Тиана Веснина - Игра в убийство

Сидя в маленьком кафе на берегу игрушечного озера, Кирилл лакомился сыром, красным вином и наслаждался своей версией. Она сверкала, словно кристалл на солнце. Она была так хороша, что даже холодок ужаса, исходивший от нее, придавал ей дополнительное мистическое очарование. Все в ней было четко и ясно. Только временами картину портили ядовито улыбающиеся губы Ольги и бездонный взгляд Марины. Но Кирилл утешал себя тем, что как только предположение станет фактом, яд исчезнет с губ Ольги, а взгляд Марины перестанет быть столь бездонным.

Итак, Швейцария — страна-хранительница мировых секретов. Кирилл не рассчитывал, что ему удастся получить здесь документальное подтверждение своей версии. Но если до визита в Швейцарию по Европе путешествовала особа под фамилией Чехнолидзе, то после длительного пребывания в стране озер из нее выехала уже Леонелла Дезире, которая прямым путем отправилась в Милан. Через год стажировки в оперном театре она уже приводила в восторг миланскую публику своим божественным голосом. Она выступала по всей Европе, гастролировала в США, но, достигнув двадцати восьми лет, ее неожиданно потянуло на родину, и она подписала контракт с театром, в котором танцевал Денис Лотарев.

Они встретились, но Денис не захотел ее узнать, во всяком случае, именно так это выглядело со стороны. Леонелла, словно в отместку, принялась открыто преследовать его своей любовью. Но тут появился Валерий Дубов, и Леонелла, отвергнутая Денисом, становится его любовницей. Казалось бы, все ясно, но вот фраза, которую услышал Лунев после вечеринки на своей даче и которую он передал Кириллу, навела его на интересную мысль.

Денис застал Леонеллу с Валерием Дубовым, ему это не понравилось, следовательно, его нарочитое равнодушие к Леонелле было только маской. Повстречавшись с соперником, он потребовал, чтобы тот ушел: «Валерий, немедленно убирайся отсюда!», и тем самым признался в своих чувствах к Дезире. Тогда вполне вероятно, что Дубов, потесненный Лотаревым и с профессиональной, и с любовной стороны, пришел в ярость, недаром же он утверждает, что происходит из рода Сфорца-Борджиа, и по примеру своих достославных предков отравил Дениса.

«Тоже неплохая версия, — отметил Кирилл. — Но, учитывая некоторый весьма важный нюанс, я больше склонен к «Версии из Фаворитово».

Пробыв несколько дней в Женеве, Кирилл отправился поездом в Париж, где находилась Дезире. Перед встречей с ней ему было необходимо продумать и решить, как лучше построить разговор. От умения срежиссировать эту встречу зависел либо успех, либо провал «Версии из Фаворитово».

Мелентьев прибыл в Париж, так до конца и не выстроив свой разговор с Дезире.

«Придется импровизировать, но куда это заведет, не известно никому», — был вынужден констатировать детектив.

В тот вечер Леонелла пела в сверкающем золотой росписью бальном зале Фонтенбло.

В свои роскошные апартаменты в отеле «Ритц» она вернулась далеко за полночь. Горничная включила несколько бра и предложила свои услуги, но Леонелла отослала ее. Черным облаком шифона певица опустилась на диван. Чуть шевельнулась штора, закрывающая балкон.

— Кто здесь?! Кто?! — тщетно вглядываясь в густой полумрак, воскликнула Дезире.

— Всего лишь я! — отозвался Кирилл, выйдя из-за шторы.

— Что это еще за театральное явление?! — с недовольством пробормотала Леонелла.

— Просто я не хотел, чтобы кто-то меня видел.

— А вы не подумали, что я тоже не хочу вас видеть? — с язвительной любезностью задала вопрос певица.

— Признаться, эта мысль мне как-то не пришла в голову, — с простодушием, способным вывести из себя и святого, ответил детектив.

— А жаль… — протянула Дезире. — Так что вам надо? Я только что вернулась с концерта и очень устала.

— Я тоже устал и с удовольствием чего-нибудь бы выпил.

— Пожалуйста, будьте так любезны, позаботьтесь о себе сами, — указала Дезире в сторону бара.

— А вам налить?

— Немного ликера «Grand Marnier».

Кирилл поставил бокал перед Леонеллой и сел напротив.

— Итак, чем обязана? — поторапливая его, начала она разговор.

— Итак, — подхватил Мелентьев, — я приехал к вам с предложением.

— Надеюсь, не руки и сердца? — сузив глаза, жестко рассмеялась Леонелла.

— Нет! — ответил он. — Мое предложение более серьезное!

— Объяснитесь, не говорите загадками! — нетерпеливо потребовала Дезире.

— Хорошо! — согласился детектив. — Я вам предлагаю сознаться в том, что вы отравили Дениса Лотарева…

— Что?! — всем своим возмущенным существом воскликнула она.

— … в обмен на сохранение вашей тайны, — невозмутимо закончил свою фразу Кирилл.

— К… какой тайны? — Голос Леонеллы дрогнул.

— Вы сами знаете какой! — так же невозмутимо продолжал детектив.

— Как вы узнали? — не поднимая глаз, отстраненным голосом спросила она.

— Профессия у меня такая…

— Пожалуйста, точнее!..

— Я могу и точнее и с мельчайшими подробностями, но только вначале мне хотелось бы услышать ваше признание в том, что вы отравили Дениса Лотарева.

— И после этого вы мне скажете, каким образом вам удалось проникнуть в мою тайну? — продолжала допытываться Дезире. — И сохраните ее?

— Да! — ответил Кирилл.

— А если я не убивала Дениса? — подняв на него обреченный взгляд, произнесла она.

— Мне придется передать дело в следственные органы, и тогда огласки не избежать!

Леонелла в отчаянии взмахнула руками:

— Как вы жестоки!.. Вы даже сами не подозреваете, как вы жестоки!

Она встала, прошлась по комнате и, грустно рассмеявшись, произнесла:

— Ну кому какое дело?..

Затем подошла к бару, налила себе виски и, сев в кресло, сказала:

— Я хочу знать, насколько вы проникли в мою тайну!

— До самого конца! — невозмутимо открыл свои козыри детектив. — Но сначала ваше признание!

Обхватив бокал длинными пальцами, Леонелла, глядя прямо в глаза Кириллу, сказала:

— Да, это я отравила Дениса Лотарева!

Воцарилось молчание, которое она прервала:

— Теперь ваша очередь!

— Пожалуйста, если хотите! — с сомнением в голосе произнес Кирилл. — Я могу поведать вам историю вашей же жизни.

Он понял, почему Леонелла так настаивала на его ответе. В глубине души она все-таки надеялась, что ему известно что-то, но только не все!

— Прошу вас! — нарочито спокойно отозвалась Леонелла и облокотилась о спинку кресла.

Как она была красива! Невероятно! Кирилл засмотрелся на нее.

Полураспустившиеся локоны скользили по матовой шее, пышная грудь высоко вздымалась из корсажа, глаза мерцали алмазными искрами, и вся она невольно вызывала ассоциацию с великолепной черной розой.

— Хорошо! — после паузы произнес он. — Но вначале я хочу вам сделать деловое предложение.