Раймонд Чандлер - Спящая красавица

— Он и не мог рассказать,— тут же вмешалась Конни.— Да и на этот раз он не хотел посвящать тебя в свои дела. Просто Сильвия не смогла сразу выложить сто тысяч наличными, поэтому они были вынуждены обратиться к тебе.

Он затряс головой, будто ее слова были насекомыми, напавшими на него.

— Я не верю, что Лорел способна на такой поступок! Она не авантюристка! К тому же, если бы ей понадобились деньги, она могла бы обратиться Ко мне, и я бы ей не отказал.

— Ну нет, она побаивается тебя,— не уступала женщина.— Всегда боялась тебя, с самого детства. Не забывай, что ей не впервой выкидывать такой трюк в отношении своих родителей.'

— Я не верю.

Он снова повернулся ко мне. Его плечи заметно опустились, руки повисли как плети, словно он утратил те принципы, которые помогали ему держаться прямо и уверенно.

— Я знаю, что у Лорел были эмоциональные проблемы. Но она не стала бы мне лгать или обманывать своих родителей. Понимаете, она просто не такой человек.

Мне показалось, что с ним вот-вот случится самая настоящая истерика со слезами и сердечным приступом.

— Но, черт побери, если она даже и сделала нечто подобное, значит, ее кто-то на это подбил. И если в этом замешан ее муж, я оторву ему голову. Как его фамилия? Да, Руссо!

— Нет, Том Руссо здесь ни при чем,— заявил я, но, даже говоря это, в душе сознавал, что не могу быть в этом уверен на сто процентов.

У Тома было много трудностей, он даже подумывал о смерти, в преддверии которой правила обычной морали часто теряют силу.

Женщина с неослабевающим вниманием следила за Ленноксом, очевидно считая, что он говорит слишком возбужденно. Ведь для нее он был единственным шансом проникнуть в семью, на которую все смотрели с неприкрытой завистью, и она берегла старика пуще глаза своего.

Подойдя к нему, она обняла его за плечи.

— Пора отдохнуть, Вильям. Для одного дня у тебя слишком большая нагрузка.

— Не могу я отдыхать! Кто тогда займется этой историей? — Обратившись ко мне, он пожаловался: — Все трещит по швам. Джек ранен, Лорел исчезла, а наша новая скважина фонтанирует. Сильвия же сидит сложа руки и смеется надо мной. Пусть Сильвия с Беном Сомервиллом идут ко всем чертям! Почему я должен всегда окружать себя одними неудачниками? Скажите мне честно: могу ли я хотя бы на вас рассчитывать, мистер Арчер? Вы меня не подведете?

— Нет, сэр.

Конни увела его из комнаты, решительно взяв под руку. В дверях она обернулась и попросила меня глазами подождать ее возвращения.

Отсутствовала она довольно долго и вернулась уже в новом наряде: вместо костюма для верховой езды на ней было элегантное платье, в руке она держала книгу.

— Я дала ему успокаивающее средство,— сообщила она,— и заставила лечь. Суровая действительность удручает Вильяма, он живет в царстве грез. Так было всегда. Он вернулся сюда после первой мировой войны с мечтой основать империю и династию. Все, что у него было для начала,— это несколько тысяч долларов, накопленных путем жесткой экономии, да некоторый опыт, приобретенный на нефтяных разработках в Пенсильвании. И он добился осуществления своей мечты.

Она медленно обвела комнату взором.

— А теперь его империя трещит и рушится со всех сторон, и он не может с этим примириться.

— Мне думается, вы слишком резко отозвались о Лорел!

— Я была вынуждена это сделать, он же должен когда-то перестать заблуждаться в отношении ее. Когда дело касается женщин, мужчины настоящие идеалисты. Уже минимум лет пятнадцать, как всем стало ясно, что

Лорел Леннокс — типичная шизофреничка. Но ее родня упорно продолжает относиться к ней, как к совершенно нормальному человеку, а когда она выкидывает подобные номера, не перестают поражаться и сомневаться.

— Но вы же не психиатр, верно?

Она посмотрела на меня такими глазами, словно тотчас причислила к группе заблуждающихся в отношении Лорел.

— Все же я изучала психиатрию. И я знаю ее, то есть Лорел.

— На протяжении этих пятнадцати лет?

— Даже дольше. Я начала преподавать в школе Ривер Бэлли восемнадцать лет назад, так что с Лорел познакомилась, когда она была еще девочкой. Уже тогда она жила в своем особом, отнюдь не счастливом мире, в котором происходили всякие неприятности.

— То же самое можно сказать о многих детях, но, как правило, никто не считает их шизофрениками и не обвиняет во всех грехах.

— Боже упаси, я ее ни в чем не обвиняю,— внезапно переполошилась она,-— Просто хочу внести некоторую ясность в сложившуюся обстановку. Я нахожу крайне несправедливым, если бы Лорел раздобыла себе немного денег ценой разбитого сердца деда. Я говорю об этом в буквальном смысле слова. Он достаточно стар и издерган, поэтому его следует щадить.

— Никто не желает его смерти,— заявил я, думая про себя, что у этой особы есть весьма веские причины проявлять о нем такую заботу.

Ее томные глаза в упор смотрели на меня:

— Вы ведь не слишком серьезно воспринимаете меня, не правда ли?

— Ошибаетесь, миссис Хэнгуд: воспринимал да и всегда буду воспринимать очень серьезно! — совершенно искрение ответил я.

Она улыбнулась и сразу же помолодела и похорошела.

— В таком случае я покажу вам кое-что интересное.

Оказалось, она принесла с собой не книжку, а альбом фотографий учащихся школы Ривер Бэлли. Как всегда, там имелись и фотографии учителей. На одной из них я увидел саму Конни, примерно в тридцатилетием возрасте. Ее. волосы были распущены по плечам, а взгляд казался просительно-загадочным.

Я прекрасно понимал, что она обратила внимание на этот снимок намеренно, ожидая услышать мое мнение. И я ее не разочаровал:

— Вы совсем не изменились!

— Льстец! Это же было пятнадцать лет назад, пятнадцать долгих лет!

Нервными пальцами она перелистала несколько страниц с портретами старшеклассников. Под каждым были написаны имена и фамилии, а также прогноз на будущее, очевидно сочиненный товарищами по классу. Наконец Конни показала мне фотографию юнца с беспокойной ухмылкой и темными злыми глазами, недоверчиво взирающими на мир. Его имя было Гарольд Шерри, а «предсказание» гласило: «Величайший в мире гурман. Когда Гарольд познает себя, он сделает потрясающее открытие».

Конни прочитала эти строки вслух и задумчиво добавила:

— Хотелось бы мне услышать, удалось ли Гарольду себя познать?

— Это тот самый мальчишка, который сбежал с Лорел в Лас-Вегас?

— Да, это Гарольд. Из школы его, разумеется, исключили в дополнение к решению суда, поэтому он так ее и не закончил. Но убирать его фотографию из альбома было уже поздно.

— Каково было решение суда?

— Условно его осудили на шесть лет и взяли на поруки.

— Ого, как строго!