Джеймс Чейз - С/С том 29. Никто ничего не заподозрит. Спокойной ночи. Игра в гольф

— Педро?

— Ничего нового, я пытался связаться со своим другом, но его смена в больнице уже закончилась. Не беспокойся, все идет хорошо, — проникновенно врал Мануэль.

— Я молилась, — сказала Анита и посмотрела на него доверчивыми глазами. — Интуитивно я чувствую, что все будет хорошо.

— Да, — подтвердил Мануэль. В этот момент он ненавидел самого себя. — Твои молитвы будут услышаны.

Достигнув верхнего этажа, Анита проверила, нет ли кого-нибудь в коридоре, и повела их по лестнице в апартаменты. Ей понадобилось не больше секунды, чтобы открыть дверь дубликатом ключа. Они вошли в просторную гостиную, которая слабо освещалась светом, падающим с террасы.

Анита закрыла дверь на ключ.

Когда кипящий от злобы Лепски и Якоби направились в сторону Сикомба, они услышали по радио сообщение о смерти Педро Цертеса.

— Итак, это дерьмо отправилось к праотцам, — констатировал Якоби. — Том, нужно ли нам допрашивать его жену? К чему теперь это?

— У тебя в голове только предстоящее свидание с блондинкой, да? Она еще не испарилась? — спросил он, сбрасывая газ.

— Ну да. Я еще могу ее застать. Она обычно надолго задерживается, а завтра у меня свободный день. Я могу долго спать. Ну что ты сможешь добиться от этой кубинки? На что ты рассчитываешь?

— Она могла бы навести нас на след Фуентеса.

— Так уж и наведет! Он давно в Гаване. Отсюда не видать. Давай поедем по домам. Время уже близится к полуночи. Кому какое дело до этой проклятой кубинки? — сказал Якоби. — Убийца умер, дело это закроют. У нас и так куча другой работы, не хватает еще забот о жалком убийце, который к тому же сдох.

Лепски направил машину к бортику тротуара.

— Да, пожалуй, ты прав. Согласен, поехали по домам. Я отвезу тебя. Надеюсь, ты еще успеешь на свидание со своей блондинкой.

— Будем надеяться.

Высадив Якоби возле его дома, Лепски направился к себе домой. И только поставив машину в гараж, он вспомнил, что забыл купить Кэролл розу.

С чувством человека, идущего на казнь, он вошел в дом и закрыл дверь. Стараясь не шуметь, он снял туфли и на цыпочках прошел в спальню. Он надеялся увидеть Кэролл уже спящей.

Она, конечно, не спала. Она сидела на кровати и ждала его.

— Не включайте свет, — предупредила Анита, слегка задыхаясь.

— Хорошо, — ответил Мануэль, оглядываясь вокруг. — Света с террасы вполне достаточно.

«Как живут богачи!» В голову ударила мысль, что и он может жить вот так же, если у него будет пять миллионов.

— Вам нужно сесть и подождать.

Мануэль сел в одно из больших кресел, Фуентес же продолжал прохлаждаться на террасе. Он был поражен ее размерами, креслами, столиками и баром.

— Сколько времени? — спросил Мануэль и посмотрел на свои часы. — Ага! Скоро начнут передавать информационное сообщение. Я поставил на одну лошадку, Анита. Чувствую, что сегодня мне повезет. — Он вытащил из кармана портативный приемник. — Ты не играешь хоть изредка на скачках?

— У меня нет на это денег, — ответила она. — Уж не собираешься ли ты включать приемник? Ведь кто-нибудь может услышать.

— Никто не услышит. Я не могу вытерпеть, я должен знать, выиграл я или нет.

Мануэль настроил приемник. Он работал очень тихо, но слышимость была хорошей.

Фуентес прислонился к двери спиной. Терраса была залита лунным светом. «Не начнет ли орать эта глупая баба, когда узнает, что этот подонок ее муж сыграл в ящик?» — Он прижал пальцем револьвер.

Диктор начал передачу с местных новостей. Анита сидела неподвижно. Мануэль пытался рассмотреть ее лицо, но освещение было слишком слабым и был виден только ее силуэт.

Потом передали сообщение, которое Мануэль так ждал. Он весь напрягся и наклонился вперед, чтобы иметь возможность броситься на Аниту, если она начнет кричать. Фуентес тоже подался вперед.

Сообщение было кратким:

«Педро Цертес, убийца управляющего домом в районе Сикомб, который был ранен выстрелом полицейского детектива Тома Лепски при попытке скрыться с деньгами, скончался, придя перед смертью на некоторое время в сознание».

Потом диктор перешел на сообщение — о скачках, но Мануэль выключил приемник. Он уронил его на пол и пристально посмотрел на Аниту, пытаясь уловить первые признаки истерики.

Но ничего не произошло.

Просто Анита сидела, как каменная статуя.

В апартаментах повисла тишина. Мануэль откинулся назад.

— Боже мой! Анита! Какой ужас!

Анита никак не отреагировала на его крики. Он встал и подошел к ней.

— Анита! Какой ужас!

— Не подходи ко мне! — сказала она торопливым свистящим шепотом.

Мануэль остановился. Звук ее голоса был настолько жутким, что Фуентес отодвинулся подальше.

Она нажала на выключатель и зажглась маленькая настольная лампа.

У Мануэля перехватило дыхание, когда он, собрав силы, посмотрел на нее. Он не узнал ее. Перед ним была старуха со сморщенной кожей и глубоко запавшими глазами.

На истерику не было никакого намека. Он сидел и не мог оторвать глаз от лица женщины, от лица мертвеца.

— Анита! — он снова заставил себя лгать. — Для меня это такой же страшный удар, как и для тебя.

Мертвые глаза внезапно ожили.

— Ты обманул меня! Ты, хозяин своего слова!

Голос Аниты напоминал шуршание листьев.

— Все это время ты знал, что Педро находится при смерти. Ты обманул меня только для того, чтобы я открыла дверь отеля. Ты обманул меня в надежде, что тебе достанутся эти грязные деньги! Господь покарает тебя!

— Анита! Нет! — Мануэль почти кричал. — Послушай меня! Я не обманывал тебя! Клянусь! Ты только подумай! Я действительно держу свое слово! Я обещал тебе, что Педро будет с тобой. Если я обещаю кому-нибудь из земляков, то делаю все возможное, чтобы выполнить свое обещание, чтобы сдержать свое слово! Нет, Анита, я не обманывал тебя! Это человек из больницы обманул меня! Во имя чего он это сделал? Зачем он заставил меня поверить, что Педро выживет? Зачем?

Мануэль с излишней нарочитостью колотил себя руками по голове.

— Я обязательно узнаю! Обещаю тебе. Клянусь!

Анита открыла глаза. По ее лицу катились слезы.

— Педро, любимый, — тихо простонала она. — Я потеряла тебя.

Мануэль кинул быстрый взгляд на Фуентеса, потом кивнул головой и подмигнул. Фуентес кивнул в ответ. Он высоко оценил актерское мастерство Мануэля.

— Когда мы будем в Гаване, — мягко проговорил он, — мы отслужим мессу по Педро. Я понимаю, как тебе сейчас тяжело. Плачь. Пусть из твоего сердца выходит боль.

Снова воцарилась тишина, потом Анита вытерла глаза тыльной стороной руки и встала.

— Я ухожу, — сказала она.

Это было то, чего Мануэль меньше всего ожидал услышать. Он с испугом уставился на нее.

— Но, Анита, куда же ты пойдешь?

— В церковь. Куда же еще? Мне нужно поставить свечи. Я хочу молиться.