Вячеслав Марков - Дикий маршрут

— Каких троих? Вадим Сергеевич, вы успокойтесь, трупов больше не будет. Скоро все закончится.

— Да, закончится, — согласился Глушенков. — Уже совсем скоро. Я готов.

— К чему?

— К смерти. Следующим умру я. Я с этим смирился, и знаете, Денис, мне стало легче. Когда принимаешь внутренне мысль о неизбежности скорой смерти, становится так спокойно… И даже обидно немного, что столько сил потратил на животный страх. Страх ведь очень унижает, лишает достоинства. А сейчас я не боюсь и впервые, пожалуй, за многие месяцы чувствую себя сильным человеком.

Денис с ужасом смотрел на бормочущего мужика и размышлял, кого бы позвать сюда, чтобы побыл с Вадимом, пока он будет разговаривать с Серегой. Нужен кто-то спокойный, чтобы не повелся бы на этот вот бред. Лучше всего бы с этой задачей справился Колян. Но ему сейчас явно не до Глушенкова, у него голова болит, судя по всему, люто. Юрия позвать? Пусть отвлечет его разговорами о чем угодно. Хоть про духов своих, хоть про обычаи древних народов, только чтобы ерунда всякая в голову ему не лезла.

— Идите, Денис, — улыбнулся вдруг Вадим Сергеевич, заметив его метания. — Идите, со мной теперь все в порядке.

Денис рванул было к костру, но Глушенков вдруг снова поймал его за рукав и попросил почти жалобно:

— Присмотрите все-таки за Ириной. Я попытался с ней поговорить, но она меня не понимает. Не хочет слушать. Он совсем задурил ей голову. Присмотрите за ней. Ирочка в большой опасности, но сама она этого понять не хочет.

Денис вырвал рукав и решительно направился в Серегину сторону.

Дорогу ему вдруг преградил Артем.

— Идти пора, — сказал он тихо, сверля Дениса взглядом. — Надо поднимать людей, а то мы так до обеда проваландаемся.

Смотрел он прямо, не отводя взгляда, и виноватым себя, судя по всему, не чувствовал. Позавидовать можно такой выдержке.

Денис понял вдруг, что больше всего ему сейчас хочется засветить «спортсмену» в холеную морду. Просто так, без предварительных разговоров, неожиданно. Может, хоть тогда он смутится?

— Успеется, — процедил он сквозь зубы. — Чаю попить перед дорогой не помешает. Да и туман пока стоит, а нам сейчас по сложному участку идти. Там тропа горная, узкая очень. Обойти никак. Пусть туман рассеется, чтобы видно было.

Пока все с мрачными лицами хлебали чай, стараясь не смотреть друг на друга, Димка незаметно отошел в сторонку, за спины сидящих людей. Момент сейчас был самый подходящий. Остаться без лишних глаз в другое время было невозможно, а во время скудной трапезы никто не обращал на него внимания. Чем меньше оставалось еды, тем более сосредоточенными на ней становились туристы. Да и сам он заметил, что больше всего сейчас думает о сведенном от голода желудке, чем о тайнах и загадках. Кружка слабенького чаю, выпитая наскоро, желудок совсем не успокоила, растравила только. Правда, стало немного теплее.

Димка сел, прислонившись к сосновому стволу. Вытащил из кармашка рюкзака листочек с непонятным планом, расправил на коленке.

От того, что он в десятый раз рассматривал эти кружочки и закорючки, ясности не прибавлялось. Внимание привлекал только крестик, явно обозначавший что-то важное. Но бумага в том месте все же сильно пострадала от воды, и чем дольше Димка смотрел на этот полуразмытый крестик, тем больше сомневался в том, что ему это вообще не кажется. Мало ли, что там было раньше нарисовано. Лодочник убитый в воде пробыл долго, бумага подмокла даже внутри полиэтиленового пакета. Вдруг этот крестик и появился сам собой, нечаянно? А раньше там тоже какая-нибудь закорючка стояла, вроде тех, что чуть выше нарисованы. Или такой же вот кружок, как чуть правее. Правда, те, что правее, сохранились хорошо. Четкие, аккуратные, образующие ровный треугольник. Или круг? Черт его разберет, что имел в виду человек, этот план рисовавший? Но ведь что-то он обозначал.

Он еще раз глянул мельком в спину сидящих людей и встретился с вопросительным Дашкиным взглядом. Виновато пожал плечами, извиняясь за свою бестолковость. Вздохнул, свернул аккуратно листок и затолкал поглубже в карман рюкзака. Потом еще разок посмотрят с Дашкой вместе, может, придет что-то в голову.

— Ух ты! — восторженно присвистнул Костя. — Прямо как в кино! С одной стороны скала, с другой пропасть. А там глубоко?

Отвечать ему никто не спешил. Все обреченно смотрели на узкую тропу, уходившую за скалу.

Из-за скалы появился инструктор и широко улыбнулся.

— Тут недалеко, — заверил он притихших людей. — Сейчас за поворотом самое узкое место будет, идти боком, прижимаясь спиной к скале. Рюкзаки, у кого есть, несите в руках. Там всего метров двадцать. Потом тропа расширяется, хоть по двое можно идти. Главное, вниз не смотрите и шаги делайте короткие, приставные. Там несложно.

Костя тут же ринулся вперед, но инструктор поймал его за шиворот и велел:

— Вторым пойдешь. Сначала Сергей, потом ты.

Серега молча подошел к посторонившемуся, насколько позволяла ширина тропы, Денису, протиснулся мимо него и скрылся за поворотом.

Следом ушел Костя, послушно прижимаясь лопатками к не успевшим еще нагреться камням.

Потом Ирина и Юрий, Колян, Артем.

— Вадим Сергеевич, теперь ваша очередь, — Денис сделал приглашающий жест рукой, — идите, не бойтесь ничего. За вами ребята-студенты пойдут, потом я. Повторяю: главное, вниз не смотрите. Все хорошо будет, вот увидите.

Глушенков послушно ступил на тропу, прислонился спиной к камню, сделал пару шагов.

«Все хорошо будет, — вертелось у него в голове. — Все будет хорошо».

И не страшно совсем, главное, вниз не смотреть. Все очень просто и не страшно. А потом вообще все будет хорошо. Для всех хорошо. И ему спокойно, и Оле не обидно. И остальным ни в чем не повинным людям будет тоже хорошо и спокойно.

Он сделал еще один осторожный шаг и закрыл глаза. Остановился, прислушиваясь к своему душевному состоянию. Было удивительно легко, даже как будто звенело все внутри, распирало этим радостным звоном.

Он улыбнулся, все так же, не открывая глаз, прислонился затылком к скале. Почувствовал на лице теплый солнечный луч.

Солнце поднималось все выше, захватывая, отвоевывая у ночи участок за участком. Внизу, под ногами у них цеплялись за каменные уступы клочья тумана, оседающего в пропасть. Дна пропасти не было видно, казалось, что она вся заполнена ватой, мягкой, почти невесомой.

— Вадим Сергеевич, смелее, — поторопил его голос инструктора. — Тут главное не останавливаться. Не давать себе времени испугаться. Просто шагните, это же так легко. Смелее!

Глушенков открыл глаза и посмотрел на Дениса усталым взглядом.

— Да, это просто, — согласился он, улыбнувшись. — Просто шагнуть, не дать себе времени испугаться, вы правы.