Павел Генералов - PRосто быть богом: ВВП

— Можно начинать, — одними губами произнёс Пульхер Силантьевич и протянул Ольге большой плотный лист бумаги. Целая стопка таких же листов лежала за ним, на журнальном столике.

Они сидели в кожаных креслах по обе стороны от подноса. Ольга сначала осторожно, затем решительно, подбадриваемая одобрительным взглядом Пульхера, смяла бумагу и подожгла краешек. Когда смятый комок загорелся, она боязливо положила его на дно подноса.

— Наш первый вопрос, — Пульхер говорил ровно, без интонаций, чтобы дыхание не мешало огню.

— Я хочу поменять урны. Надо ли это делать? — отвернув голову от огня, спросила Ольга.

Комок бумаги догорел, оставив на подносе причудливую горку пепла. Пульхер деликатно, обеими руками вращал поднос. Его руки с чересчур длинными пальцами казались странными, неземными щупальцами. Внимательно всматриваясь в силуэты, возникающие на экране, Пульхер, наконец, ответил:

— Урны будут другими. Я это вижу. Другими.

— Сделаем, — пообещала Ольга. Пустяки, право слово. Другими, значит, другими. — А смогу я их провезти через Старый мост?

— Это уже другой вопрос, — остановил её Пульхер и, взяв со столика второй лист бумаги, протянул его Ольге. — Только не шаром, пожалуйста, Ольга Ильинична. Любая бесформенная фигура, но не шар, — попросил он.

Эту бумагу она сминала уже более уверенно. Не шаром, так не шаром, соорудим жгутик с загогулинкой. Как всё–таки здорово, когда тебе помогают принимать решения!

Пульхер сидел в кожаном кресле, прикрыв глаза, и ждал. Его клочковатая борода терпеливо подрагивала.

— Зажигаю? — спросила Ольга.

Экстрасенс, не открывая глаз, кивнул. Ноздри его широко раздувались, впитывая запах жжённой бумаги. На белом экране подрагивали отблески от пламени свечи, ожидая новой пищи для размышлений.

Ольга поднесла скрученный лист к огню.

— Зажигаю? — женский голос звучал уже громче, уверенней.

— Средневековье какое–то, — пробормотал Генералов и сделал звук в наушниках погромче. В ушах зашумело, зашуршало яростно, словно мышиное войско вступало в свой последний решающий бой.

Вовремя, ох как вовремя поставили прослушку! Прямо яичко ко Христову дню. А мэрша–то, Ольга свет Ильинична, оказалась не из простых…

Подменить урны — это не просто круто. Это — высоко. Чтобы провернуть подобный манёвр, это ж насколько надо контролировать город! Молодец мэрша. Под статью несётся, что элитный конь… В тандеме с этим тощим. Вот ведь умора — Гарри Поттер из местных, и только!

Видел он этого волшебника с неприличным именем. Специально съездил смотреть на местную достопримечательность, дом с нахлобученным на макушку кораблём. Домик, конечно, замечательный в очень своём роде, а вот колдун показался Генералову вполне обыкновенным жуликом.

Опытный политтехнолог Павел Генералов сталкивался со многими причудами кандидатов и около. Но всё–таки такие вот мистические практики встречались всё больше в Якутии, Бурятии или Тыве. Там поездка к шаманам была включена в обязательную программу работы с референтными лицами. Но чтобы вот так, в средней русской полосе…

Генералов рассмеялся, не вполне ко времени вспомнив, как на их штаб как раз в Якутии был натравлен отряд омоновцев.

Маски–шоу по–якутски удались на славу. Пятнистые ворвались вихрем и, запугав штабных, вынесли из помещения мониторы от компьютеров. Рассудили, что именно в них находится вся вредоносная информация. Пока соперники расчухали, что к чему, генераловские спецы успели сыпануть хард–диски всех системных блоков. А было там информации… Лет на дцать запросто потянуло бы, это если при желании… Разжигание межнацрозни могли отыскать или, к примеру, терроризм, опять же — при желании. А желание–то — было…

— Вижу Старый мост, — прорезался голос колдуна. Наверное, всё у них там прогорело. Пять машин… Старый мост…

— Значит, везём через Старый мост?

— Да, Старый мост…

Резкий, нестерпимый звук заставил Генералова содрать наушники. В системе что–то замкнуло.

— Палыч! — заорал Генералов и в кабинете тотчас нарисовался начальник штаба. — Вызванивай быстрее своего техника.

Отвратительный писк смолк, но теперь наушники хранили полное мёртвое молчание. Палыч покрутил их в руках и с видом знатока заявил:

— Система в порядке. Это с той стороны проблемка.

— Ладно, — проворчал уже успокоившийся Генералов. — Главное мы услышать успели…

Старый мост, фальшивые урны — информация для размышлений впечатляла. И требовала ответных размышлений.

— Простите великодушно, я такой неловкий, всегда что–нибудь роняю… — рассыпался в извинениях Пульхер.

Доставая для нового вопроса очередной лист бумаги, Пульхер Силантьевич едва не опрокинул с журнального столика букет лилий. Однако в последний момент всё–таки успел поймать тяжеленную вазу, почти не расплескав воду. Маленький «жучок» оторвался от тёплого местечка за лепестком. Он выпустил в эфир свой последний SOS, булькнул и пошёл ко дну.

Если бы экстрасенс мог предугадывать будущее электронных устройств, он наверняка увидел бы, как «жучок» сначала выплеснут вместе с подтухшей водой прямо в мусорное ведро, после чего он окажется на городской свалке. Где будет тщетно пытаться передать далёкому заказчику разговор двух местных кладоискателей о достоинствах и недостатках вчерашнего самогона. Но Пульхер и техника существовали совсем в разных, параллельных мирах…

— А если для страховки всё–таки дать по участкам разнарядку на результат? — спросила Ольга, поджигая новый мятый лист.

— Ольга Ильинична, голубушка, — взмолился Пульхер, — пожалуйста, формулируйте проще, яснее!

— Надо «рисовать» нужные цифры? — в лоб спросила Ольга.

Пульхер долго всматривался в причудливые силуэты на белом экране. Фигуры колебались, как облака перед грозой.

Ольге показалось, что она увидела голову козла, затем — абрис черепахи. Какие символы выглядывает Пульхер и как их расшифровывает, она не понимала. Да и не должна была понимать.

— Вижу руку с круглым предметом… — сказал Пульхер.

Точно, это печать! — обрадовалась Ольга.

— Много, много бумаги. Первенство — у руки! — возвестил Пульхер и тяжело вздохнул. — На сегодня — всё, Ольга Ильинична, простите, — извинился он и длинными пальцами отёр со лба проступившие от напряжения капли пота.

Но Ольга уже узнала всё, что хотела. Путь через Старый мост — открыт, своя рука — владыка. Что и требовалось доказать.

Пока Пульхер складывал своё магическое оборудование в мешок и гасил свечи, Ольга раздвинула тяжёлые шторы.

Дождь идти не перестал, но вдалеке уже появилась бледно–голубая полоска неба.

— Ну, так я пойду? — спросил Пульхер. Он уже стоял у двери, славный гружёный ослик.