Крейг Райс - Убийство по-домашнему

Дина покраснела от злости, Эйприл побледнела, и обе онемели.

— А почему вы спрашиваете, девочки? — Агент разговаривал очень вежливо. — Может, его разыскивает мамочка?

— Нет, — ответила Дина. — Его разыскиваем мы. — И буркнула себе под нос какое-то слово. К счастью, агент не расслышал. Дина сказала: «Иуда».

«Можно обойтись без грубых средств. Достаточно психологии, — охотно говаривал сержант О'Хэйр. — На психологии каждого можно подловить».

Когда он увидел Арчибальда, в одиночестве сидящего на заборчике у ворот и все еще кипящего от злости, он решил применить психологический метод. Что ни говори, вовремя вспомнил он, но я воспитал собственных девятерых. С этим пацаном все должно пойти, как по маслу.

— Добрый день, мальчик, — сказал он. — А где твои сестрички?

— Чихал я на сестричек, — угрюмо ответил Арчи, не поднимая головы.

Сержант изобразил огорчение.

— Как ты можешь? — воскликнул он. — Разве красиво так выражаться о таких хороших воспитанных девочках?

— Хорошие воспитанные девочки! — Арчи заскрежетал зубами. — Антипатичные! — Он посмотрел вверх на сержанта. — Знаете что?

— Ну? — спросил О'Хэйр.

— Ненавижу девчонок! — Арчи ненадолго задумался в поисках подходящего слова. — Я презираю их! — заявил он.

— Что ты говоришь? — Сержант почмокал языком и после секундного размышления сказал с искусственным безразличием: — Если бы тебе хотелось уйти отсюда, ты, наверное, должен был бы сначала спросить разрешения у сестер?

— Я вообще с ними не разговариваю и не обязан просить у них разрешения на что-либо, — с горечью ответил Арчи. — Это глупые ротозеи, которые ничего не знают.

— Ну, так значит, все хорошо складывается, — сказал сержант О'Хэйр, — потому что я как раз иду в кондитерскую Люка и подумал, что, может, ты захочешь пойти со мной.

Арчи раскрыл рот, чтобы крикнуть: «Балдеж!», но в последний момент сдержался и сказал: — Ну…

Он был в растерянности. Ведь сержант О'Хэйр враг. Однако, с другой стороны, Арчи все равно собирался сходить к Люку. Сироп у Люка стоил двадцать центов, без крема и шоколада. А с шоколадом и кремом…

Арчи встал и засунул руки в карманы.

— Ладно, — сказал он, — пойдем.

Еще до того как они миновали три виллы по пути к Люку, Арчи, слушая рассказы сержанта, успел переменить мнение о полицейских. Чтобы собственноручно взять девять взломщиков сейфов! Без оружия ворваться в гангстерский притон, каждую дверь и каждое окно которого стерегут автоматы. А когда из зоопарка сбежали два льва…

— Ну-ну, ничего необычного, — сказал сержант О'Хэйр. — Для полицейского это рядовая работа. Да и потом, это были не очень большие львы.

Он рассказывал о своем героизме с большой скромностью. Арчи слушал с раскрытым ртом и наконец сказал:

— Ну! А знаете что? Вы схватили когда-нибудь убийцу?

— Конечно! — ответил сержант О'Хэйр. — Я ловлю их ежедневно. Обычное дело. — Голос у него уже был немного усталый. — А я уже рассказывал тебе, как ловил дикаря, вооруженного луком и отравленными стрелами, который удрал из цирка?

— Ну и как? Вы поймали его? — спросил Арчи, устремив на сержанта полные уважения и обожания глаза. — Расскажите!

— Расскажу, — дал обещание сержант. — Но чуть позже. — Он уселся на высокий табурет у стойки и обратился к Люку: — Двойной сироп с шоколадом и кремом для моего друга и кофе для меня.

— Балдеж! — вырвалось у Арчи. Но в эту же минуту он почувствовал угрызения совести. Дина обожала сироп с кремом. Жаль, что нет Дины. Однако он тут же вспомнил, что смертельно обижен на сестер, и совесть оставила его в покое.

— Так о чем это мы говорили? — продолжил сержант, помешивая ложечкой кофе. — Мы, мужчины, должны высоко держать свою марку, а девочки…

— Вот именно, — подтвердил Арчи. — Девчонки ни в чем не разбираются. — Он сделал глоток сиропа. Не испытал ожидаемого наслаждения и сказал: — Расскажите об этих отравленных стрелах.

— А, эту историю! — сказал сержант. — Дело было так. Я нашел человека, продырявленного, как сито, отравленными стрелами. А у меня с собой была, естественно, походная аптечка. Как ты думаешь, что я ему дал?

Арчи вынул соломинку изо рта.

— Касторку?

— Ты угадал! — обрадовался сержант. — Послушай, ведь мы коллеги, верно?

— Ага, — ответил Арчи, снова сжав зубами соломинку.

— А у коллег нет друг от друга никаких тайн. Или есть?

Арчи продемонстрировал недюжинное искусство, отрицательно качая головой и не выпуская соломинки изо рта.

— И поэтому, — продолжил сержант, уже чувствуя твердую почву под ногами, — коллеги всегда говорят друг другу правду. Верно?

Арчи втянул через соломинку остатки сиропа с неприятным для уха бульканьем. Вынул соломинку изо рта.

— Верно, — буркнул он.

— В таком случае, может, ты мне скажешь, — предложил сержант О'Хэйр. — Может, ты мне скажешь… Не хочешь ли ты выпить еще одну порцию?

Арчи посмотрел на дно пустого стакана. В душе он вел тайную схватку с совестью, которая упрямо повторяла ему в самое ухо обвинение: «Предатель!» Однако, с другой стороны, правдой было то, что Арчи ненавидел девчонок и сержант О'Хэйр был великим человеком, героем и вдобавок его коллегой. Двойная порция сиропа с шоколадом и кремом…

— Сколько на самом деле было времени, когда вы услышали выстрелы? — ласково спросил сержант.

Арчи, желая выиграть время, наивно спросил: — Как, сколько?

Сержант внимательно посмотрел на него, понял, что он растерялся, и решил зайти с другой стороны.

— Скажу тебе честно: думаю, вы вообще не знаете точно, сколько тогда было времени.

— Вы так думаете? — с вызовом спросил Арчи. — А вот и знаем.

— Ну, твоя сестричка не знает, потому что сказала мне неправильное время.

Арчи презрительно надул губы, услышав слово «сестричка».

— Спорим, что ты тоже не знаешь, — продолжил сержант.

— Ну, тогда вы проспорите, потому что я знаю, — обиженно сказал Арчи. Внутренний голос, нашептывающий: «Предатель!», затих в глубине его мозга. Вот прекрасная возможность отомстить сестрам и понравиться новому другу. — Знаю!

— Вот как? — недоверчиво спросил сержант. — В таком случае, скажи.

— Было… — Арчи замолчал и принялся посасывать соломинку, хотя стакан уже был пуст. Сержант сидел между ним и окном, и поверх могучего локтя сержанта Арчи мог видеть улицу. На тротуаре за окном, выразительно жестикулируя, стояли Дина и Эйприл. Девчонки. Арчи ненавидел девчонок. Внезапно Эйприл сделала условный сигнал, означающий семейную солидарность. Дина добавила жест, тысячекратно использованный за столом и истолковываемый всегда однозначно: «Не говори!» Соломинка неприятно заскрипела по дну стакана. Арчи сполз с табурета.