Рекс Стаут - Горная кошка (= Тайна пумы)

Без сомнения, кто-то постарался сделать так, чтобы вашу сестру приняли за убийцу Джексона: ее револьвер, дамская сумочка на столе. И конечно, этот человек знал, что Делия вечером пойдет к Джексону. И кто же это такой, если даже вы, по вашим словам, понятия не имели о планах Делии? Только один человек был полностью в курсе - Лем Саммис. Ведь он собственноручно написал записку, которую она повезла Джексону. Что вы теперь скажете?

- Я не думаю... - начала Клара и осеклась, потом резко воскликнула: Сущая нелепица!

- Вы хотите сказать, что не можете в это поверить?

Ну что ж, на свете много такого, во что трудно поверить, и кое-что на совести Лема Саммиса. Вы не хуже меня знаете, как он относится к тем людям, которые встают ему поперек дороги. Я упомянул факты, касающиеся Делии. А теперь о вас. Не кто иной, как Саммис сообщил вам о пересудах, которые затрагивали честь вашей матери. Разве я не прав?

Клара промолчала.

- Конечно, он, кто же еще? Вот и подумайте, почему же он вдруг сейчас решил открыть вам глаза, а также намекнуть на неблаговидную роль, которую якобы сыграл Тоул в самоубийстве вашей матери?

Разве вы не помчались сразу после этой беседы к священнику? И разве его не убили, по сути, в вашем присутствии? Все подстроено так, чтобы подозрение неизбежно пало на вас.

Это все ваши домыслы, - покачала головой Клара.

- Почему же? Вовсе нет. Существует вполне логическая связь между отдельными звеньями цепи.

По мнению Саммиса, я подозреваю его самого или его дочь в причастности к убийству Джексона. Но он заблуждается! У меня на этот счет большие сомнения. Я скорее склонен думать, что его застрелили из-за полученной им на днях улики, которая могла помочь найти убийцу вашего отца.

- Моего отца?..

- Да. Об этой улике нам стало известно от Куинби Пеллетта, вашего дяди, и от старателя Скуинта Харли.

А теперь о Тоуле. Вы сами знаете, о чем он рассказал перед смертью вашей сестре. С дыркой в легких и с пулей в позвоночнике он сумел все-таки сесть за руль своего автомобиля и доехать до вашего дома. Правда, успел Тоул сообщить только о помеченной им купюре и о том, что ее у него забрали, когда он лежал, раненный, на земле. Во всяком случае, банкнота при нем не обнаружили. А ведь он тоже являлся важной уликой, способной пролить свет на обстоятельства смерти Чарли Бранда. Священника конечно же застрелил тот же самый человек, который убил вашего отца или же каким-то образом участвовал в том преступлении. И этим человеком является не кто иной, как Лем Саммис.

- Я вам не верю. Это всего лишь ваши фантазии.

- Никакие не фантазии. - Бейкер снова подался вперед. - Вы, разумеется, сейчас думаете о том, что Саммис был партнером и близким другом отца. Но раньше до вас, вероятно, доходили различные толки относительно Чарли Бранда и Эми Джексон, хотя я не исключаю, что с вами, как с его дочерью, люди стеснялись обсуждать столь скользкую тему. Во всяком случае, такие разговоры ходили, и Саммис не глухой, а вам прекрасно известно, как он привязан к дочери.

Любовь к ней, пожалуй, его единственная слабость. А потому мои рассуждения вовсе не фантазии.

Клара энергично затрясла головой.

- Вы все еще не верите?

- Не верю.

- И даже не допускаете подобной возможности?

- Нет.

- Ну что ж, вполне понятно. Вы потрясены и не доверяете мне. Вас, по всей видимости, удивляет: с какой стати я с вами разоткровенничался, хотя можно не сомневаться, что вы передадите все Саммису при первой же встрече. Но я сознательно пошел на риск. Мне нужно много информации от кого-нибудь, кто близко знал Джексона и Саммиса, и я очень рассчитываю на вас. Я прошу хорошенько об этом подумать. Сейчас я помещу вас в соседнюю комнату, а вы посидите и поразмышляете, один час, два часа - словом, столько, сколько нужно. И не забывайте о фактах, которые я вам перечислил. Вспомните, что вам доводилось видеть и слышать за последние годы... любую мелочь, ну и, конечно, значительные события.

Тщательно все взвесьте! Не думаю, чтобы вы захотели сохранить лояльность к Лему Саммису или покрывать его, если существует хоть малейшее подозрение, что он убил вашего отца или замешан в этом преступлении, а во вторник и вчера пытался подставить вас и вашу сестру, чтобы самому уйти от ответственности.

Вы согласны пройти в соседнюю комнату и собраться с мыслями?

Клара пристально смотрела на окружного прокурора, в ее покрасневших глазах отражалась тревога, но она твердым голосом отчетливо произнесла:

- Вряд ли в этом есть необходимость.

- И тем не менее вы отправитесь сейчас в комнату рядом и обстоятельно обо всем подумаете. Потом мы продолжим нашу беседу.

- Я обязана подчиняться вашим требованиям?

- Безусловно... какое-то время.

- Ну... мне было бы легче размышлять, если бы я сперва переговорила с мистером Саммисом.

- Не сомневаюсь, - сухо заметил Бейкер. - Сожалею, но ничем не могу помочь.

- Тогда, быть может, вы позволите мне позвонить сестре или мистеру Диллону?

- Вы сделаете это потом, - отрезал Бейкер, резко встав. - Пойдемте. Вам будет там намного удобнее, чем в номере, где оказались бы вы, если бы вам предъявили обвинение в убийстве, как надеялись те, кто заманил вас в ловушку.

Глава 16

В пятницу, в два часа пополудни, когда Клару сопроводили в соседнюю с кабинетом прокурора комнату и оставили наедине со своими мыслями, оживленная суета на Валкен-стрит почти совсем прекратилась.

Правда, время от времени на ней все еще появлялись набитые любопытными гражданами автомобили, которые, проезжая мимо дома Брандов, заметно снижали скорость, да неподалеку дежурил полицейский в форме, следивший за тем, чтобы на тротуаре не скапливались зеваки. Но этим все и ограничивалось. Никто больше не ползал под кустами в поисках револьвера, который Делия Бранд якобы вышвырнула в окно, после того как застрелила Руфуса Тоула. Обыск в самом доме прекратился около пяти часов тому назад, когда смешную соломенную шляпу священника и следы крови обнаружили на цветочной клумбе в церковном дворе. Эти находки избавили Делию Бранд от дальнейших изнурительных допросов, продолжавшихся всю ночь напролет. Не менее двадцати раз ей пришлось повторить слово в слово свой разговор с Руфусом Тоулом, или, вернее, его монолог, и трижды разыграть эпизод в лицах, причем она изображала себя, а шериф выступал в роли священника.

Но к двум часам дня в доме уже никого из посторонних не осталось, кроме Тайлера Диллона. Исчезла даже тень пастора, который, исполняя волю Божью, из последних сил добрался сюда, но захлебнулся в собственной крови, не успев завершить возложенную на него миссию.

Делия лежала в постели в свой спальне наверху, а Диллон там же беспокойно ходил из угла в угол.