Андрей Бондаренко - Ремарк и миражи

— Даже и не знаю, как теперь быть, — тут же впал в душевные терзания аргентинский криминальный инспектор. — Что делать? С одной стороны, секретность по высшему уровню. С другой, автограф знаменитой теледивы…. А как вы, уважаемые, относитесь к компромиссам?

— К разумным — сугубо положительно.

— Тогда предлагаю — честную и взаимовыгодную бартерную сделку: автограф в обмен на визитную карточку одного весьма дельного и очень полезного человека.

— Что ещё за человек? — подозрительно прищурился Роберт.

— Морис Мюллер, репортёр известной столичной газеты «Clarin». Или же корреспондент. Кто эту пишущую братию разберёт? Тем не менее, Морис вам, безусловно, пригодится. Он, как раз, и занимается (вернее, освещает их в столичной прессе), делами…э-э-э, аналогичными убийству уважаемого дона Ганса Моргенштерна. И мне иногда кажется, что репортёр Мюллер — по отдельным позициям — обладает даже большей информацией, чем все криминальные следователи и инспектора Буэнос-Айреса, вместе взятые…. А Морис вами непременно заинтересуется. Как же, внук легендарного Ганса Моргенштерна. Тем более, женатый на женщине с такой приметной «девичьей» фамилией…. И здесь вы, дамы и господа, не оплошайте. Трясите ушлого корреспондента — как грушу, щедро увешанную спелыми плодами…. Как вам, деловые партнёры, такие условия сделки?

— Нормальные условия. Принимаются.

— Тогда расписывайтесь, миссис Ремарк. Расписывайтесь, — искренне обрадовался Педро Карраско. — Большое и душевное спасибо. Такая честь для меня. Вы, сеньора Инэс, само совершенство…

— В морду получишь, — состроив зверскую гримасу, пообещал Роберт.

— Понял. Всё понял и не спорю…. Держите визитку репортёра. А это — ваши пропуска на выход…. Приятно было познакомиться, поболтать и всё такое. Не смею, уважаемые австралийские гости, больше вас задерживать. Извините, но уже через пятнадцать минут я должен быть — с кратким промежуточным докладом — на начальственном ковре у господина районного Прокурора…. Ах, да. Похороны дона Ганса. Вопрос об их дате и месте решается на самом Верху. Будет какая-либо однозначная информация — тут же свяжусь с вами…

Покинув районное управление Прокуратуры, они вышли на тихую зелёную улочку.

— А ты, Робби, говорил, что твой дедуля занимал — то ли в аргентинской полиции, то ли в городской Прокуратуре — какую-то «скромную и неприметную должность», — пожурила Инни. — А он, оказывается, «известный» и даже «легендарный». Более того, всем обстоятельствам его безвременной кончины присвоен высокий статус — «государственной тайны»…. Как такое может быть?

— Сам теряюсь в предположениях и догадках.

— Ну-ну…. Ещё что скажешь?

— Запоминай, милая, все странности, неувязки и нестыковки. Все-все-все. Даже самые мельчайшие, безобидные и внешне-неприметные. Вечером обязательно обсудим.

— Предполагаешь, что имеет место быть — «серия»?

— Уверен на девяносто пять процентов из ста, — помолчав секунд пятнадцать-двадцать, подтвердил Роберт. — Помнишь утреннюю бабулю из безымянного ресторанчика? Которая, разволновавшись, случайно разбила чашечку из-под кофе?

— Конечно, помню.

— А её слова? Мол: — «Маньяк это. Точно вам говорю. Не сомневайтесь. Он уже второе лето подряд убивает заслуженных пенсионеров из «Эскадрона смерти»…»?

— Считаешь, что старушка говорила про убийство твоего деда, о котором написали в здешних утренних газетах? — задумалась Инэс. — То есть, получается, что Ганс Моргенштерн — до выхода на пенсию — служил в приснопамятном «Эскадроне»?

— Получается, что так.

— Наши дальнейшие действия, господин старший «маньячный» инспектор?

— Первое. Звоним ушлому репортёру Морису Мюллеру и договариваемся с ним об экстренной встрече. Второе. Покупаем сегодняшнюю утреннюю газету «Clarin» и знакомимся с её содержанием. Ну, а с «третьим» и «четвёртым», пожалуй, мы определимся чуть позже. Что называется, в рабочем и рутинном порядке.

— А всяких странностей-то — предостаточно. И здесь, и там.

