Дарья Дезомбре - Тайна голландских изразцов

– Что? Что ты сейчас сказала?

– Я сказала, что у него тоже случился пожар.

Произнеся последнюю фразу, Маша замолчала – история про убийцу перекрыла в ее голове эту информацию.

– Там были жертвы?

Маша молчала.

– Маша, там были жертвы? – повторил Андрей. – Потому что вокруг тебя очень много чего горит в последнее время и в основном с трупами. И если этот твой Шарниров – убийца, то все сходится.

– Что сходится, Андрей?

– Модус операнди. Заметание следов. Я не хочу, чтобы ты встречалась с ним наедине, слышишь? Если он говорит правду и существует еще кто-то, то он не откажется встретиться с тобой в отделении полиции в присутствии полицейского. Выслушай его и переведи все тамошним следакам. Обещай мне, что не будешь…

– Что-то все сегодня требуют с меня обещаний. – Маша почувствовала, как дрожит под тонким гостиничным одеялом. – Хорошо.

– Что хорошо? – строго переспросил Андрей.

– Я не буду встречаться с ним наедине, гражданин начальник.

– То-то. Умница. – И Андрей, пожелав ей спокойной ночи, с явным облегчением закончил разговор.

Андрей положил трубку и вздохнул. Чем дальше в лес, тем тяжелее ему было говорить с Машей о чем-то, не завязанном на убийствах. Он усмехнулся: кто бы мог подумать, что он когда-нибудь захочет сам поговорить об «отношениях» – на тему, которую всегда избегал, и к тридцати с лишним годам, как всякий уважающий себя мужчина, достиг в этом искусном увиливании больших высот. Наказание настигло героя – теперь он был бы и рад перейти к крайне волнующему его вопросу: что будет дальше с ними, с их отношениями, черт возьми?! Но вот как это сделать, не представлял. Впрочем, он уже понял, что напал на редчайший женский типаж: Маша, похоже, меньше него самого любила и умела выяснять отношения… И еще: он очень за нее боялся, и новости с заморских берегов только растравляли его страх. Но что он мог сделать? Тайно пересечь границу в трюме какого-нибудь торгового судна, прибывающего в Антверпен, чтобы потом просто ходить с ней рядом, подобно верному оруженосцу? Мысль бредовая, но Андрей склонялся к ней тем сильней, чем глубже увязало расследование. С горя он даже решил позвонить женам Шарнирова – первой, официальной, в Германии. И второй, гражданской, в Бельгии. И начал со второй. Однако к телефону никто не подходил. «Пожар, – вспомнил он. – Может, ее и в живых-то уже больше нет». И Андрей, крякнув, набрал номер мадам Шарнировой номер один, ставшей фрау Хартман.

– Я бы хотел поговорить о вашем бывшем муже, – начал он, пытаясь перекричать детский крик на заднем плане.

– Об Аркаше? – удивилась фрау и что-то рявкнула дитяте по-немецки. – Извините, а вы кто?

– А я – старший оперуполномоченный Московского уголовного розыска. Капитан Яковлев, – отрапортовал он, невольно вздрогнув на немецком пассаже, а привыкший к дойчу ребятенок в ответ разорался еще пуще.

– Что он натворил? Я имею в виду бывшего мужа? – Фрау вышла в другую комнату и прикрыла дверь – детский ор стал поглуше.

– Пока ничего. Просто профилактический звонок.

– Ну конечно. Мы уже лет пять как в разводе – и вы мне звоните в Кельн, хотя ничего не произошло. Да ладно, что уж. Задавайте ваши вопросы.

– Вопросов конкретных пока нет. Расскажите, как давно вы его знаете, что он за человек? – И Андрей вдруг вспомнил, как сидел напротив другой бывшей жены – в Екатеринбурге.

– Да. Ясно, – произнесла бывшая жена, еще больше насторожившись. – Хороший человек, но слабохарактерный. На убийство не способен, если только речь не идет о его рухляди.

– Какой рухляди?

– А какой угодно. Старья, за которое он надеется выручить сумасшедшие деньги. Мы с ним с тоски сошлись, не по любви. Но я тогда думала, Аркаша просто такой инертный. А он инертный-то инертный, а как речь о кладах заходит, бешеный становится. Больше-то его в жизни ничего не волнует. Даже работать когда устраивался гидом-переводчиком – у него к языкам способности, – то на всякие выставки антикварные бегал толмачом.

– А что за выставки? – заинтересовался Андрей.

– Ну, не знаю. Мюнстер там, Брюссель, Маастрихт. Думал встретить там крупную рыбу – богатенького Буратино, чтобы вместе искать свои сокровища. Тот, значит, вкладывает деньги, а наш – знания и умения.

– И как? Встретил?

– А я почем знаю? Мы с ним давно не общаемся. У каждого своя жизнь… – Она помолчала, а потом хмыкнула: – Но если вы мне звоните, то, наверное, встретил. Только не тунца видать, а акулу.

На следующее утро Андрей проснулся поздно. Раневская, как большой, сам выбежал прогуляться – это означало, что вчера он забыл закрыть дверь. Откуда в комнате и стоял такой ледяной холод. Андрей довольно улыбнулся еще сонными, твердыми губами: вчера его на крыльце ждала кастрюлька с борщом – честным, наваристым, с большими кусками мяса, вкусно отстающими от сахарной кости. Кости достались счастливому Раневской, и они оба легли в постель в относительно благостном расположении духа. Раневской хватило для благостности костей с мясным придатком, а Андрей достал из морозильника запотевшую бутыль и налил себе рюмочку под борщ. От чего тот стал еще аппетитнее, сон – крепче, а пробуждение – радостным, как в детстве. Андрей вышел из комнаты и потянулся с явным удовольствием: сквозняк из приоткрытой Раневской входной двери выдул весь вчерашний сытный борщовый дух. Веранда была залита золотистым утренним светом, лучи преломлялись в разноцветных ромбах в верхних стеклах, и яркие цветные отражения ложились на противоположную стену и стол, украшая собой протертую клеенку. Он поежился от холода, насыпал молотого кофе и поставил на конфорку кастрюльку, пообещав себе (в который раз!) отыскать в кухонном шкафу кофеварку – итальянскую модель, оставшуюся от тех времен, когда он еще хотел обаять Машу (и ему даже какое-то время казалось, что все получилось). Вспомнив о Маше, он поморщился как от зубной боли: что ему с ней делать? И, как ответ на вопрос, зазвонил мобильник, оставленный у постели.

– Да! – рявкнул в трубку Андрей, традиционно отбирая из кучи вещей, сваленных на прикроватном стуле, более-менее свежую футболку и носки на сегодняшний день.

– Э… Андрей, тут у нас новости по твоему клиенту, – раздался голос Камышова.

– По какому из? – Придерживая трубку плечом, он уже залезал в джинсы.

– Ну, помнишь, ты еще полицию бельгийскую тягал по его поводу?

– А? – замер Андрей с руками на незастегнутой ширинке.

– Шарниров. Аркадий. Ну, вспомнил?

Андрей сел на диван:

– Так. И что с ним?

– С ним хана, капитан. Вчера выловили в канале.

– В Брюсселе?

– В Брюгге.

Андрей выдохнул:

– Ясно. Есть первые результаты осмотра?