Игорь Москвин - Петербургский сыск. 1870 – 1874

Дверь приоткрылась и в ней показалась голова помощника.

– Выдеру тебя когда—нибудь, – пробурчал Путилин, сознавая, что своего верного подчиненного не изменить, все равно стучать не будет.

– Иван Дмитрич, – голос дрогнул, – мальчонку нашли.

– И?

– Нашли в подвале.

– Горло?

– Да, – помощник понимал начальника с одного слова.

– Поехали.

Щуплый ребенок в поношенном кургузом пальтишке лежал в темном углу подвала, заваленного всяким ненужным жильцам хламом. Улыбка на лице была по—детски беззаботной, не предвещающей трагического конца, только остекленевшие глаза упрямо смотрели в низкий потолок. Горло перерезано чуть ли не до позвоночника молниеносным движением, когда ребенок его не ожидал. В руке зажат серебряный рубль, заплаченный за работу посыльным. Крови натекло много, казалось, пол покрасили в черный цвет.

– Жалко ребенка, – Путилин, сняв шляпу, перекрестился, – чего его понесло сюда?

– Иван Дмитрич, скорее всего он знал своего убийцу.

– И знал, и доверял, свидетель ему не нужен был. Узнали: кто он?

– Нет, не местный. Даже околоточный его не знает, попробуем найти.

Начальник сыска потер переносицу пальцами.

– Вот что, узнай, – он прошептал на ухо помощнику новое задание, чтобы не услышали окружающие.

Только вечером помощник, мокрый от льющего на улице дождя, но радостный и с чувством полностью выполненного задания не вошел, а прямо таки влетел в кабинет Путилина.

– Иван Дмитриевич, вы правы, я нашел родителей мальчика там, где вы сказали.

– Сначала присядь, – улыбнулся начальник сыска, – и докладывай по очереди.

– Так, – выдержал паузу помощник, – мальчишку звали Семеном, одиннадцати лет, прислуживал в трактире на 3 линии.

– Как я и предполагал.

– Вчера он отпросился у хозяина в полдень и не вернулся.

– И больше не вернется, – устало добавил Путилин.

– Иван Дмитриевич, привезти супостата?

– Нет, – повертел в руках сложенный листок бумаги, – я сам поеду.

Через полчаса Путилин сидел на том же стуле в квартире Станкевича, что и вчера, только у Бронислава поубавилось скрытой радости и в глазах не блестели озорные искры. Взгляд стал серьезнее, лицо осунулось, словно тяжкий груз давил на поникшие плечи.

– Я вас слушаю, – произнёс молодой человек, утопая в кресле.

– Господин Станкевич, вы сказали, что вчера целый день провели дома?

– Это так.

– А как вы объясните, что в половину четвертого вас видели во дворе 2 дома по Верейской? – Путилин намеренно назвал другой дом и другую улицу, не тот, где был найден мальчик.

– Не может быть, – улыбка скрасила губы Бронислава, напряженность исчезла на его лице, и он пожал плечами, – мои родные подтвердят, что я провел вчерашний день исключительно дома.

– Хорошо, а вечером в шесть часов?

– Простите, но я говорил, что никуда в течении дня не отлучался, тем более вечером, еще я говорил, что на меня дождь наводит меланхолическое настроение, – молодой человек не выдавал своего волнения.

– Я понимаю, – склонил голову Иван Дмитриевич и поднес к груди руку, – но поймите, служба. Я вынужден искать преступника, именно поэтому мне приходиться задавать множество вопросов.

– Что ж, я готов повторять свои ответы, – снисходительные нотки появились в голосе Бронислава и он с сарказмом продолжил, – если того требует ваша служба.

– Ценю ваше понимание.

Молодой человек свысока смотрел на сидящих перед ним.

– Еще несколько вопросов.

– Извольте.

– Скажите, господин Петров знал о вашей связи с его женой?

– Я думаю, – Бронислав задумчиво уставился на шляпу Путилина, – можно сказать, что скорее всего, догадывался да и соседи могли нашептать.

– Это вас не беспокоило, ведь вы компрометировали замужнюю женщину?

После недолгого молчания молодой человек произнёс.

– Мы с Варварой были ослеплены любовью.

– Но соблюдали осторожность?

Его взгляд впился в начальника сыска и прямо таки обжег появившейся ненавистью.

– Вы не ответили?

– Я не хотел принести Варваре неприятности.

– Господин Петров ссорился с женой.

– Она не говорила, но насколько я знаю, он всегда был с нею довольно любезен и никогда ни в чем не упрекал.

Путилин поднялся.

– У меня больше нет вопросов.

Молодой человек вскочил на ноги, по лицу мелькнула тень облегчения.

– Я надеюсь, что больше вопросов ко мне не возникнет. Видите ли мои родные и соседи с недоверием начали смотреть на меня, подозревая во всех смертных грехах.

– Не найдется ли у вас времени проехать со мною но Офицерскую, подписать некоторые бумаги?

– Если это необходимо, то я готов, только накину сюртук и пальто.

Через несколько минут они ехали в пролетке. Дождь прекратил свое неистовое падение к земле.

Молодой человек сидел прямо, только глаза устало смотрели на остающиеся позади дома.

– Господин Станкевич, а Семен, остался таки, жив, – Путилин внимательно смотрел на Бронислава, тот вздрогнул, побледнел и прошептал:

– Не может быть, я же сам видел… – молодой человек понял, что невольно себя выдал, от досады прикусил нижнюю губу до крови.

Путилин отвернулся.

– Иван Дмитрич, – помощник сидел напротив с удивленными глазами, – я понимаю многое, но, чтобы человек по собственной воле признался в преступлении, когда о его невиновности говорят окружающие?

– Нет ничего проще, – устало произнёс начальник сыска, – ты всего не знаешь.

– Но, Иван Дмитрич, расскажите.

– Хорошо. Помнишь, мы приехали на место преступления, в карманах убитого ничего не было взято. Значит, ограбление отпадает. Убийца шел позади. Удар нанесен правой рукой слева направо бритвой, никто не прикоснулся к одежде, ведь убийца опасался, что капли попадут на него, ведь кровь брызнула ручьем. Он сразу же сбежал, значит. не мог в каком– либо месте ни отстирать, ни выбросить одежду, ибо не должен привлекать внимания сменой гардероба. Потом таинственный мальчишка посыльный, которого хозяин лавки в глаза не видел. Убийца должен был выманить господина Петрова к определенному часу, чтобы тот следуя своим ежедневным маршрутом, в определенный час был в определенном месте.

– Понятно, а дальше наш пострел везде поспел.

– Так точно, он и пошел в туалетную комнату, чтобы исчезнуть с глаз родных, но чтобы они подтвердили, да, были вместе, чай пили, обедали, в карты играли, но это не важно. Здесь мне помог конфуз с мужем сестры, а дальше пока ты разговаривал с родными нашего душегуба, я рассмотрел пятнышки грязи на его образцово—чистых домашних брюках. Поэтому он стал в подозрении номером первым. Он рассчитывал, что мы придем к нему не скоро либо вообще не придем. Если даже мы и сможем узнать о связи жены господина Петрова, не пойдем же мы, на ночь глядя, спрашивать его об этом. Кстати мы с околоточным прошли тем маршрутом, которым Станкевич бежал для исполнения своего замысла. Он действительно выбрал удачное место, его никто не мог увидеть.