— Вот и копи их, кареглазка. Потом обсудим. Вечером…

— Может, репортёру — я позвоню? — достав из дамской сумочки нежно-сиреневый мобильный телефон, предложила Инэс. — Во-первых, мы не знаем, владеет ли он английским языком. А если и владеет, то в каком, собственно, объёме? Во-вторых, я — по твоим же собственным словам — являюсь барышней очень общительной, весьма коммуникабельной и, вообще, вызывающей доверие…. Так как, Робби?

— Звони, не вопрос.

— Тогда, любимый, диктуй номер…. Ага, готово. Нажимаю на «зелёную трубочку»…

Через несколько секунд Инни принялась с кем-то активно и живо общаться на испанском языке.

Вскоре разговор завершился, и она, предварительно отправив мобильник обратно в сумочку, объявила:

— Требуемые договорённости достигнуты. Наша встреча с Морисом Мюллером состоится в семнадцать тридцать, в баре «Милонга».

— А сейчас — сколько времени? — спросил Роберт.

— Четырнадцать пятнадцать.

— Хм. Нам дойти до этого бара — минут десять. Даже если брести медленным шагом, то пятнадцать-шестнадцать. Ладно, попробуем убить время посредством чтения местных газет…

Купив в ближайшем газетном киоске утренний номер «Clarin», они отыскали тихий уютный сквер и устроились на очередной тёмно-синей скамье, которых в Буэнос-Айресе, судя по всему, было даже больше, чем разномастных кафешек и ресторанчиков.

— Нашла, — наспех пролистав газету, сообщила Инэс. — Статья на второй странице, только маленькая. Больше напоминает краткую заметку-сообщение. Называется — «Убийство очередного заслуженного ветерана спецслужб».

— Так зачитывай. То есть, переводи.

— Сейчас, подожди пару-тройку секунд…. Итак. «Вчера, через пятнадцать минут после начала рабочего дня, в нашу редакцию позвонили. Приглушённый нейтральный голос, который мог принадлежать как мужчине, так и женщине, попросил позвать к телефону вашего покорного слугу. Я взял телефонную трубку. Глухой безликий голос предложил выслушать его, не перебивая и не задавая каких-либо вопросов. Мною, естественно, такое обещание было дано…. После этого неизвестный (или же неизвестная?), сообщил следующее. Мол, несколько часов тому назад в своей квартире, расположенной по адресу — «Пласа Италия, дом 8, квартира 6», был застрелен господин Ганс Моргенштерн, легендарный ветеран аргентинских спецслужб. Причина убийства — месть за профессиональную деятельность покойного в 1956-1958-ом годах. На прощанье звонивший (звонившая?), провозгласил: — «Хайль Гитлер!» и повесил трубку…. Как видите, уважаемые читатели и читательницы, сбываются мои самые мрачные прошлогодние пророчества. Очередной герой документального романа «Неизвестный Эскадрон», вышедшего из-под бойкого пера модного писателя Дитера Кастильо, убит. Полная откровенность, она — зачастую — бывает очень опасной. Ещё не все Тени Прошлого канули в Лету. Далеко — не все…. Но куда же смотрят нынешние Руководители аргентинских рыцарей плаща и кинжала? Куда, я вас спрашиваю? И это притом, что, по мнению многих серьёзных профильных экспертов-аналитиков, «Эскадрон смерти» не был, всё-таки, распущен в 2001-ом году, а продолжает, наоборот, активно действовать и эффективно функционировать.… Почему подавляющее большинство ветеранов «Эскадрона» находятся под неусыпным надзором и надёжной охраной, а бывшие члены специальной группы «АнтиФа» оказались практически беззащитными — перед неизвестными злодеями? Почему? Кто мне ответит на этот вопрос? Молчание — было ему ответом…. Жаль. Искренне жаль. Двойные стандарты — страшная и коварная штука, являющаяся верным предвестником скорых политических баталий и потрясений. Бедная моя Родина! Несчастная Аргентина! Когда же в ней, вопреки всему и вся, воцарят справедливость, покой и всеобщее равенство перед Законом? Будем терпеливо ждать. Будем. Всё равно, ничего другого нам, милые мои сограждане, не остаётся…». Подпись: — «Всегда искренне ваш — Морис Мюллер…». Вот, такая статейка…. Как тебе, милый? На мой взгляд, излишне пафосно и с откровенным перебором. Согласен?