Хиггинс Кларк - Снега

Он отпил кофе, чтобы унять вновь охватившее его волнение.

— Мне кажется, что вы могли купить у нее эту картину за мизерную цену, — сказала Риган.

Журналист почти обиженно посмотрел на нее:

— Я не такой человек! Эта картина должна висеть в музее. Это — одно из величайших достояний нашей страны. Я немедленно довел свое открытие до сведения Ассоциации Спасения Прошлого Аспена, немедленно заставил ее принять необходимые меры. И, позвольте мне вам заметить, в этом деле все еще далеко не кончено.

— Что вы имеете в виду?

— Дело в том, что Джеральдин обладает огромными землями и ей совершенно некому их оставить в наследство.

— Я и не знала, что она до такой степени богата.

— Видите ли, она, наверное, в своем доме за последние пятьдесят лет и абажура не сменила. Ее автомобиль — просто развалина. Покупает она все по выписке, по каталогу. Но вот ее сейф в банке содержит не только найденное мною полотно, но и очень много денег. Она вообще просто потрясающая женщина, просто потрясающая!

— Что меня волнует, — заметила Риган, — так это то, что очень многие люди прочли про Джеральдин и эту картину Бизли.

— Ну, еще они прочли и мою статью — продолжение про нее.

— Была еще и статья-продолжение?

— Ну, пожалуй, ее можно назвать дополнением к первой статье. Вы представляете, что это такое?

— Ну, я догадываюсь, что вы имеете в виду.

— Хорошо. Значит, так. Около месяца назад я написал статью о том, что Джеральдин подарила свою картину Ассоциации Спасения Прошлого Аспена и о наших планах создания музея. Я там написал, что обнаружено двенадцатое полотно Бизли и что оно будет находиться там, где должно находиться, то есть в новом музее Аспена, и что по этому поводу у нас в городе будут организованы крупные торжества. Ну и так далее и тому подобное. Луис пришел просто в бешенство, когда увидел, что я даже не назвал в своей статье его ресторан. Зато, видите ли, я назвал в ней владельца того полотна Бизли, что жил в Вейле. — Журналист усмехнулся. — Может быть, я и зря это сделал, потому что этот человек тут же был завален письмами и звонками от множества музеев и коллекционеров, которые очень интересовались его картиной. А те люди, что позвонили ему, а потом пришли на встречу, сказали, что представляют одного из самых авторитетных торговцев произведениями искусства из Европы. Так они, во всяком случае, представились. И вели они речь о покупке картины Бизли за пять миллионов долларов! Но все это, конечно, оказалось выдумкой, мошеннической операцией.

Риган нахмурилась.

— Интересно, а не собираются ли они теперь завладеть еще и тем полотном Бизли, что находится в Аспене? Ведь ваша картина будет демонстрироваться здесь в четверг вечером. И ваша картина — единственная, которая пока не находится в хорошо охраняемых помещениях музеев. Кто знает, что может случиться в такой вот ситуации?

— Я понимаю, о чем вы говорите. Я действительно понимаю, что именно вы имеете в виду. — Глаза Теда расширились, и это сделало его похожим на сову. Затем он вдруг рассмеялся. — Но вы не беспокойтесь! Картину нашу уже сейчас стережет музейная охрана. А именно конкретный человек, которого зовут Барни Файф.

Риган усмехнулась.

— Ну ладно, а теперь скажите мне все-таки, зачем вы хотели меня видеть? — неожиданно спросил журналист.

Немного сбитая с толку, Риган откашлялась.

— Как вы знаете, я — частный детектив. Я встречалась когда-то с Ибеном Бином, с тем, который подозревается в совершении краж произведений искусства здесь, в Аспене. Теперь говорят к тому же, что он мог иметь отношение и к той краже, что произошла раньше, в Вейле. Но, видите ли, он совершенно не показался мне человеком, который был бы способен…

— Странно. Речь идет о совершенно разных преступлениях, — прервал ее Тед. — Мои источники говорят, что воровство в Вейле было организовано виртуозно, искусно. Там явно работал профессионал, который всю свою жизнь занимается кражей именно произведений искусства. Это было, так сказать, дело рук кого-то из узкого круга профессионалов. Конечно, теперь мы все знаем, что Ибен Бин был в свое время выдающимся вором ювелирных украшений. Так что, возможно, его личность была всего-навсего ловким прикрытием. Если под костюмом Санта Клауса в тот вечер действительно скрывался именно Ибен, то он явно знал, как воспользоваться моментом, когда люди находятся в самом расслабленном состоянии и не ждут для себя ничего плохого. Кто, например, может отказать Санта Клаусу, если он попросится у вас в доме в туалет? Да никто не откажет, Бог мой!

— Я не думаю, что у него это было некое ловкое прикрытие, — возразила Риган. — Вчера я была в гостях у Джеральдин Спунфеллоу. Она очень расстроена по поводу всех этих краж здесь, в Аспене, и считает, что во всем виноват именно Ибен. Я же думаю, что даже если Ибен и имел какое-то отношение к происшедшему, то он явно действовал не один. Или же вообще существуют две шайки воров.

— Не знаю, — покачал головой Тед, — просто не знаю. — Он откинулся на спинку кресла, опять закинул ногу на ногу, но теперь в обратную сторону, потер рукой подбородок. — Так, значит, Джеральдин страшно сердится на Ибена, да? — Он взглянул на свои часы и воскликнул: — О, Бог мой! У меня сейчас следующая встреча — интервью еще с одним старожилом Аспена, вернее, с выходцем из Аспена, который недавно вновь вернулся в этот город. Он только что связался со мной. Вы себе представить не можете, как люди любят читать про себя в газетах. Он сказал мне, что прочитал мою статью о Джеральдин Спунфеллоу и вспомнил, что знал ее еще в те далекие времена, когда жил здесь до отъезда.

Глаза Риган засияли:

— Правда?

— Может, вы хотите пойти со мной на эту встречу? — спросил Тед. — Этот тип, видимо, действительно любит поговорить.

«А этот парень полон сюрпризов. От него можно ждать чего угодно», — подумала Риган.

— О, я хотела бы, — сказала она вполне искренне. Ей действительно очень хотелось услышать рассказ о Джеральдин Спунфеллоу, когда та была молодой девушкой.

Риган всегда считала, что быстро ходит. Однако, посоревновавшись в этом с Тедом Вимсом, она изменила мнение о своих способностях. Тед чуть ли не бежал вдоль улицы. Всего в два шага его длинные ноги покрывали просто потрясающее расстояние по тротуару. Они прошли мимо катка, мимо автобусной остановки, миновали череду дизайнерских контор, и все это за считанные секунды. Риган при этом ощущала себя ребенком, которого вдоль улицы тянет за собой нетерпеливый папаша.

Маленькие кирпичные и деревянные домики, которые они проходили по пути, были такими красочными и живописными, такими похожими на домики из сказки, что вся улица казалась какой-то нереальной, волшебной. Маленькая деревушка под названием Аспен представлялась чем-то вроде декорации на киностудии. Иногда казалось, что стоит открыть какую-нибудь дверь и за ней может ровным счетом ничего не оказаться.