Гапарон Гарсаров - Ламбрант

Старик и сам не удержался от смеха.

— Опекаемые Гелеонтом парнишки все такие заносчивые, — продолжил он, почёсывая остроконечное ухо. — У них род такой, одни зазнайки. Я, кстати, тебя тут поджидаю, хотел побалакать кое о чём.

— Слухи проверить? — ухмыльнулся Павлов, выпустив изо рта пару дымовых колец.

— На кой мне это, я ж не баба, любопытством не страдаю. Нет, просто понимаю, что долг у меня есть перед тобой.

— Долг?

— Твой наставник раньше был моим подопечным, — поведал незнакомец. — Да, вон как оно, я многих вырастил за свои восемьдесят два года.

— Вам восемьдесят два??? — удивился Легонт, вновь всматриваясь в лицо этого старца. За исключением морщин, этот бес мало напоминал восьмидесятилетнего деда.

— Ага, в июле отметил, — покуривая сигарету, подтвердил тот. — Вот за Берта переживаю, всё надеюсь, что Антипий его не прихлопнул.

— Я слышал, что моего опекуна застигли ангрилоты.

— Останков-то не нашли, может, и они, неприкаянные, постарались, — пожал плечами бывший наставник Бертрана. — Эх, невезучий он, с самого рождения удача стороной его обходит… Сначала семьи лишился, потом под следствием сидел. А сейчас ему с подопечными не удаётся нормально пожить. Вон и предыдущий его сынок, Ямс-чертяга, от Антипия подох. И ведь даже идейку-то мою проверить не получилось.

— Что за идейку? — переспросил первокурсник.

— Мысля у меня появилась после дня рожденья, — поманил к себе пальцем осторожный дед. — Мы вот чего пытаемся с Крестителем-то сделать? Распятие егоное отобрать, верно? Если распятие нашим станет, он и сгинет, да?

— Ну, вроде того…

— Чепуха! — повысил голос старик и опять затянулся. — Могилу его, я думаю, надо бы раскопать и глянуть, что там неправильно лежит. Не крест его на Земле-то держит, зря наши мечутся.

— А могила тут причём? — не понял Легонт.

— Вот посмотреть не мешало бы, чего там есть. Похоронен-то Креститель на Михайловском. Жаль, не знаем, в какой могиле. Но он обязательно к ней подходит. Ты, коль его встретишь сегодня, погляди повнимательнее, понаблюдай, чего он делает не так. Может, отыщешь могилку-то да раскопаешь.

Павлов с подозрением уставился на старого беса, а тот лишь дьявольски улыбнулся и потушил сигарету о кору ближайшей липы.

— Ты попробуй, — добавил наставник Бертрана, похлопал юнца по плечу и двинулся к дверям резиденции.

Легонт вынул новую сигаретку и принялся курить. Очевидно, нервы давали знать о себе, хоть он и не ощущал какого-либо волнения. Единственное, что его донимало, так это боль в челюсти и в паху, куда впивался жадный нож Литвинова. Но это мелочи.

На улице, на которой располагался дворец экзарха, раздался тарахтящей звук, и к запертым воротам подкатила серая «Волга» с оранжевой лампочкой на крыше. Пора двигаться в путь.

Вечер сегодня выдался безлунным, оттого казался глухим и слишком тёмным, как, впрочем, всегда происходило в октябре. «Волга», нанятая Аброном для провинившегося неофита, никуда не торопилась и ехала с экскурсионной скоростью, позволяя любоваться мрачной местностью полей и перелесков. К селу Михайловское она подкатила где-то через час, но заезжать в него не стала. Водитель, честно говоря, сам не знал, где тут кладбище, поэтому пришлось пару раз останавливаться и расспрашивать случайных людей, попадавшихся им на пути. Кое-как отыскав нужную просёлочную дорогу, такси добралось до островка густых чёрных деревьев и высадило беса у покосившегося забора.

Здесь царила полнейшая тишина. Разве что ветер изредка свистел на соседнем лугу и шевелил нескошенную там поросль. Искать главный вход на погост Легонт не стал, с лёгкостью перепрыгнув через ограждение. Правда, дальше понадобилось много сил и терпения, чтобы пройти сквозь сцепившиеся между собой ветки и кустарники. И где уж тут следить за призраками! Кладбище, действительно, было заброшенным и всеми забытым. Большинство могилок давно провалились либо заросли. Почти у всех поломалась ограда. Тут и там валялись кирпичи да камни от рассыпавшихся памятников. Захоронения в Михайловском перестали интересовать людей. Теперь они были нужны лишь бесам и то по непонятно какой причине. Кроме неприятного болотного запаха, Легонт больше ничего не ощутил: никакой силы и энергии, о которых что-то заливала наивная Даша.

Когда деревья стали редеть, а под ногами зашелестела мягкая трава, Павлов проявил бдительность и осмотрелся. На часах доходило одиннадцать вечера. Это в любом случае рано для всяких привидений и прочих инфернальных диковин, из-за чего бес расслабился и попробовал насладиться окружающей обстановкой. В какой-то степени она была приятной и не такой страшной, как представлялось студенту ранее. В этих покосившихся надгробиях и холмиках присутствовал свой шарм. Усевшись на одну из могил, парень присмотрелся к треснутой плите и разобрал на ней всего две цифры. Пользоваться фонариком или зажигалкой ему не понадобилось. Глаза прекрасно видели в темноте.

Размеры старого кладбища впечатляли. Здесь находились сотни могил, причём некоторые занимали весьма немалую площадь из-за какого-нибудь шикарного мемориала или склепа. И как их до сей поры никто не растащил на стройматериалы?.. Изучив парочку, Легонт лишь расстроился. Там нельзя было разобрать даже дату погребения, настолько обветшали все эти постройки. Для чего они нужны? Для кого? Неужели для мёртвых?..

Когда наступила полночь, Павлов прохаживался у западных границ Михайловского могильника, развлекая себя тем, что сшибал маленькие ржавые кресты на некоторых оградах. Погребения в этой части сохранились намного лучше. Были и такие, что совсем не пострадали от времени. Пока бес блуждал между аллеями, он натыкался на довольно симпатичные памятники, выполненные в форме застывших людей и ангелов. Прям целый парк, а не кладбище. Рукам уж очень хотелось побезобразничать над скульптурами. Особенно Легонта напрягали каменные распятия. Помнится, в своё время он с товарищами по вере много раз занимался вандализмом и переворачивал такие кресты вверх тормашками. Но сегодня ему нельзя бесчинствовать, и первокурсник продолжил обход.

У северной стороны, где зарослей было совсем мало, он повстречал ворон. Те усердно ковырялись в земле, но с его появлением расправили крылья и исчезли в тёмном небе. Проверяя ради любопытства, что они тут делали, Павлов поворошил траву и почувствовал что-то мокрое и скользкое.

— Фу, — отдёрнул он ладонь, когда понял, что это полуразложившаяся кисть чьей-то руки. И откуда она здесь взялась? Кому принадлежала?

Аккуратно приподняв гниющую плоть веточкой осины, Легонт брезгливо осмотрел её и перевернул. Рука была идеально отсечена. Запаха практически не ощущалось, но всё равно на душе стало как-то гадко.