Дмитрий Вересов - Черный ворон (Черный ворон - 1)

М-да. Значит, все же вчера он напился до бесчувствия. Третий раз в жизни, причем первые два приходились на далекую безумную зиму в Трехреченской. Он выставил вперед руку, с горьким наслаждением отметив, как сильно дрожат пальцы, другую прижал ко лбу адски болевшей головы и двинулся вдоль длинной стены к окну. Рассуждая логически, где-то здесь должен быть стол...

Стол обнаружился возле окна, напротив скамейки, в той части комнаты, которую с кровати было не видно. На столе было почти пусто. Только чугунный чайник и банка с окурками. Впрочем, около банки разыскались спички и надорванная пачка "Беломора". Алексей поднял чайник и, запрокинув голову, попил воды из носика. Потом сел, закурил и стал смотреть в окно.

Странно, он ведь все очень четко помнит. Надежда Поликарпова, квартира восемнадцать. Ели, пили, очень вкусно. Гости - две женщины, трое мужчин. Одного зовут Эдуард Борисович, он играл на баяне, а Алексей на пианино, коричневое такое. Даже что-то спел, и его пригласили играть в оркестре. Дальше... дальше он открыл глаза в этой комнате, в одной постели с совершенно незнакомой женщиной... Совершенно? Это не может быть никто из вчерашних - одна толстая и пожилая, другая завита, как барашек, у хозяйки темные волосы и совсем другая комната, пошире и много богаче.

Алексей еще раз приложился к чайнику.

- Проснулись, Алешенька?

Он чуть не поперхнулся. Бросил чайник, резко повернул голову.

Женщина стояла босая, стыдливо прикрываясь одеялом. Не старая. Густые волосы по плечам. Большие зеленые глаза. Они внушили Алексею какую-то безотчетную тревогу. Он отвел взгляд и хрипло спросил:

- Я где? Ты кто?

- Да я Валька. - Женщина пренебрежительно махнула рукой.

- я тут как?

- Да вы садитесь, садитесь, я мигом. Вы только не смотрите...

Она отступила за шкаф и продолжала из-за открытой дверцы.

- Вы пришли вчера с Надеждой Никаноровной и еще с мужчиной, таким жельтменом. Они попросили, чтоб я вас переночевать оставила. Вы строгий, мрачный сидели и курили все. Я вам на диванчике постлала, а себе на лавочке. Вы сразу легли и уснули...

- А потом? - прокаркал Алексей. Она вышла из-за шкафа с расчесанными волосами, в юбке-клеш и полосатой кофточке с коротким рукавом.

- Чуть-чуть еще потерпите, Алешенька.

Встав на скамейку, она откинула марлю и принялась шуровать на полках, перекладывая какие-то предметы на самую нижнюю. Алексей отвернулся.

- Ну вот, - сказала Валька и поставила на стол алюминиевый поднос. На блюдечке - нарезанное сало, на втором хлеб, в баночке огурцы в рассоле, стаканчик-полторастик. Почти полная бутылка водки, заткнутая винной пробкой.

- Отдыхайте, - сказала Валька. - Я пойду чайничек поставлю.

Она вышла. Алексей посмотрел ей вслед, схватил банку с огурцами, жадно хлебнул рассола. Крякнул, махнул рукой и зубами вытащил из бутылки пробку.

Да, так напивался он третий раз, но опохмелялся впервые. И, надо же, совсем неплохо. Оч-чень даже неплохо!

Он налил вторую, выпил уже без дрожи, подцепил огурчик, захрустел им. Как-то вскользь заметил, что сидит в одних трусах. Одеться, что ли? Отчего-то вспомнились Валькины глаза - чистые, бездонные. Алексей отмахнулся, сгоняя наваждение, пробормотал: "А, ладно, успеется", - и надевать штаны не стал.

Валька принесла чайник, достала чашки, сахар, варенье, половинку калача. Алексей налил себе третью стопку.

