Светлана Сорокина - Старый дом под платанами

Оставшиеся десять минут до чаепития, я многое узнал о горной растительности и еще каких-то лекарственных травках. Мы мило провели время.

Постепенно образ гости, вероятно, привидевшейся мне, отдалился. То, что это была девушка, изображенная на моей картине, – подтверждало гипотезу ложного видения. Всему виной – расшатанные нервы. Вероятно, связь между изображением на картине, висевшей у меня в квартире и этим домом, я уловил на уровне подсознания, – интуитивно. Такая восприимчивость была вызвана страданиями, что и способствовало галлюцинациям. Это объяснение меня устраивало.

Как бы там ни было, время, проведенное здесь, благотворно сказалось на мне. Воспоминания о Марго еще причиняли боль, но зияющая рана уже затягивалась. Воздух благоухающих садов и новые впечатления, как бальзам, действовал на мое израненное сердце. Городок напоминал порхающую бабочку над кустом роз. Я не ожидал, что буду так сентиментален к красоте провинциального местечка. Выходить вечерами к реке, любоваться закатом и слушать музыку духового оркестра в городском парке – стало не просто доброй традицией, а моей обязанностью. Иногда ко мне присоединялся бухгалтер Семен, Кэтти или сама госпожа Алиса. Партнер по бизнесу систематично перечислял мне деньги на карточку Visa, и этого с лихвой хватало для нормального проживания. У меня даже появились приятели, с которыми я встречался в кафе, пабе и на теннисном корте.

Однажды, выходя из банка, я увидел знакомую попутчицу – миловидную монашку. Ускорив шаг, чтобы догнать ее, быстро пересек улицу, но монахиня свернула в парк, где я тут же потерял ее. Возможно, мне показалось, и это была другая служительница Бога, – однако по необъяснимой причине я хотел вновь увидеть ее.

Все же мне повезло: через некоторое время, проходя по площади возле здания городской мэрии, я встретил свою соседку по купе. Сразу узнал ее по силуэту и походке. Сомнений не было – это была та самая монахиня. Перегородив ей путь, шутливо расшаркался. Девушка узнала меня, смущенно улыбнулась и объяснила, что была в мэрии по делу. К счастью для меня, устав монастыря не запрещал говорить со знакомыми за пределами монастырских стен, на площади. Поскольку мы уже были знакомы , Христова невеста могла мне уделить немного времени. Оказывается, прежде, во время поездки мы не были знакомы, и она дала обет молчания на время пути, но сейчас – другое дело. Выслушав сложные положения параграфов монастырского устава, в свою очередь, я рассказал, как восхищен городком, объяснил, где остановился.

– Вы воспрянули духом. Я рада за Вас. Не забудьте посетить храм. Святой Дух поможет Вам отогнать привидения, которые часто селятся в старых домах – сказала она на прощание. Уже уходя, оглянувшись, добавила:

– После того, как живые помогут призракам исполнить их миссию на земле.

Знала ли она что-нибудь об этом доме или сказала случайно, и ее последняя фраза вошла в резонанс с моим душевным состоянием? Возвращаясь, я был немного омрачен этой встречей, а слова монахини не выходили из головы. Открыв кованую калитку, на секунду замер и пристально посмотрел на дом: он, как седой, вышколенный дворецкий, – знал все, но все что в нем – было погребено навсегда. Гравий аллеи печально вздыхал под ногами, а старые платаны, раньше, казавшиеся обнимающими, теперь, словно пытались защитить от чего-то. Подходя к дому, я заметил, как с белой балюстрады, каркая, взлетел ворон, а на изгибистой дорожке среди цветников, мелькнуло длинное, синее платье. Мне стало не по себе. По телу прошел озноб. В сердцах сплюнув, и выругавшись про себя, я поднялся по белым, мраморным ступеням и открыл тяжелую, входную дверь с венком из роз.

Поднимаясь на второй этаж, неожиданно остро ощутил всю мрачность и таинственность дома, хранящего свои секреты. Было тихо. Лишь поскрипывали ступени. На площадке лестничного марша, неожиданно остро, почти физически почувствовал чей-то взгляд в спину. Резко оглянувшись, и, чуть не сбив китайскую напольную вазу, я никого не увидел. Нервы были напряжены. И все из-за какой-то монашки, вернее, из-за ее слов! Но что особенного она сказала? Тем ни менее, я ощущал свою причастность к чему-то мистическому, не поддающемуся объяснению. Закрывшись в своих апартаментах, я включил везде свет, музыку и спустился вниз лишь в столовую.

За ужином госпожа Алиса была в шелковом платье с большой камеей из слоновой кости и в хорошем настроении. Она мило улыбалась и охотно поддерживала разговор. На столе в низких антикварных вазах стояли цветы из сада, горели свечи в серебряных канделябрах. Их хрустальные подвески отражали и рассыпали приглушенный свет люстр на мелкие составляющие. На белой скатерти в тон синей вышивки, элегантно смотрелась викторианская посуда, а хрустальные бокалы переливались гранеными поверхностями. Казалось, волшебство наполняло комнату.

Кэтти мило улыбнулась мне с другой стороны стола, Семен с серьезным видом рассматривал салаты и холодные закуски, Эва разносила блюдо с паштетом. За столом присутствовали уже две известные мне дамы по чаепитию в Музыкальной гостиной, имена которых я никак не мог вспомнить и седой, очень живой полковник. Ожидали Матильду. Она как всегда опаздывала. Наконец, послышалось ее воркование непонятно с кем, и старая дама весело въехала на кресле-каталке в сопровождении горничной. На ней была бархатная, ванильного цвета шляпка бонэ начала двадцатого века, нитка жемчуга и кремовое платье.

– Рада Вас видеть, полковник! – Приветствовала она его издали, как старого знакомого. – Наконец-то Вы соизволили навестить нас. Стыдно, батенька, стыдно забывать старых друзей! – Улыбаясь и грозя пальчиком, Матильда подала руку другу семьи. Он грациозно поцеловал ее и водворился на место, ничуть не смущаясь.

– Она говорит это всякий раз, когда видит полковника. – Тихо сказала мне на ухо госпожа Алиса, сидевшая возле меня. После небольшой паузы, когда все успокоились после появления старой дамы, полковник поднял бокал за хозяйку этого гостеприимного дома и легкий румянец покрыл бледные щеки госпожи Алисы. Гости хвалили блюда, блондинка говорила о театре и новом телевизионном шоу, где среди героев узнала свою племянницу, вторая дама шатенка – о благотворительности, несчастных детях-сиротах, совместной работе с мэрией по сбору средств для приюта и предстоящем благотворительном аукционе.

– Люди не желают расставаться с деньгами. Их сложно убедить. Несчастные сироты никому не нужны. Бизнесменов и их жен можно привлечь только приезжей знаменитостью, громкими именами и телевидением.

– Бесплатной едой и хорошим вином на шару, милочка. – Вставила свое умозаключение Матильда, вытирая губы салфеткой. – Да, да, дорогая. Другими словами – «на дурняк».