Джон Локк - Время от времени

— Компенсаторное замещение, — прошептал я в ответ.

Она выгнула бровь дугой, и мне захотелось взять ее прямо там. Перехватив мой взгляд, моя подруга улыбнулась, а потом снова повернулась лицом к доктору. Пока она смотрела на него, я изучал ее профиль, и знаю, это сентиментально, но время как будто застыло. Рейчел кивнула, реагируя на что-то сказанное врачом, и я понял, что сосредоточился на ее сексуальности настолько интенсивно, что пропустил его слова мимо ушей. Рейчел же как-то ухитрилась не терять нить, несмотря на мою сексуальность. Ну и сила воли же у нее!

— Сенсибилизация? — переспросила моя спутница.

— Это означает, что надо быть укушенным огненными муравьями в прошлом хотя бы раз — наверное, в детстве. Первые укусы зачастую не вызывают аллергической реакции. Но второй раз может оказаться смертельным.

— Кто он? — встрял я в разговор. — Есть предположения о том, сколько ему тут лежать?

— Документов нет, и ни одна из сестер его не знает, так что он, вероятно, не местный, — сказал медик. — Мы питали подобие надежды, что вы можете его знать.

— Не, мы без понятия, — ответил я.

Что-то занозой засело у меня в мозгу, заставляя гадать, что за пацан может приехать в город и разгуливать без бумажника, без мобильника и без денег в карманах — зато с ножиком, острее которого я еще не видел. Я запросто могу выложить все это полиции: пусть-ка местные поищут его отпечатки! Если у него были приводы, то я делаю ему любезность. С другой стороны, мне не хотелось корешиться с местной полицией, пока не приперло. В таком маленьком городишке у них, наверное, уйма свободного времени. Если у какого-нибудь не в меру ретивого служаки шило в заднице и он начнет слишком глубоко копать в моей биографии, то может найти кое-какие нестыковки.

— Что же до того, долго ли он лежал на этой муравьиной куче, — сообщил доктор Карстейрс, — то я бы сказал, что не очень, потому что анафилаксия развивается быстро, от нескольких секунд до минуты. Если пускаться в догадки, я бы сказал, что две-три минуты от силы.

— Должно быть, бедняжка шел с пляжа, когда его ужалили, — предположила Рейчел.

— Думаю, ты права, — поддержал я ее. — Наверное, он шел с пляжа и увидел направляющуюся в его сторону полную отморозков машину, напугался и нырнул в укрытие. Тут-то муравьи до него и добрались.

— Бедный мальчик! — вымолвила моя приятельница. — Совсем одинокий и напуганный…

— Ага, — произнес я.

Но с чертовски опасным ножом.

Назавтра утром я проверил пульс спящей Рейчел, поцеловал ее в щечку и выбрался из постели. Оставив ей записку, где говорилось, что буду как раз к завтраку в восемь тридцать, я надел трусы и кроссовки и пустился в бега.

Со своей четырехтысячелетней историей, изобилующей древними индейцами, пиратскими набегами, мореплавателями, железными дорогами, ловцами креветок, салунами и акулами, Сент-Олбанс, штат Флорида, — рай для гостей.

Я направился на север по трассе A1A, свернув налево на Костал, затем пробежал всю дорогу по Костал до крохотного аэропортика, обслуживающего Амелия-Айленд, снова свернул налево на Фартинг и вывернул обратно на A1A в паре миль южнее «Приморья». Шесть минут спустя миновал то место, где у нас состоялась стычка с «братанами», а затем место, где мы спасли пацанчика. После этого я рванул спринтом еще полмили, а потом сбросил темп до заминочной трусцы и остановился, не добегая пары ярдов до передних ворот «Приморья». Его владелица Бет Дэниелс выпалывала сорняки из каменной дорожки, ведущей к парадному входу.

— Насладились пробежкой? — поприветствовала она меня улыбкой.

— Очень даже.

Недавно овдовевшая Бет в свои лет сорок была обезоруживающе привлекательна. Говорят, они с мужем были легендарными личностями, но в последние месяцы она сильно хандрила, снедаемая стараниями поддержать жизнь пансионата мечты ее супруга Чарльза. Тот отправился по делам в Атланту, где у него случился сердечный приступ, и скончался за двадцать минут, оставив жену по уши в долгах. Через считаные недели после его безвременной кончины она лишилась кухарки, официантки и администратора. У нее остался лишь один член штата — уборщица на полставки.

— Во время пробежки я заметил одну штуку, — сказал я. — В витринах, на телефонных столбах и даже на одном магистральном щите — плакаты насчет девушки, пропавшей без вести в прошлом году.

— Либби Вэйл, — кивнула Бет.

— Вот что меня озадачило, так это то, что в плакатах говорится, мол, она пропала в Пенсильвании.

— Насколько я понимаю, да.

— Так зачем развешивать их здесь, во Флориде?

Миссис Дэниелс утерла легкую испарину с лица и лба тыльной стороной своих садовых перчаток.

— Когда это только-только случилось, полиция допрашивала соседку Либби по комнате в колледже. Та сказала, что Либби всегда говорила о поездке в Сент-Олбанс ради изучения своего семейного древа.

— А копы отследили ее здесь?

— Нет, она будто исчезла с лица земли. Но когда всплыла история о том, что она хотела приехать сюда, вовлечен был весь городок. Мы проводили бдения при свечах, ее родители приехали и передали по телевидению несколько обращений. Даже ФБР устроило тут командный пункт на несколько дней, но из этого ничего не вышло. И все-таки городок проникся этой историей, и каждый месяц с момента ее исчезновения по выходным мы проводим празднество в честь Либби.

— Празднество?

— Вроде фестиваля. Люди съезжаются со всей страны. Некоторые приезжают из самой Европы.

— Но разве ваш пансионат не выигрывает от всех этих дел?

— Это единственное, что до сих пор держит нас на плаву, — поведала Бет. — Да и весь город, коли уж на то пошло. Но с нынешней экономикой у Чарльза были какие-то инвестиции в Атланте, с которыми не заладилось, и мы заложили пансионат по самый конек крыши. Теперь же отчисления выросли, и мы тужимся удержать его на плаву.

Я бросил взгляд на стоянку. Проследив направление моего взгляда, женщина сказала:

— Ах да, я должна вам кое-что сказать! Рейчел уехала минут тридцать назад. Взяла машину.

— Сказала, куда направляется?

— Нет. Извините.

— А другие гости? — махнул я рукой в сторону стоянки.

— Разъехались, — вздохнула Бет.

— Не дождавшись завтрака?

— На вашу долю еще не выпала привилегия отведать моей стряпни, — откликнулась она. — Если бы вы попробовали, то поняли бы.

— Вы, конечно, шутите, — улыбнулся я. — Что может быть проще завтрака?

Надув губы, моя собеседница состроила гримасу, которая была бы восхитительной, не будь она столь унылой. Миссис Дэниелс замялась, словно хотела что-то сказать, но никак не могла набраться храбрости.

— Вряд ли вы согласитесь поработать шеф-поваром, — выговорила она наконец, и вид у нее был такой, словно она высматривает свободное местечко на переполненной спасательной шлюпке.