Эндрю Йорк - Доминатор

— Я уже сказал тебе, что ни произнесу ни слова.

— А ты, Серена?

Девушка опять облизала губы.

— Да, — сказала она. — Да, я буду обвинять Зобейра.

Инга указала на озеро. Первые лучи солнца уже упали на его поверхность, и цвет воды из черного сделался глубоко синим.

— Тогда сделаем все, что нужно, и побыстрее!

Канем бегом бросился в деревню, схватил стальной прут и принялся колотить в кованый треугольник, висевший около памятной Уайльду главной хижины. Надтреснутый звон снова и снова он разносился по округе, и понемногу из хижин стали появляться Последователи Бога со слипавшимися со сна глазами. Показалась высокая фигура Зобейра, седая голова Укуба, но Уайльд не видел среди них ни Синтии Борэйн, ни Конрада Ломана.

— Что случилось? — Укуба пробирался сквозь толпу, на ходу заворачиваясь в хайк. — Почему ты поднял тревогу. Что случилось? Инга? Почему тебя не было рядом со мной?

— Я не могла спать, мой Бог, — ответила Инга, — и решила более тщательно допросить этого человека, Уайльда. — Фамилия прозвучала, как ругательство. — И получилось удачно. Мы раскрыли отвратительный заговор, нацеленный на самую вашу жизнь. Именно это я подозревала и предупредила вас.

— Она театральным жестом вытянула руку. — Серена созналась.

Укуба остановился перед крестом.

— Вы не причинили им вреда?

— Последователи Бога не должны применять никакого насилия к другим человеческим существам, кроме, разве что, самозащиты. Серена висит так же, как вы ее оставили, мой Бог. Но я говорила с нею, и мне удалось смутить ее ужасом преступлений, которые она собиралась совершить против своего единственного кровного родственника — и лишь из-за собственных неясных амбиций.

Укуба окинул свою правнучку пристальным взглядом.

— Ты хочешь назвать имя своего сообщника, дитя мое?

— Я тяжело согрешила, мой Бог, — прошептала Серена, — и хочу искупить вину, чего бы мне это не стоило.

— Значит, ты отрекаешься от своих слов — что твоей подстрекательницей была Инга?

— Мне велели так говорить, и я повиновалась. Но больше повиноваться не могу. Предатель стоит около вас, мой Бог.

— Зобейр? — Укуба резко повернулся.

— Она лжет! — Зобейр так же резко повернулся к Укубе, и увидел, что за его спиной стоят Канем и Фодио. — Мой Бог, Укуба, вы же знаете, что этого не может быть.

— Я знаю, что этого не должно быть, Зобейр. Мы с тобой много лет были друзьями. Я любил тебя, как брата, и я доверял тебе настолько, что хотел сделать тебя своим преемником. Но я никогда не позволял себе из-за любви или доверия закрывать глаза на твои недостатки, и надеялся, что с возрастом и опытом ты сможешь преодолеть их.

— Мой Бог, вы не можете осуждать меня только из-за неподтвержденных слов молодой девушки!

— Это слова моей собственной правнучки, Зобейр. А что касается доказательств, то она признает свою собственную вину. Конечно, кто-то же должен был послать ее в Кано, чтобы встретить Уайльда.

— Кто-то, мой Бог, но почему я? Она уже указывала на вашу жену.

— Но это было очевидной ложью, Зобейр. Какой пользы Инга могла ожидать от моей смерти? Ведь мой уход из этой жизни может означать лишь конец ее собственного влияния здесь, в Центре Вселенной. Даже если она не любит меня, а я знаю, что это так, все равно в ее интересах было помочь мне прожить как можно дольше.

— Тогда как ты, Зобейр, мог рассчитывать достичь своей высшей цели благодаря смерти моего Бога, — добавила Инга.

— Разве я не мог бы просто дождаться ее? — воскликнул Зобейр

— Кто знает, старина? Кто знает? — выкрикнул Канем. — Как правильно заметил мой названный отец, такие недостатки твоего характера как нетерпение и поспешность, слишком хорошо известно среди Последователей Бога.

— Серена, дитя мое, — вновь заговорил Укуба, — ты поклянешься памятью своей покойной матери, что это Зобейр послал тебя в Кано?

Серена пристально поглядела на Ингу, а затем перевела взгляд на прадеда.

— Клянусь, мой Бог.

— А вы, мистер Уайльд, — повернулся к нему старик, — что вы можете сказать об этом прискорбном деле?

— Ничего.

— Но вы признаете, что являетесь профессиональным убийцей?

— В этом мире нужно уметь многое… — философски вздохнул Уайльд.

— А что Серена говорила вам, в Кано?

— Я сказал бы, что ее главной целью было убедиться в том, что тот самый Уайльд, который был нужен.

— Какие инструкции она дала вам?

— Она сказала, что все указания я получу, когда попаду в Центр Вселенной.

— Но она дала вам понять, что вас нанимает Инга?

— В противном случае я не приехал бы. — Уайльд усмехнулся. — В прошлом нам довелось недолгое время поработать вместе. Как и у вас, Укуба, у меня сложилось очень высокое мнение о ее способностях.

— Она рассказывала мне о своем прошлом, — отрезал тот. — Я верю вам. Зобейр, все доказательства говорят против тебя. У тебя был повод, и, видит Бог, у тебя была возможность. Кроме меня самого и Инги, только ты один из всех моих ближайших помощников много путешествовал и достаточно знаком с внешним миром, чтобы найти контакт с этим человеком.

— Это — ложь, мой Бог, — твердо возразил Зобейр сказал, — клянусь вам.

— На колени, убийца! — взревел Фодио и, обхватив ручищей тощий загривок обвиняемого, толкнул его так, что тот во весь рост растянулся в пыли. — Он полностью изобличен, о Последователи Бога. Он должен быть распят.

Зобейр медленно поднялся. Он не отрывал пристального взгляда от лица Укубы.

— Что скажут мои Последователи? — спросил старик.

— Распять его! — раздался дружный крик.

— Это всего лишь то, чего он заслуживает, мой Бог, — негромко сказала Инга.

— Да, дитя мое, я знаю, что ты права, как всегда. Но наше движение посвящено миру. Потому я использую свою власть Бога Последователей и сохраню ему жизнь. Но я высылаю его из Центра Вселенной и изгоняю из Внутреннего круга. — Он указал на озеро. — Вот твоя дорога, Зобейр. Уходи!

Зобейр медленно обвел взглядом Ингу, Канема, Фодио и Укубу. После них он несколько секунд смотрел на Серену, и девушка закрыла глаза. Тогда он снял свой хайк, бросил его на землю, отвернулся от застывших в ожидании людей и медленно пошел к берегу. У края воды, которая здесь, рядом с землей, была не голубой, а бурой, мутной и вязкой, он заколебался на мгновение. К тому времени солнце уже высоко поднялось над горизонтом, и яркий свет, струившийся над спокойными водами Чада, озарил берег, двоих людей, висевших на крестах, белые одежды Последователей Бога, и человека, стоявшего отдельно от всех.

Зобейр вступил в озеро. Было видно, как бурая вода сначала поднялась до его лодыжек, потом до колен, покрыла бедра и замочила шерстяную тунику. Он был уже в сотне футов от берега и, не оглядываясь назад, шагал, раздвигая воду, в сторону кучки деревьев, покрывавших соседний остров. Он больше не погружался в воду.