Екатерина Ракитина - Подробный отчёт о колченогом Риколетти и его ужасной жене

— А цветы?

Я улыбнулся.

— Цветы!.. Миледи, не соблаговолите ли вы дать мне вашу розу?

К платью леди Ианты были приколоты цветы, среди которых я заметил бутон алой розы. Её Милость осторожно вынула розу и протянула её мне. Я отошёл к столу с химическими реактивами, налил в плоскую чашку немного нашатырного спирта, поставил её на поднос, закрепил над чашкой розу и накрыл полученное сооружение большим мерным стаканом.

— Прошу, миледи, смотрите внимательно, — сказал я, ставя поднос перед леди Иантой на столик.

Когда на бутоне проступили чёрные крапинки, леди Ианта ахнула.

— Как видите, всё достаточно просто. Нашатырный спирт и закрытый объём. Помнится, в вашем музыкальном салоне стоят часы под стеклянным колпаком. Убрать букет на окно, за штору, чтобы его не было видно из комнаты, поставить рядом нашатырь, накрыть колпаком. А потом снять колпак и переставить букет на место — дело секундное, ваш брат без труда мог проделать всё это, пока не изобразил обморок. Каюсь, я понял это не сразу, а лишь когда вспомнил, что вы говорили о запахе нюхательных солей леди Олтенбридж. Запах из флакона невозможно ощутить, если не поднести его к самому носу. В салоне пахло парами нашатырного спирта.

Я вынул розу из-под стакана и хотел вернуть её леди Ианте, но та покачала головой и поднялась.

— Она так быстро увянет, мистер Холмс. Пусть останется здесь. Благодарю вас — и прощайте.

Когда леди Ианта ушла, я поставил розу в пробирку. Против ожидания, она не вяла несколько дней.

***

— Вам известно, что с ними всеми сталось дальше? — спросил я, поняв, что мой друг не собирается продолжать рассказ.

— Лорд Клаттен благополучно женился на мисс Ройланс и вернулся с нею в Индию. Сестра отправилась с ним. Лорд Тинсбери занялся политикой, его всегда можно найти в парламенте.

— А мистер Меллиш?

— Огастеса Меллиша, мой дорогой Ватсон, постигла печальная участь. Однажды он принял слишком большую дозу хлорала, — намеренно ли, случайно ли, неизвестно, — и не очнулся.

Какое-то время мы оба молчали. Холмс снова закрыл глаза и, казалось, задремал. Я слушал стук колёс и размышлял о самых разных вещах, а потом, вспомнив кое-что, обратился к Холмсу.

— А то пророчество, что вы услышали от мадам Риколетти? О чём оно было?

— Боже мой, Ватсон, — не открывая глаз, отозвался Холмс, — не говорите, что вы уверовали в дар несчастной миссис Келли. Она — глубоко нездоровая женщина с болезненными фантазиями.

— И всё же?

— «Уильям, Уильям, он будет не один», — с досадой продекламировал Холмс. — «Он придёт не один, смотри, смотри! Один упадёт, но наверху другой». Довольны, Ватсон? Обычная многозначительная невнятица, какой пугают народ гадалки на ярмарках.