Джеймс Чейз - С/С том 26. В этом нет сомнения. Шантаж и флакон духов. Скупщик краденого.

Я включил двигатель, наклонился вперед. Сердце у меня громко стучало. Казалось, поток мужчин и женщин неиссякаем. Некоторые оживленно разговаривали, некоторые останавливались, чтобы перекинуться на прощание парой слов.

Потом я увидел ее… Она поднималась вверх по уклону. На ней было простенькое, но достаточно элегантное платье бежевого цвета. Вид у нее был озабоченный. Рядом с ней никого не было.

С ней никто не заговорил, никто не помахал ей рукой. Естественно, ведь она была новым членом штата сотрудников.

Она пошла по улице от центра по направлению к главному бульвару. Я пропустил ее далеко вперед, потом медленно поехал следом.

Один раз на бульваре произошла заминка, мне пришлось влиться в поток направляющихся по домам машин, которые двигались на небольшой скорости. А Соня быстро шагала по тротуару. Нигде не было видно ни щелочки, чтобы загнать туда свой «мерседес». Пришлось воспользоваться возможностью прибавить скорость и обогнать ее, при этом я чуть не врезался в идущую передо мной машину, потому что все время следил за Соней в зеркальце.

Боковая улица была такая же забитая транспортом, как и бульвар. Что будет, если я потеряю Соню? Я не знал, где она живет. И тут мне повезло: я заметил, как впереди от обочины отъехала какая-то машина и влилась в общий поток. Я моментально занял освободившееся место, даже не запер машину и побежал по тротуару, расталкивая людей и высматривая Соню.

Я заметил ее в тот момент, когда она свернула на боковую улицу. Я пустился туда бегом, не обращая внимания на проклятия тех, на кого я наталкивался.

А вот и Соня, шагает энергично, старается выбраться из толпы. Я увеличил шаги и поравнялся с ней.

— Соня!

Она обернулась.

Возле нас почти не было людей. Они спешили дальше, не обращая на нас внимания.

Соня посмотрела на меня.

— Чего вы хотите?

Это была не та Соня, о которой я мечтал. Выражение ее лица было враждебным, глаза смотрели испуганно.

— Соня, я…

Я не с» продолжить.

С холодной решительностью она отчеканила:

— Оставьте меня в покое, я не хочу иметь с вами ничего общего. Оставьте меня!

— Но, послушайте… Вы не должны волноваться из-за этого болвана Маклина. Я — личный помощник мистера Фергюсона, я не обязан подчиняться их глупым правилам. Если я пригласил вас пообедать, не будет никаких проблем. Я…

— Не будет проблем для вас, мистер Стивенс! — отпарировала она. — А теперь послушайте меня! Я столько дней гнула спину, чтобы получить это место. Сейчас я работаю личным секретарем мистера Фергюсона. Мистер Маклин предупредил меня, что если я сведу дружбу с вами или с кем-то еще из сотрудников корпорации, меня уволят. Так что уходите! Я откажусь от любого мужчины ради этой работы! Если вы не оставите меня в покое, я пожалуюсь мистеру Маклину.

Она повернулась и пошла прочь, а я остался стоять, пригвожденный к месту чувством отчаяния.

— Здорово! — позади меня раздался хорошо известный мне голос.

Я повернулся и увидел Маззо, улыбающегося своей обезьяньей улыбкой.

— Женщины — порождение ада, — продолжал он, — но она говорит дело. Она занимает шикарное место, Джерри, так что подумайте о ней, а не о себе…

Я изумленно посмотрел на него. Вот уж никогда бы не подумал, что эта бритоголовая обезьяна способна на такое сентиментальное высказывание!

— Пойдемте-ка лучше и выпьем как следует, — предложил он.

Но тут я вспомнил, что смотрю на человека, убившего Лоретту…

— Плевал я на тебя и плевал я на твою выпивку! — буркнул я.

Не глядя в его сторону, я пошел к своему «мерседесу», сел за руль и стал думать о своей неудаче. В конце концов мне удалось себя уговорить. Соня была для меня потеряна. Я догадался, что она наверняка была так же одинока, как и я, и с радостью приняла мое приглашение пообедать. Но тут Маклин включил передо мной красный свет, и она сразу же отказалась. Надо было смотреть в глаза горькой правде: для Сони я представлял интерес всего лишь как человек с которым она могла провести вечер. Не более…

Так как же я проведу этот вечер? Я не знал никого в этом роскошном городе. Я подумал о своем пустом бунгало… Возвращаться туда и сидеть там в одиночестве было немыслимо. Отправиться в какой-нибудь ресторан и занять там одному столик? Это меня тоже не привлекало. Я вспомнил о всех тех людях в Голливуде, которых я мог бы навестить, тех самых, которых я бросил и которые бросили меня, потому что у меня не было больше денег, но которые прибежали бы ко мне моментально, если бы узнали, что я теперь зарабатываю сто тысяч долларов в год.

Это настроение быстро прошло.

Друзья «хорошей погоды» не стоили того, чтобы о них вспоминать.

Я сидел в машине, не зная, что придумать… Затем, совершенно внезапно мне в голову пришла толковая мысль… Мне нужно найти какое-то занятие по душе, которое будет спасать меня от мрачных мыслей и чувства тоски. Почему бы не написать подробную историю того, что я пережил с той минуты, как Лиз Мартин, секретарша Лу Прентца, позвонила мне и сообщила, что Лу нашел мне работу?

Роскошное бунгало больше не будет меня тяготить чувством одиночества. Я буду сидеть за машинкой, и никто не станет мне мешать излагать пугающую историю моей замены Джона Меррилла Фергюсона, убийство Ларри Эдвардса, Чарльза Дювайна и Лоретты. Опишу миссис Харриет с ее пуделем, Маззо и Дюранта. Самое главное — ничего не упустить. Стоит ли написать все это в форме романа, изменив имена и название местности? Нет, пожалуй… Пускай это будет настоящим дневником. А если впоследствии я надумаю опубликовать свои заметки, тогда я изменю все имена, оставив подлинным лишь имя Лу Прентца. Уверен, что он пришел бы в восторг, увидев свое имя в романе!

Мне казалось, что история получится уникальной. Черт возьми, а ведь я и правда сумею выпустить книжонку в бумажном переплете! А потом по ней кто-нибудь поставит интереснейший фильм, в котором я, конечно же, буду играть главную роль!

Хотя нет… Все же надо изменить имена действующих лиц… Если книга будет написана в форме романа с вымышленными именами, Фергюсоновская корпорация не сможет возражать. Ведь никто не поверит, что подобное могло произойти на самом деле! Ну, а я подожду окончания своего семилетнего контракта. Было бы глупо отказываться от стотысячного жалованья. Этот роман явится своего рода страховой премией мне на старость.

Однако писать я его буду СЕЙЧАС, пока все события свежи в памяти. И писать буду все, как оно было, позднее можно будет отредактировать роман.

Бунгало было отличным местом для такого рода занятий. Никто меня не будет отрывать от дела. Я буду писать по утрам, ходить на пляж и купаться, продумывать сюжет с тем, чтобы продолжить работу по вечерам.