Камилла Лэкберг - Ангелотворец

— Мы останемся здесь, — сказала она подошедшему Йосте.

Они прижались к стене, чтобы их не видно было с улицы. Мортен мог быть где угодно, и нужно проявлять осторожность.

— Куда он мог пойти? — спросил Флюгаре у Эрики. — Что, если он еще в доме?

Эрика в панике огляделась по сторонам. А вдруг Мортен выскочит из-за угла и выстрелит? Но в доме было тихо. Наконец Патрик и Мартин вошли в дом. В глазах мужа она увидела тревогу и облегчение.

— Мортен? — прошептал он, и Эрика, тоже шепотом, быстро рассказала, что Старк оставил их наверху и пошел выяснять, кто приплыл на остров. Ее супруг кивнул. Подняв пистолеты, они с Мартином быстро обошли первый этаж и, вернувшись, молча покачали головами. Ия с Йозефом тихо стояли на одном месте. Интересно, что они тут делают, подумала Эрика.

— Я не знаю, где Анна с Эббой. Мортен сказал что-то вроде того, что он должен прятать их. Может, он запер их где-нибудь? — всхлипнула она.

— Вот дверь в подвал, — сказал вдруг Мейер, показывая на дверь в конце коридора.

— Что там? — спросил Йоста.

— Потом объясню. Сейчас нет времени, — ответил Патрик. — Держитесь за нами. А вы оставайтесь здесь, — велел он женщинам.

Эрика хотела было запротестовать, но по лицу мужа поняла, что делать этого не стоит.

— Мы идем вниз, — объявил Хедстрём, бросив взгляд на жену, и она поняла: его страшит то, что может находиться в подвале.

Все было, как должно было быть. Директор школы и не ждал другого. Ученики уехали на каникулы домой. Инес поинтересовалась, будут ли оставшиеся мальчики обедать с ними, но Руне даже не удостоил ее ответом. Пасхальный обед — это только для семьи. Два дня она готовила праздничные блюда. Жаркое из баранины, маринованный лосось, яйца… А муж все желал новых яств. Точнее, это были не пожелания, а приказы.

— Карла всегда это готовила. Каждый год, — сообщил он Инес накануне их первой совместной Пасхи, вручая ей список блюд.

Протестовать было бессмысленно. Раз Карла это могла, то и она сможет. И горе ей, если у блюд будет другой вкус.

— Ты не посадишь Эббу в стульчик, Юхан? — спросила она, выставляя на стол жаркое. Оставалось только молить Бога, чтобы оно было правильно прожарено.

— Эбба обязательно должна быть с нами? — спросила Аннели небрежно. — Она только мешает.

— И что прикажешь мне с нею сделать? — спросила Инес. После рабского труда в кухне она была не в настроении терпеть выходки падчерицы.

— Не знаю. Но она весь обед испортит. Меня тошнит от одного ее вида, когда она ест.

Фру Эльвандер не выдержала.

— Так, может, это тебе пропустить обед? — спросила она резко.

— Инес! — Грозный голос мужа заставил женщину подпрыгнуть на месте. Руне весь побагровел. — Что ты такое говоришь? Что моя дочь нежеланна на семейном обеде? — ледяным тоном заявил он, буравя жену взглядом. — В этой семье все обедают вместе.

Аннели ничего не сказала, но вид у нее был довольный, как у кошки, объевшейся сливок.

— Извини, я не подумала, — опустила взгляд Инес, берясь за блюдо с картошкой. Внутри у нее все кипело. Ей хотелось заорать, высказать им обоим все, что она думает, и убежать отсюда. Невозможно было больше оставаться в этом аду.

— Эббу тошнит, — взволнованно сообщил Юхан, вытирая сестре подбородок салфеткой. — Она не заболела?

— Наверное, переела каши, — предположила Инес.

— Надеюсь, что так, — неуверенно произнес мальчик. Он души не чаял в Эббе. «Совсем не такой, как его брат и сестра, — подумала Инес, — странно…»

— Жаркое. Наверняка хуже, чем у мамы, — заявил Клаэс, садясь рядом с Аннели.

Та фыркнула и подмигнула брату, но тот сделал вид, что ничего не видит. Он мог бы быть близок с сестрой, но Клаэсу было плевать на всех, кроме себя самого. И покойной матери, о которой он не уставал говорить.

— Я сделала все, что в моих силах, — ответила Инес.

Подросток фыркнул.

— Где ты был? — спросил Руне, протягивая руку за картошкой. — Я искал тебя. Улле разгрузил доски у причала. Мне нужна помощь, чтобы отнести их в дом.

Клаэс пожал плечами:

— Я гулял. Потом отнесу.

— Сразу после обеда, — отрезал его отец, но больше ни о чем не спрашивал.

— Оно должно быть розовым, — скривилась Аннели, разрезав мясо у себя на тарелке.

Инес сжала челюсти.

— У нас плита старая. Температура неровная, — объяснила она. — Как я уже сказала, я сделала все, что в моих силах.

— Отвратительно, — процедила Аннели, отодвигая тарелку. — Передашь соус? — кивнула она Клаэсу.

— Конечно, — ответил парень, поднимая руку. — Ой! — Внезапно он, на глазах у Инес, выронил соусницу на пол. Та раскололась, а коричневый соус начал просачиваться сквозь щели в полу.

Фру Эльвандер встретила его взгляд. Она знала, что он сделал это нарочно. И он знал, что она знает.

— Какая неуклюжесть, — отметил Руне, разглядывая пол. — Тебе придется все это вытереть, Инес.

— Конечно, — натужно улыбнулась женщина. Естественно, ее мужу и в голову не пришло попросить Клаэса убрать за собой.

— И принеси еще соуса, — сказал Эльвандер.

Инес, уже направившаяся в кухню за тряпкой, обернулась:

— Больше нет.

— У Карлы всегда была добавка, на случай если соус закончится.

— Да, но я весь вылила в соусницу.

Фру Эльвандер вернулась с тряпкой, опустилась на колени, рядом со стулом Клаэса, вытерла пол и, убрав тряпку и вымыв руки, села на свое место. Еда успела остыть, но у нее все равно не было аппетита.

— Было очень вкусно, Инес! — сказал Юхан, протягивая тарелку за добавкой. — Ты прекрасно готовишь!

У него были такие чистые наивные глаза, что Инес захотелось плакать. Получив добавку, ее младший пасынок продолжил кормить Эббу с ложечки.

— Вот идет картошечка. Ммм, как вкусно! — сюсюкал он, широко улыбаясь после каждого проглоченного девочкой кусочка.

Клаэс расхохотался.

— Какой же ты слюнтяй! — заявил он.

— Не говори так с братом! — разозлился Руне. — У него высший балл по всем предметам. Он умнее вас двоих, вместе взятых. С твоей школьной успеваемостью я бы молчал или, по крайней мере, вежливо разговаривал со своим братом, пока ты не покажешь, что сам на что-то годишься. Матери было бы стыдно за твои отметки. Хорошо, что она не видит, каким никчемным вырос ее сын.

Клаэс вздрогнул. Инес увидела, как его глаза потемнели и как задергался нерв на щеке. В столовой повисла тишина. Даже Эбба не издавала ни звука. Клаэс смотрел прямо на отца. Фру Эльвандер сжала руки под столом. Это была схватка, борьба за власть, и ей не хотелось знать, чем она закончится. Несколько минут отец и сын смотрели друг на друга не отрываясь, потом Клаэс опустил взгляд и произнес: