Светлана Сорокина - Старый дом под платанами

Поздоровавшись и представившись, Эберхард сразу же приступил к делу:

– Из предварительного разговора я понял, что частное расследование, которое Вы проводите, имеет отношение к фрау Алисе. Это так?

– Да, это так. Вернее, по ее распоряжению и касается ее покойного мужа и умершей племянницы Марии. Вы – один из участников и свидетелей той злополучной охоты, когда погиб свояк господина Филиппа – господин Станислав. Мне нужны все детали и факты, о которых Вы вспомните, господин Шварц. Этим Вы очень поможете расследованию.

Посмотрев на меня внимательно и долгим взглядом, при этом, вытянув губы трубочкой, Эберхард задумчиво протянул:

– А Вы глубоко копаете, господин Вронский. Прошло уже столько времени! Вы не боитесь неточностей воспоминаний участников этой трагедии?

– Знаю по опыту, что сильные и яркие события в жизни остаются в памяти до малейших деталей. Надеюсь, что для охотников и людей, переживших тот день, это было именно так.

Шварц замолчал, вероятно, мысленно вернувшись к прошлому. Затем он вспомнил те дни и сделал несколько красочных описаний. Постепенно и незаметно, мы стали обращаться друг к другу по имени:

– Вы оптимист, Алекс. К счастью для Вас, моя мать в юности посоветовала мне вести дневник. Не то, чтобы записывать изо дня в день все подробности бытия – это глупо и этим злоупотребляют барышни, а фиксировать лишь наиболее важные и значимые события жизни. «Это поможет тебе анализировать свои поступки, не совершать одни и те же ошибки и научит красиво излагать свои мысли. Ведь грамотно и литературно составить даже объяснительную записку шефу или любовную – большое искусство» – сказала тогда моя мама.

– И Вы сразу купили толстую тетрадь и стали вести дневник? – Полюбопытствовал я, будучи в подростковом возрасте непослушным ребенком.

– Нет, конечно. Хотя у нас, немцев, пунктуальность в крови. Понадобилось несколько месяцев, чтобы я вспомнил совет своей матери. Мой друг пришел ко мне с грандиозной идеей, и я сказал ему: «Это надо записать, иначе ты забудешь». «Тебе надо ты и записывай! – небрежно бросил он мне. Его действительно, часто посещали великолепные мысли. Тогда я и подумал, что мама права и надо завести толстую тетрадь, чтобы записывать идеи моего друга. Постепенно я увлекся и стал запечатлевать туда важные моменты моей жизни, как и советовала моя мать.

– Другими словами, Вы хотите сказать, что та охота со всеми подробностями осталась зафиксированной на бумаге!? – Едва сдерживая эмоции, воскликнул я, не ожидая такой удачи.

– Вам повезло. Кстати, Алекс, я могу познакомить Вас с моим другом, бароном Хайнцем фон Ауером. На днях состоится вечеринка в честь его помолвки. Он обещал своих друзей познакомить с невестой. Она красавица, модель. Хайнц встретился с ней в Милане на показе мод, куда его случайно затащила его бывшая подружка. Теперь он собирается жениться на этой девушке. Кажется, она тоже из Киева, как и Вы, Алекс. Соглашайтесь. А у меня будет время найти нужную тетрадь. Ведь за это время много чего случилось. Писать для меня – уже привычка. – Он улыбнулся и на секунду задумался, с удовольствием что-то вспоминая, при этом слегка ухмыляясь и потирая свою переносицу.

– Чем Вы занимаетесь, Алекс, каким бизнесом? Ведь частный сыщик – это Ваша не основная профессия? – Словно очнувшись, спросил мой новый знакомый Эберхард Шварц. – Алиса очень осторожный человек и может доверять только друзьям.

Я понял, что увижу тетрадь с описанием нужных событий только на вечеринке, куда меня никто не приглашал. Однако по опыту Нью-Йорка знал, что на подобных мероприятиях с сотнями людей, пригласительные не нужны. Там действует неписаный закон: друг моего друга – мой друг.

Оставшееся время мы проговорили об искусственном интеллекте, бизнесе, о совместных проектах и возможностях, совмещая интересную беседу с гастрономическим удовольствием от еды. К концу встречи я не только получил фантастическую возможность заполучить дневник, приглашение на помолвку к барону, но и приобрел потенциального заказчика. Мне трижды повезло!

Загородный особняк барона приветствовал гостей великолепной подъездной дорогой, в окружении вечнозеленых деревьев и цветов, фонтанами, величественным фасадом здания неоклассицизма и в лице вышколенного дворецкого. Шварц позаботился, и мое имя было в списке приглашенных. Мероприятие проходило на свежем воздухе за домом на большой террасе возле бассейна. Там был установлен тент на случай дождя. На газоне перед белой беседкой, увитой плетистыми розами и плющом, стояли рядами стулья. Звучала приятная, неназойливая музыка. Мужчины в костюмах, дамы в коктейльных платьях с бокалами вина уже толпились возле шведского стола. Гости прибывали. Смакуя вино, наслаждаясь оголенными плечами женщин и открывающимися видами на парк, меня посетила примитивная мысль о суетности бытия буржуазной жизни и известная восточная мудрость жить настоящим моментом. В данном случае они были не только совместимы, но и воедино слиты. Мне нужно было только наслаждаться этим моментом. Философствуя подобным образом от нечего делать, и, даже не успев посетовать на себя, что пришел слишком рано, я услышал, как меня окликнули, – Эберхард спешил ко мне с бокалом вина.

– Еще один миф о пунктуальности немцев! – Вместо приветствия воскликнул он, протягивая мне руку для рукопожатия. – Простите, я опоздал, но, – согласно протоколу! Однако Вы здесь, смотрю, уже освоились! Мой совет – не налегайте на закуски. Оставьте место в желудке для горячих блюд. Рыба в винном соусе и королевские креветки здесь просто великолепны! Их подадут после знакомства с невестой. Вы заметили белую беседку? Там девушку подадут землянам, то есть нам, простым смертным, в качестве «основного блюда» мероприятия. – Неожиданно он подался в сторону, приветствуя знакомых:

– О, Герман, Эмма! Рад вас видеть! Позвольте вам представить моего друга из Киева господина доктора Вронского. Он гениальный программист, умен и начитан, как все русские.

– Эберхард, ты забыл к перечисленным достоинствам господина Вронского добавить, что он красив, как все русские князья. Представь меня так же своему другу! – Высокая блондинка с лошадиным лицом и ярко очерченными глазами взялась непонятно откуда. Не успел Шварц нас представить, как возле самого моего уха раздался новый возглас и отвлек нас от лошадинообразной блондинки:

– Эберхард, Герман, дамы! Знал, что вас здесь увижу. Это моя подруга Клаудиа. Знакомьтесь. Чувствую, сегодня здесь будет интересно! – Щеголеватый, широкоскулый, высокий блондин с костлявой, симпатичной брюнеткой присоединились к нашей компании. Шварц представил меня. Шепнув на ухо, что это известный «лев» светских тусовок, сын миллиардера. Мэри – упомянутая выше неприятная блондинка не сводила с меня глаз. Я постарался незаметно встать к ней спиной. К счастью, из-за многих гостей и толкотни, сделать это было легко. Скоро до меня донесся разговор Эммы и Мэри, стоявших рядом: