Надежда Молчадская - Посмотреть в послезавтра

– А где Марина? – возмущенно спросила. – Что тут у вас происходит?!Что за балаган?! Зачем по стене бьешь?! Я пожилой человек, только прилегла, а тут на тебе: азбука морзе по стене.

– Так я барабанщик, ищу новые звуки, бью по всем предметам подряд.

Я стал вместо кулаков, бить ладошками по стене.

– Видите, – показывая рукой на экран, – музыка меня вдохновляет.

Соседка плюнула воздухом в сторону телевизора.

– Мир перевернулся, стук у них музыкой называется, ты здесь в гостях, так попрошу себя вести соответственно.

– Прошу прощения, не знаю вашего имени-отчества.

– Тебе и незачем.

Уходя, она продолжала ворчать:

– Что за напасть, одно дурачье кругом.

Она хлопнула дверью, и сразу стало легче дышать.

Где этих старух воспитывали? Наше уходящее поколение… Может, это старческий маразм, а не воспитание виновато? Во всяком случае, инспекция на сегодня отменяется, подожду до завтра. А то КГБ в фартуке нагрянет или того хуже – милицию вызовет. Достал постельное белье, разделся, большими глотками выпил полный стакан воды, заполнил опять до краев и поставил на пол, чтобы в случае «сушняка», рука могла дотянуться.

Мысли не давали мне уснуть, все в голове перемешалось и, как всегда, в один из моментов моя мысль оборвалась, – и настало другое состояние.

Поезд мчался в неизвестном направлении. Я сидел у окна и наблюдал, как мелькают деревни. Куда еду и почему очутился в поезде? – задавал себе вопрос. Стук колес и дребезжание подстаканника не давали мне сосредоточиться. В купе никого не было, кроме меня. Не может быть, неужели потерял память? На столе лежала открытка: на ней была нарисована новогодняя елка с разноцветными шарами. Вроде бы, Новый Год еще не скоро. На обратной стороне никаких записей и поздравлений не было. Кто-то постучал в двери.

– Заходите! – отозвался я на стук. В купе вошел мужчина в шляпе, что сразу бросилось в глаза. Роста выше среднего, одет он был в темно-серый костюм; белую рубашку украшал красный галстук в белую полоску; на ногах были черные ботинки, нагуталиненные до блеска; в руке он держал темно-вишневый саквояж.

– Здравствуйте, Андрей! – поздоровался незнакомец и приподнял шляпу. Я ответил ему кивком.

– Разрешите присесть?

– Да, конечно.

– Собственно, я не отниму у вас много времени.

– Кто вы? Мы разве знакомы?

– Не совсем, можно сказать, – визуально.

– Вы обо мне писали, будучи не зная меня лично.

– Честно говоря, не припомню, я о многих писал. Вы из какого города?

– Это неважно. Суть моего появления здесь состоит в том, чтобы помочь Вам выбраться из сложной ситуации, которая сложилась у Вас на сегодняшний день. Вы знаете, куда направляется этот поезд?

– Честно говоря, не знаю, вернее, не могу вспомнить.

– К вашему сведению, докладываю, что этот поезд никогда не останавливается, и Вы проведете в нем остаток своей жизни. Выйти из купе Вам тоже не удастся, таковы правила.

– Но если Вы вошли, значит, я смогу выйти.

– Не всегда, молодой человек, где есть вход, имеется выход. К примеру, скажем, тюрьма – для многих один вход, больница в том же числе, но это самые распространенные примеры. Вы просто были невнимательны к себе и окружающему миру, многого вокруг себя не замечали, вот ваша невнимательность и подвела Вас, а я этим и воспользовался.

– Так не бывает, у поезда всегда есть конечный пункт прибытия.

– Ну, если Вы мне не верите, убедитесь сами. – Я встал и попробовал открыть дверь, но она не сдвинулась с места; повернулся к окну и обнаружил, что толстое стекло в купе напоминало иллюминатор.

– Это ловушка?! Что вы хотите?! Выпустите меня отсюда?!

– Успокойтесь, пожалуйста, и прекратите истерику. Это ваша ошибка, и не надо здесь кричать, как на митинге. Вы в моем поезде в качестве гостя, так что будьте добры, замолчите и слушайте внимательно. Он открыл саквояж, достал четыре тряпичных елочных игрушки и положил на стол.

– Вот что у меня только осталось, и я ими дорожу, потому как они для меня бесценны. А Вы бы на моем месте в мусорное ведро их отправили. Вот что Вам сегодня нравится. – Он взял открытку и пальцем ткнул в елку. Вам надо, чтобы все сияло и сверкало. Ради одной новогодней ночи, будущий еловый лес губите, Вам скоро дышать будет нечем, придумываете себе праздники с фейерверками, а в душе темень. Вот Вы и прячетесь за внешней иллюминацией. – Он вернул игрушки в саквояж. Пишите разную дрянь, читаете не более лучшее, с каким багажом собираетесь на вечный покой? Ничего не будет у Вас, и вокруг одна пустота.

– Так и у вас один саквояж, чем Вы лучше меня?

Он опустил шляпу на лицо и зарыдал. Потом отбросил ее в сторону и продолжил:

– Вы понимаете, Андрей, я очень грешный человек, катаюсь в этом поезде 20 лет, родителей давно не видел. Если Вы мне поможете, тогда и я Вам помогу выбраться отсюда.

– Что я должен сделать?

– Вот, возьмите, – он протянул мне открытку.

Как только я взял ее в руки, в купе исчезло освещение. Я машинально кинулся к выходу, – дверь оказалась открытой. Я свернул налево и направился в сторону тамбура. Ничего не было видно, сплошная темнота. Пробираясь мелкими шажками, я правой кроссовкой зацепился о складку ковровой дорожки, споткнулся и упал. Подняв голову, я увидел перед собой тумбу, открыл дверцу – на меня смотрела голова Маринкиной соседки, которая начала вещать:

– Брысь отсюда, иуда, понаехали ироды, спасу от вас нет никакого.

Я захлопнул дверцу, встал и плюхнулся на диван ничком. По спине пробежал холодок. Я перевернулся и увидел, что по потолку ползет огромный черный паук, вот он остановился над моей головой и, покачиваясь, стал спускаться на паутине. Я хотел встать, но мое тело меня не слушалось, а паук приближался все ближе и ближе. Я закрыл глаза и со страхом ожидал монстра. Его ворсистые лапы прогуливались по моему лицу, и склизкая паутина моментально засыхала и стягивала кожу. Такая липучесть напомнила мне сахарную вату, которую я ел в детстве. Паук спустился еще ниже и впился своими жгучими лапами в мой кадык. Дышать стало тяжело, я попытался закричать, но вышел не крик, а мычание. Появилась Марина, в руке у нее были огромные щипцы, она ловко зажала паука и ударила его об пол. Паук звякнул и лопнул, из него посыпались муравьи, которые разбежались в разные стороны. Марина подсела на край дивана и начала тормошить меня за плечо.

– Вставай, Андрюша, пора на работу. Опоздаешь, я твой зад больше прикрывать не буду. Просыпайся!!!

Открыл глаза, в комнате стоял полумрак, рассвет только набирал силу и легким прикосновением озарял окно. В туалете сработал смыв, яркая полоска света пробежала по паркету, а потом исчезла. Маринэ почапала на кухню, включила свет, и началось шебуршение предметами. Естественная нужда заставила меня подняться. На ватных ногах добрался до цели, умылся холодной водой, почувствовал облегчение. Решил присоединиться к коллеге, так как мой желудок был совершенно пуст и просил заправки.