Ольга Некрасова - Платит последний

Вот это и есть самое главное. То, что полирует кровь и придает смысл твоему существованию: Большая Мужская Игра в Деньги.

Когда можешь взлететь, а можешь так рухнуть, что на всю жизнь останешься высокооплачиваемым квалифицированным рабом.

Когда тебе стреляют по колесам и ты понимаешь, что вежливые попались конкуренты, предупредили, а могли бы взять прицел повыше.

Когда был пустырь и ветер гнул чернобыльник над заросшими обломками строительных плит, а ты собрал деньги и построил коттеджный поселок (и потерял двести тысяч, потому что строительный бум прошел и коттеджи раскупались плохо. Но поселок-то остался, а свои деньги Ивашников потом отбил на строительстве дороги).

Когда из ничего возникает нечто — вот суть Игры. Вчера он выиграл три миллиона на поставку школьных компьютеров, и он поставит эти компьютеры и заработает. А завтра вложит деньги во что-нибудь еще. Может быть, опять в коньяк, только уж с Брехунцом больше не свяжется. Черт бы подрал Виталика: «Брехунец симпатичный мужик! «Поларис» — это фирма!» — а из этого симпатичного мужика придется выбивать долги.

Выбьем, уверенно подумал Ивашников. Сегодня же и позвоню своим ментам. Сегодня удачливый день.

Вот в этот момент он и понял, что сегодня слишком удачливый день. А слишком никогда не бывает хорошо.

Всех дел, конечно, не переделаешь. Но сегодня он подогнал дела так, что Виталик, а по многим вопросам даже Люська смогут без проблем работать еще месяц. Такое бывало, скажем, под Новый год, но это ж сколько надо было работать. Еще никогда у Ивашникова не получалось, чтобы за одно-единственное утро найти множество решений, из которых одни созрели бы через недельку, а до других он, может быть, и не додумался бы никогда. Как будто кто-то на ухо ему нашептал. Кто-то, Кто Давал Безошибочные Подсказки.

Ивашников подумал, что, может быть, Он, этот Кто-то, сделал такой свадебный подарок им с Лидой Рождественской. Но нет, эта мысль была чересчур сентиментальной, а Тот, Кто Давал Безошибочные Подсказки, был чересчур прагматичен. Плевать ему и на Лиду Рождественскую, и на самого Ивашникова. Ему интересна только Игра.

Он услышал, как за стеной Лида включила телевизор, и пошел готовить завтрак. У сковородки был изъян: державший ручку винт разбалтывался, наверное, от нагрева. В сотый раз подтягивая этот винт, Ивашников подумал, что у многих древних народов мастера обязательно недоделывали какую-нибудь мелочь — пропускали узор в орнаменте, что-то недокрашивали. Считалось, что, если ты решил все свои земные задачи, самая пора тебе на тот свет.

Если ты решил все свои земные задачи… Сердце пропустило удар. Вчера Ивашников добился Лиды Рождественской. И у него есть миллион. О большем он и не мечтал никогда.

Весь день Ивашников лихорадочно спешил. Тот, Кто Давал Безошибочные Подсказки, был, как всегда, на высоте. Он шепнул скинуть квартиру на баланс фирмы «Лидия» (квартирой Ивашников владел как юридическое лицо, глава фирмы «Ивашников»), а потом переоформить «Лидию» на Лиду. Для ускорения процесса Виталик рассовал на взятки пять тысяч долларов. С его нежным лицом и лопоухостью он в глазах взяточников на большее и не тянул. А если бы этим делом занимался Ивашников, то не уложился бы и в двадцать тысяч.

В шестом часу вечера затилиликал сотовый — второй, для своих. Знали этот номер, не считая сотрудников, человек десять — пятнадцать, из них половина пустозвоны — сауна, бильярд, шашлычки. А другая половина, скажем, ивашниковские ручные менты, могла оповестить о какой-нибудь подлянке.

Ивашников с тяжелым сердцем раскрыл трубку.

— Ты сегодняшнюю почту смотрел? — спросила Марьсергевна.

— Не успел. — Прижимая трубку плечом, Ивашников пошарил в пластмассовом лотке с почтой. Ничего срочного там быть не могло, а то бы Люська доложила.

— В желтом конверте, — подсказала Марьсергевна.

Ивашников уже держал в руках этот нестандартный конверт — «Ивашникову Н.И., ЛИЧНО». Почерк незнакомый, «Лично» написано аршинными буквами, да еще и подчеркнуто. Секретари всегда просматривают такие письма и никогда не кладут их боссу на стол, потому что пишут их неадекватные люди. «Не тот ли Вы Ивашников, который отдыхал в Ялте в 95-м году? Коленька, помнишь наши безумные ночи?! Срочно нуждаюсь в 200 $».

— Ну как? — спросила Марьсергевна.

— Не открыл еще. — Ивашников похлопал по бумагам на столе (разрезальный нож куда-то запропастился) и вскрыл конверт, оторвав полоску от края. Люська его тоже вскрывала, точно. И почему-то заклеила снова.

Из конверта выскользнула фотокарточка.

Мы с Лидой. Зеленые, тупо отметил Ивашников и прикинул, что фотограф стоял совсем близко, а они не заметили. Ни он, Ивашников, ни Лида.

Стало ясно, почему верная Люська будто в рот воды набрала. И, кстати, почему она сегодня весь день обихаживала Лиду. Ей Лиду жалко.

— Молчишь, — отметила Марьсергевна.

— Сколько? — без злобы спросил Ивашников. Он отзлился уже давно, когда Марьсергевна, грозя отнять дочку, тянула из него деньги, а денег действительно не было и его действительно приходили убивать за долги. Слава Богу, на кредиторов подействовал простой аргумент: «Вам нужен мой труп или все-таки деньги?»

Марьсергевна разочарованно молчала. Ивашников готов был поклясться, что она сто раз проиграла в уме их будущий разговор и ждала, что он будет кричать и грозить, а потом, конечно, умолять. А он сразу перемотал ленту к концу. Всю малину Марьсергевне обосрал.

— Мне твоего не надо. Сколько положено по закону, столько пускай и присудят. За отданные тебе лучшие годы моей жизни, — заявила Марьсергевна и мелодраматично всхлипнула.

— Маш, ты только не придуривайся, — попросил Ивашников. — Ты сумму назови.

— А я назвала, Коленька, разве ты не понял?! Выбирай. Или я иду с этими фотографиями в суд и тебя с твоей Лидкой полощут на все лады, а мне присуждают законную половину. Или в суд идешь ты, подаешь на развод и полюбовно сам уступаешь мне половину. А фотографии сможешь купить отдельно.

Ивашников затосковал жутко. Несчастная дурочка Марьсергевна затеяла свою Игру в деньги, не понимая азов. Капитал мало отсудить, заработать или украсть. Капитал надо еще удержать, и это сложнее всего. Не зная, как это делается, и не зная даже, что это вообще нужно как-то делать, она разрушит ему, Ивашникову, бизнес, испоганит его отношения с Лидой, и все только для того, чтобы стать легкой добычей уголовников. Да еще, не дай Бог, украдут ребенка. Хорошо, что Наташка в Англии, но не век же Наташке там жить.

— Ну как тебе условия? — Марьсергевне не терпелось. — Ты, Коль, не молчи, а то инфаркт хватит. Выскажись, не сдерживайся.

Записывает на магнитофон, понял Ивашников. Мало ей фотокарточек.