Мария Жукова-Гладкова - Ненависть начинается с любви

Но мне, возможно, следовало задержаться. По крайней мере, на этот раз.

К прибытию Галтовского с гостями готовилась вся команда, начиная с капитана и заканчивая самым последним матросом. Правда, матросов я не видела (они явно были приучены не попадаться на глаза), сама на нижний уровень не спускалась. Я с большим удивлением узнала, что каюты тут будут убирать два финских гастарбайтера мужского пола. Это было оригинальным решением Романа Борисовича. Все гости прибывают с женами или подругами, чаще – молодыми подругами, которым не нравятся другие молодые дамы, убирающие номера. И пожилые тоже не нравятся. А тут два горячих финских парня – и уборщики, и официанты. Оба вполне сносно говорили по-русски. Раньше они работали на каком-то совместном предприятии, но поскольку в связи с санкциями товарооборот резко сократился, эти два финна (вместе со множеством других) потеряли работу и были рады любому предложению. Они также должны были приносить гостям напитки и еду по заказу.

Правда, были еще бармен с помощником, эти – русские или, по крайней мере, русскоязычные. Бармену предстояло все время дежурить за стойкой, не исключаю, что и спать он собирался за ней, так как наши люди поздно заканчивают возлияния и рано начинают. Не знаю, какой график они выработали для себя с помощником, но семь суток без сна ни один человек выдержать не в состоянии. Бармену на вид было за сорок. Поджарый мужик с цепким взглядом. Я ожидала бы увидеть его в службе безопасности, а не в баре, но не исключала, что он тут совмещал несколько функций, и смешивание напитков не было основной, а служило лишь прикрытием. Помощника я толком не рассмотрела.

Часть охраны Галтовского, как я говорила, уже находилась на яхте, другие телохранители должны были прибыть вместе с патроном. Также персональный телохранитель ожидался с певицей, прославленной на территории бывшего Советского Союза. Выяснилось, что она без него никуда не ездит и он служит ей верой и правдой не первый десяток лет. Все остальные гости ожидались без личной охраны, хотя зачем охрана боксеру-тяжеловесу, пусть и бывшему? Если только как новый повод для анекдотов. Престарелый политик, возможно, где-то и появлялся с охраной (для статуса), но на яхте это не требовалось. И кому он нужен-то?

Кактусы мне доставили в горшках. Похоже, купили в каком-то местном магазине, я не спрашивала. Маргарита предложила поставить их в ее спа-салоне, благо, что там было много свободного места, а у меня в каюте мало. К моему удивлению, Маргарита проживала в спа-салоне, за загородочкой. Я подумала, что ее услугами вполне могут пользоваться гости мужского пола – вроде как пошли на обертывания, а на самом деле быстро обернулись с хозяйкой.

Моим антипохмельным рецептом заинтересовались все русские члены команды и два финна, еще до прибытия хозяина я провела мастер-класс по приготовлению «антипохмелина». Все интересующиеся по очереди подышали, но поскольку на тот момент были трезвы, не смогли оценить его действенность.

Первым на борт по специально расстеленной для такого случая красной ковровой дорожке взошел сам Роман Борисович в сопровождении очаровательной голубоглазой мулатки Ангелины, в честь которой и была названа яхта. Прибывших встречали капитан с двумя помощниками, я и шеф-повар с хлебом-солью. На некотором удалении маячили два финна, чтобы, если помощники капитана будут зашиваться с проводами по каютам, к ним подключиться. Багаж по запасному трапу уже поднимали другие члены команды.

Галтовский поприветствовал капитана, помощников, шеф-повара, отломил кусочек хлеба, обмакнул в соль, откушал, потом поздоровался со мной и представил меня Ангелине. Та милостиво кивнула – как прислуге. Галтовского с Ангелиной к их каюте повел лично капитан.

Следующим на борт поднялся огромный мужик, лицо которого я часто видела во всевозможной рекламе. После ухода с боксерского ринга он и в кино снимался (то ли сам себя играл, то ли снежного человека, я не могла точно вспомнить, хотя разница не очень большая), и в Государственной Думе заседал, и еще в каких-то комиссиях отметился, вероятно, для устрашения тех, против кого эти комиссии должны были выступать. Почему его не назначат Генпрокурором? Или просто не поручат расследование какого-нибудь дела о многомиллиардных хищениях? Или не попросят побеседовать тет-а‑тет с одним бывшим министром и бывшей чиновницей в тринадцатикомнатной квартире? Может, удалось бы быстро деньги вернуть.

Мужик отломил чуть ли не четверть буханки, не солил, засунул все это себе в рот, быстро прожевал с закрытыми глазами и явным удовольствием (вы видели когда-нибудь довольную морду ротвейлера, который только что сожрал большой кусок мяса с кровью?), потом открыл глаза, немного склонился, очень нежно пожал мне руку, оскалился (вероятно, он так улыбался) и представился просто Васей. Я успела прочитать одну мысль: «Хочу жрать!» Мне очень хотелось верить, что Вася не намеревался съесть меня. Желание было очень сильным, мне даже не потребовалось напрягаться, чтобы уловить эту мысль. И никакой потери своих собственных сил я после улавливания единственной Васиной мысли не почувствовала. Я поняла, что он очень добрый человек и никому не желает зла. Внешность обманчива.

Из-за его спины показалась пухленькая крашеная блондинка, не доходящая ему до груди, законная супруга Аня, на которую Василий смотрел с обожанием, правда, сверху вниз. Василий, похоже, привык изъясняться жестами (вероятно, такой язык более привычен для снежного человека). Он показал пальцем на одного из финнов, маявшихся в сторонке, потом этим же самым пальцем финна поманил. Тот в мгновение ока вытянулся перед Васей в струнку. Еще совсем недавно финны казались мне высокими мужчинами, теперь мне пришлось изменить свое мнение.

– Веди, куда нам, – сказал Вася.

Финн тут же посеменил вперед, за ним вышагивал Вася, который сам нес сумку, потом следовала Аня с дамской сумочкой.

Следующим на борт поднялся политик Андрей Павлович Ледовских с четвертой по счету супругой. За время пребывания на яхте я почитала в Интернете обо всех, с кем мне предстояло познакомиться лично. В реальности Ледовских выглядел очень усталым, возможно, перед съемками его хорошо гримировали, а фотографии ретушировали. Похоже, что у него было одно желание: лечь спать и спать долго-долго, и чтобы никто не мешал, телефон не звонил, и вообще все оставили его в покое. Рукопожатие подтвердило эту мысль. Хлеб политик не ел.

Его четвертая супруга Катенька цвела и пахла. Катенька была очень счастлива, но не от любви к мужу, а оттого, что ждала ребенка, которого на самом деле хотела. И еще Катенька радовалась, что сможет этого ребенка обеспечить и баловать, а не считать копейки, как было, когда она жила с родителями-учеными, училась в аспирантуре и писала диссертацию. Катенька вышла замуж по расчету, но расчет, в общем-то, был благородным… Московская девочка из приличной семьи ученых с кандидатской диссертацией – это не провинциалка со с трудом законченной средней школой и с пьющими родителями или одной несчастной матерью. Ледовских женился не на первой встречной молодухе. Ему явно было о чем говорить с Катенькой и ее родителями. Например, о пяти собственных высших образованиях. Мыслей о муже и о любви (как можно было бы ожидать от недавно вступившей в брак женщины) в голове у Катеньки не было вообще. Но раз она и так счастлива…