- Примешь за компанию? - великодушно спросил он.

- Да я бы чайку, Алешенька... Ну, если только за компанию... У меня там еще наливочка стоит. С чайком хорошо.

- Можно и наливочки, - согласился Алексей. Они пили чай с вишневой наливочкой. Валька улыбалась, что-то такое приговаривала. Алексей не слушал. Ему было хорошо, спокойно, и сильно тянуло в сон.

- Еще чашечку хочете? - спросила Валька. Он встал, потянулся и шумно зевнул. За окном рассвело.

- Час-то который? - спросил он.

- Седьмого начало только. На кухне радио гимн отыграло.

- Я еще посплю, - сообщил он.

- Спите, спите, Алешенька.

Он прошлепал в торец, повалился на лежанку и накрылся одеялом. Валька стала прибирать со стола.

- Иди сюда! - сказал он.

Днем Валька разбудила его - пришла Надежда Поликарпова. Женщины чинно сели за стол, отвернувшись от него. Он оделся за створкой шкафа, как давеча Валька, пригладил волосы пятерней и вышел.

Надежда увела его к себе - оказалось, что живет она по той же лестнице, только двумя этажами ниже. Разговор у них получился строгий, деловой.

- Значит, точно во втором ряду за трубой и на дверце номер семьдесят девять? - переспросила она.

- Гриша так сказал.

- Знаю такой сарайчик. В углу, говорите, под козлами?

- Да.

- И что там? Большое, тяжелое?

- Не знаю. Гриша сказал, что одна управитесь - и отрыть, и донести. Только попадете ли туда незаметно?

- Это моя забота.

- И еще Гриша сказал, чтобы потом мне...

- Не дура, понимаю. Не обижу, не бойтесь.

Тут как раз пришел Эдуард с бутылкой. Разговор принял совсем другой оборот и проходил за столом за обильными и аппетитными остатками вчерашнего пира.

- Тут ведь, понимаешь, не просто все, - говорил концертмейстер, заглядывая Алексею в глаза. - Коллектив у нас народный, самодеятельный, единиц штатных нет, со всеми вытекающими... Конечно, у меня свои люди в дорпрофсоже, оформят тебя каким-нибудь методистом-инструктором... Ты как, по сроку вышел или?..

- Или. Реабилитированный.

- Это хорошо. Замечательно. Тогда с устройством и пропиской проблем не будет. Только сейчас лето, начальство в отпусках. Ты до той поры согласен так поиграть, за живые деньги? Работы много. Танцплощадки, павильоны.

- Согласен.

- Умница. Пожить пока можешь у меня на дачке, только ездить далеко.

- Можно. Только что ж я вас стеснять буду? Может, лучше у Вальки?

Эдуард Борисович хитро подмигнул.

- Теплый бабец, да? - шепнул он, косясь в сторону Надежды. Та как будто ничего не слышала. - Не хоромы, конечно, но на месяцок-полтора сойдет, если хозяйка не против.

- Думаю, не против. - Алексей ухмыльнулся.

- Теперь так: на раскачку тебе два дня. В среду репетиция, с четверга ты за роялем. Адрес я тебе дам, точное время сообщу через Надежду - у нее телефон в квартире.

Эдуард Борисович полез в пиджак, достал бумажник, вытащил оттуда несколько купюр.

- Значит, тысяча, пятьсот и еще две сотки. Это тебе.

- Спасибо, но я не могу...

- Что значит не могу? Ты что, явишься в дом культуры или, хуже того, на выступление таким охламоном? Завтра же купишь себе приличный костюм, рубашку, ботинки. Отдашь с гонораров.

- Понятно.

Алексей спрятал деньги в карман.

В Валькиной комнатушке Алексей обосновался явочным порядком: поднялся вечером от Надежды, попил чайку, умыл лицо на кухне да и завалился на широкую лежанку. Вскорости туда же пристроилась и Валька.