был на ночном дежурстве в клубе.

- Есть словесный портрет?

- Довольно неопределенный... На нем всегда были пиджак и куртка, шляпа на голове и шел он всегда уверенно. Обычно он подъезжал к дому на машине в одно и то же время. Она садилась к нему и они уезжали.

- А машину не приметили?

- Ты что, серьезно думаешь, что старая мымра может в темноте определить марку машины или точно описать, как она выглядит? Говорят, машина была темного цвета. Обе считают, что это был Сандерс.

- Великолепно! А вы сами что думаете?

Хэнк пожал плечами и хмуро сказал:

- Парень был худощав... Сандерс тоже, а Руди Баннермен, наоборот, плотный и коренастый. Во всяком случае, на него не похоже. Что еще?

- Потом. Сначала я все как следует переварю.

Хэнк открыл дверцу и выскочил на тротуар. Потом, видимо, только что вспомнив, сказал:

- Кстати! Я видел человека, который очень хотел встретиться с тобой. Это хороший друг твоего отца.

- Кто именно?

- Некто Джордж Н. Уилкинсон, адвокат.

- Уилкинсон! Черт возьми, ему же наверняка за девяносто!

- Девяносто три, но держится молодцом. Я сказал ему, что ты вернулся, и он захотел обязательно повидать тебя. Он многое помнит и может оказаться полезным. Они с твоим отцом были страстными рыбаками и большими друзьями.

- Обязательно встречусь с ним до отъезда. Да, кстати, вы не знаете кого-нибудь из полиции, кому можно полностью доверять? Я имею в виду полицейского с безупречной репутацией.

- Попробую навестить его и поговорить с ним - я имею в виду с лейтенантом Граверсом - а ты позже заедешь к нему.

Я покатался по городу, вернулся в центр, нашел полицейское управление и спросил лейтенанта Граверса. Дежурный сержант перекинулся с кем-то парой фраз по телефону и объяснил мне, как пройти.

Для своего звания лейтенант был довольно молодым, но у него определенно были качества настоящего офицера. Суровый, когда нужно, всегда решительный и умный, и всегда скептически настроенный.

Когда я вошел, он окинул меня внимательным настороженным взглядом, но пригласил сесть и пожал руку. Я подумал, что если бы не оставил в машине свой сорок пятый, он наверняка заставил бы меня положить его на стол, а потом бы начал разговор. Если мое имя и произвело на него какое-то впечатление, он не дал мне этого почувствовать.

- Вы имеете какое-нибудь отношение к местным Баннерменам? - спросил он, вытаскивая пачку сигарет.

Я кивнул.

- Именно какое-нибудь. Они называют меня "ублюдок Баннермен", - он быстро вскинул глаза. - Я принадлежу к этому семейству, но родился вне брака и все такое прочее...

Он закурил.

- Да, я кое-что слышал об этой истории. Ну а я чем могу помочь вам?

- В вашем городе находятся два негодяя из Чикаго. Одного зовут Гейдж, другого Матто.

Лейтенант Граверс некоторое время молча рассматривал меня, качаясь на стуле, а потом сказал:

- Мне известно, что эти люди здесь, а вот как это узнали вы, мистер Баннермен?

Я невольно усмехнулся.

- Мне доводилось встречаться с ними в Чикаго во время одного дела. Тогда они были представителями "синдиката". Оба уже достаточно зарекомендовали себя, и я думаю, мое сообщение вас заинтересует.

- Так-так... - он глубоко затянулся. - О, я высоко ценю ваш гражданский поступок, но, к сожалению, пока мы ничего не можем предпринять против вышеназванных лиц. Или, может, у вас есть какие-нибудь основания для жалобы на них?

- Нет, но с тех пор, как я решил обосноваться здесь, я не хочу, чтобы здесь свободно разгуливали люди из этого чертового "синдиката" и вдобавок вмешивались в мои дела.